Скрижали бессмертных богов - Лариса Капелле

– Почему вы здесь? – глухо произнес человек с надвинутым на глаза капюшоном.

– Вы знаете о гибели Фирковича и бен Натана?

– Это нам известно.

– Мне нужна помощь.

– Я слушаю вас.

– Необходимо поместить Скрижали в надежное место. Мы больше не можем быть их хранителями, за нами идет охота.

– Кто вас предал?

– Не знаю, – честно сказал Аркадий.

– Вы должны выяснить кто, иначе никто не будет чувствовать себя в безопасности.

– В их руках часть шифра.

– Фиркович и бен Натан?

– Они не смогли выдержать пытки.

– Будьте осторожны, они не остановятся.

– У меня в запасе есть немного времени.

– Хорошо, теперь нам надо обговорить детали…

Аркадий вышел на улицу. Ему было горько. В голосе собеседника явно прозвучал упрек. И этот упрек они заслужили. Как они могли потерпеть неудачу так быстро? В течение столетий, нет – тысячелетий, их предшественникам удалось сохранить секрет. В чем была их ошибка? Сколько веков прошло с тех пор, как тайна была доверена его народу? Учитель говорил о тридцати, а иногда добавлял, что, возможно, и больше. И все эти тридцать веков их предшественники никогда не ошибались, никогда не проявляли слабость? Нет, дело было в другом. Для них это знание было высшей тайной, дороже всего, и в первую очередь – дороже их краткого земного существования. Они же – и Мордэхай, и Шломо, даже он сам – думали о насущном гораздо больше доверенной им тайны. Иначе они никогда не потеряли бы бдительность.

Но не только в этом была проблема. Скорее всего, знание слишком долго оставалось в тайне, и они сами не представляли его важности. Их встречи превратились в нечто вроде фольклорного обряда. Они с удовольствием принимали в нем участие, но абсолютно упускали из виду реальную опасность, совершенно забывая, что являлись не просто участниками забавного проекта, а хранителями судьбоносного секрета. Это было их миссией. А они недооценили собственных противников. Его друзья поплатились за это жизнью, да и его собственное существование висело теперь на волоске.

Хотя, когда он говорил, что его предшественники никогда не проявляли слабость, это было преувеличением. В теперь уже позапрошлом, девятнадцатом, веке была одна попытка проникнуть в их тайну. Подробности ему были неизвестны, да их толком никто и не знал. Единственное, что он помнил: предателя звали Джошуа Пинскер. Но тайну удалось сохранить. Пинскера уничтожили в последний момент. Один из хранителей подкупил сына угольщика и, переодевшись в его платье, проник на званый прием, на котором Пинскер и должен был сделать свое заявление. Но, к сожалению, Джошуа успел рассказать о существовании тысячелетнего секрета. Почему он вспомнил сейчас об этой странной истории? Что-то, какая-то маленькая деталь из услышанного когда-то не давала покоя. Но как он ни старался, ничего путного на ум не приходило. У Пинскера был друг – человек, финансировавший все экспедиции. Как же его звали? Имя он забыл, единственное, что помнил, – этот человек был полковником английской армии и в Каире сохранился его частный музей. Стоило проверить все на месте…

* * *

На внимательное изучение Книги Мертвых Касе понадобились бы месяцы. Но такой роскоши позволить она себе не могла. Потому, прочитав 25-ю главу и несколько отрывков и уверившись, что память не подвела Павла Последнего, она обратилась к предисловию, написанному неким Полом Джефферсоном. Пробежала глазами описание фактов и событий. Автор был дотошным, и вскоре от дат и обилия имен у нее зарябило в глазах, но извлечь самое существенное ей все-таки удалось. Предки древних египтян ни о какой жизни после смерти и культе предков даже не помышляли. Большинство племен, обитавших вокруг Нила, погребальными обрядами жизнь себе не обременяло. Одни племена кремировали ушедших, другие разрубали мертвые тела на куски, чтобы мертвый не мог вредить живым, самые уважительные завертывали умерших в циновки и укладывали в могилах головами на юг. И вдруг в какой-то момент все изменилось. Самое интересное, что эта метаморфоза произошла не сама по себе, а под влиянием каких-то таинственных пришельцев с Востока. Она вспомнила свой разговор с Бикметовым.

Эти пришельцы, появившиеся примерно в то же время, что и загадочные шумеры в Месопотамии, научили исконное население Египта искусству обработки металлов, изготовлению кирпичей, изготовлению посуды на гончарном круге, в этот же момент прикатилось в Египет и колесо. Но самое главное, неведомый народ принес свое мировоззрение, свою веру, а вместе с ней – развитую религиозную, культурную и правовую систему, то есть все, что стало основой блестящей египетской цивилизации.

Постепенно полудикие представления о мире были вытеснены совершенно новыми. И ярче всего это отразилось на отношении к смерти. Люди отказались от расчленения и сжигания тел; теперь умерших хоронили в прямоугольных сооружениях из кирпича, состоящих из одной или нескольких камер. Тела усопших тщательно обматывали аккуратными слоями особой материи и укладывали на спину в саркофагах. Нужно было представить себе, насколько это было неожиданным. Почему в этот момент египтяне стали заботиться об усопших больше, чем о живых? Потому что готовили к вечности? Учение о воскрешении человека вытеснило глухой ужас перед смертью. Легенда о богочеловеке и царе Осирисе, изувеченном, убитом и воскресшем, дала надежду на избавление, на справедливость, на воздаяние и за праведную, и за грешную жизнь. Изменение отношения к смерти изменило отношение к жизни. Она еще раз прочитала священные слова из 43-й главы:

«Я, Величайший, сын Величайшего; Я Огонь, сын Огня, который получил свою голову назад, после того как она была отрублена. Голова Осириса не была унесена от него… Я вновь собрал себя по частям; Я сделал себя здоровым и невредимым; Я вернул себе молодость; Я Осирис, Владыка Вечности».

Она только в этот момент поняла, какой огромный скачок произошел тогда. Само по себе признание жизни после смерти означало одно: ответственность за собственные деяния, неизбежность Высшего Суда и страх перед тем, что обычному человеку было неподвластно. В принципе вся мораль и все основы цивилизации держались именно на этом: страхе возмездия и надежде на воскрешение. Это и было главным договором Бога и человека. Эти заповеди положили начало человеческой цивилизации, без них само существование человеческого общества было бы невозможно. По сути дела, если бы не было этих заповедей, то Homo Sapiens вполне мог исчезнуть как вид, раствориться во времени, как неандертальцы. Иначе как существовать вышедшему из животного состояния человеку?

Договор Бога и человека и Скрижали, скрепляющие этот договор. Скрижали – свидетельства, напоминающие и Богу, и человеку об их обязанностях. Да еще в двух экземплярах, как дипломатические договоры Древнего Египта, когда каждая из сторон получала свой экземпляр. И снова ее упрямо уводило в Египет. Хотя вполне могло увести еще дальше. Скрижали Завета напоминали еще один древний святой предмет – легендарную Орихалковую стелу Атлантиды, стоявшую, по преданиям, внутри храма Посейдона. На ней тоже были выгравированы законы, определявшие отношения атлантов друг к другу. Она задумалась. Все их разговоры с Бикметовым об Атлантиде – насколько они были случайными? И что, если таинственный народ, принесший цивилизацию в Шумер и Египет, были спасшимися от божьего гнева атлантами? Вопросов было больше, чем ответов. Но одно точно: нахождение этих табличек могло приоткрыть завесу над одной из тайн, уходящей корнями в глубину не то что столетий – тысячелетий, к истокам пребывания человека на планете Земля. И еще: почему Ковчегу Завета придавали такое значение? Чем могло угрожать его открытие? Нарушением основ существования человека, договора Бога с родом человеческим?