Золотая булавка Юлия Цезаря - Наталья Александрова

Тут как раз, следом за легионерами, на Священную дорогу выехали возы и телеги, нагруженные трофеями.

Богато украшенное оружие, корзины с золотыми и серебряными украшениями, бочонки, полные монет.

Следом за добычей, уныло сгорбившись, опустив глаза в землю, плелись знатные пленники – вожди германских племен, военачальники и знатные германцы. Они шли молча, без воплей и стонов, не озираясь по сторонам. Гордые германцы не глазели на удивительный город – они тяжело переживали позор своего пленения, страдали от того, что не пали в бою, как подобает истинным героям, и теперь идут в оковах, развлекая своим униженным видом римскую чернь.

Следом за знатными пленниками шли жертвенные животные – белоснежные коровы и козы, отобранные из военной добычи и предназначенные в жертву Юпитеру, Юноне, Марсу и другим римским богам.

Торжественная процессия втянулась в Большой цирк, прошла мимо заполненных зрителями трибун. С верхних ярусов трибун нанятые Цезарем люди разбрасывали монеты, зрители подбирали их, славя доблесть и щедрость триумфатора.

Цезарь с высоты своей колесницы оглядывал публику.

Кажется, сегодня действительно его триумф. Римляне восхищаются им, они считают его едва ли не равным богам. Но римская чернь непостоянна, как погода весной. Ее симпатии легко привлечь – но так же легко и утратить. Он добился триумфа – но это еще не все, ему нужно больше, гораздо больше.

Ему нужна власть, которую не может отнять случай. Власть, которую ни с кем не нужно делить.

Оглядывая толпу, Цезарь случайно встретился взглядом с человеком средних лет в пыльном дорожном плаще. Казалось, не только плащ этого человека, но даже волосы его были покрыты не ранней сединой, а пылью дальних дорог. Должно быть, он только что прибыл в Рим из дальнего конца империи и сразу же пришел сюда, чтобы взглянуть на триумфатора.

Однако что-то в лице этого человека, что-то в его взгляде смутило Цезаря. Казалось, этот странный человек оценивает его, победоносного полководца, прикидывает, можно ли положиться на него, можно ли доверить ему важную тайну…

Дома было все в порядке – никто не влез в квартиру, никто не ждал ее на площадке, даже цветы не успели засохнуть. Вита бросила вещи в прихожей, сбросила босоножки и завалилась на диван. Какой ужасный долгий день! Не верится, что только утром она видела море.

Она закрыла глаза и вытянулась, чтобы расслабиться.

И проснулась только утром, когда неяркое петербургское солнце светило в окно. Взглянув на часы, она поняла, что спала четырнадцать часов! Не раздеваясь и без подушки, на неудобном диване! Странные вещи творятся с ней в последнее время.

Хорошо, что сегодня воскресенье и не нужно на работу. За этот день она успеет прийти в себя.

Она долго стояла под душем, потом пила кофе (даже сахара не было, не говоря уж о сливках), разобрала чемодан и вытряхнула на стол содержимое пакета, что валялся на полу в прихожей.

Здесь были какие-то мелочи, не поместившиеся в чемодан, пара путеводителей, недочитанная книжка. Наконец на стол выпала бронзовая заколка с изображением оскаленной морды и еще какая-то голубая пластмассовая безделушка.

Вита осторожно взяла в руки фибулу и внимательно оглядела ее со всех сторон.

Обычная бронзовая заколка… неужели это из-за нее с Витой случилось столько странных и таинственных событий?

Она вспомнила тех двоих, что напали на нее в Старом городе. Вспомнила огромного пса, который спугнул тех бандитов – и тут же исчез в темноте. Вспомнила, как на следующий день ее преследовал один из тех ночных незнакомцев. Вспомнила девушку с разбитой головой, лежащую в крепостном дворе. Да даже лавка, где она купила эту фибулу, – и то таинственным образом исчезла…

Вита бросила взгляд в окно.

Солнце ушло, небо затянули тучи, начался унылый мелкий дождь, такой обычный для нашего города. Как поется в старой песне – «скоро осень, за окнами август».

И под этим унылым северным небом все ее черногорские приключения показались Вите нереальными, фантастическими.

Такого просто не бывает. Жизнь состоит из будней – из работы – более или менее интересной, из повседневных хлопот, на которые уходит масса времени и сил, из редких, ни к чему не обязывающих встреч. Это – реально, а черногорские приключения нужно забыть, закрыть эту страницу своей жизни.

И про ее полугодовой роман в письмах с Глебом нужно забыть. Причем как можно скорее. Закрыть, как она закрыла вот эту книжку в глянцевом переплете, так и не дочитав ее.

Вита отложила фибулу и машинально взяла лежавшую рядом с ней голубую безделушку.

Это была пластмассовая рыбка. Голубая, с черными поперечными полосками. Хвост кокетливо изогнут, ротик открыт, и по бокам два круглых любопытных глаза. Брелок для ключей или просто игрушка, мелкий сувенир, какие люди десятками привозят из дальних и не очень дальних странствий.

Кто-то привозит магниты для холодильника, кто-то – такие безделушки, чтобы выставить их на полку в ванной.

Но Вита не помнила, чтобы покупала такую безделушку. Хотя где-то она ее видела…

Она потерла виски пальцами, чтобы стимулировать память, и вспомнила, что видела эту рыбку в Черногории, в комнате Филимона. Эта рыбка лежала на столе возле его компьютера. Видимо, Филимон забыл ее, уезжая, а Вита машинально сунула рыбку в свой пакет, когда второпях собиралась.

Да ладно, эту ерундовую безделушку можно, не задумываясь, выбросить, кому она нужна? Ее и Филимон-то наверняка оставил за ненадобностью…

Вита уже хотела бросить рыбку в мусорное ведро, но случайно заметила в ней какую-то неправильность. Голова пластмассовой рыбки была повернута под странным, неправильным углом к туловищу.

Вита машинально повернула голову, чтобы придать рыбке более естественный вид.

И тут голова пластмассовой рыбки легко отделилась от голубого тельца, и Вита с удивлением увидела, что держит в руках компьютерную флэшку.

Ага, значит, это не просто безделушка, а накопитель информации!

Пожалуй, подумала она, не стоит выбрасывать эту флэшку. Может быть, на ней хранится что-то нужное, что-то важное… может быть, Филимон ее ищет…

Да, но если бы на этой флэшке было что-то действительно важное, Филимон не оставил бы ее в квартире!

И не оставил, внезапно вспомнила Вита, не было этой рыбки в квартире, когда она пришла и увидела, что Филимона нету. Был беспорядок, но не такой, как при нем, так что рыбку она уж обязательно заметила бы. И уж она точно помнит, что не было этой рыбки, когда она собирала свои вещи. И не могла она сунуть ее в пакет и забыть, она же в своем уме, в конце концов!

Да, но пакет некоторое время был у той жуткой нервной тетки, ее соседки по самолету! Может, это она случайно положила рыбку, а Филимон вообще ни при чем? Ага, флэшка и та тетя как-то не вяжутся. И чтобы тетка положила что-то свое? Да она скорей из Витиного пакета прихватила бы что-нибудь! А если бы и правда забыла рыбку, она бы уже с рассветом в Витину дверь стучалась!