Рейдовый батальон - Николай Прокудин

— Да все нормально. Пока я с местным населением объяснялся, эти юные натуралисты с животным миром общались. Местное население претензий не имеет, радуется жизни.

— О вашем командовании и отвратительном управлении взводом мы в полку поговорим особо! А пока, лейтенант, занять вон то, дальнее плато за господствующей над кишлаком высотой.

— Это еще километра три по хребту! Я думал, что мы уже на задаче и можно готовиться к ночному отдыху, — чертыхнулся я вслух.

— Умничать будем в полку на подведении итогов. И умничать будут те, кто вернется живыми и здоровыми.

— Постараюсь вернуться, вашими молитвами, товарищ капитан, — улыбнулся я ехидно.

— Ну, ухмылки ваши сейчас быстро сойдут с лица. Приказываю, с расчетами пулеметов через пятнадцать минут сидеть на краю хребта над кишлаком! Время пошло. Бегом, марш!

Вот сволочь. Еще и издевается. Тут ходу на полчаса, не меньше. Придется бежать. Рота села отдыхать, а мы двинулись. Четыре бойца пыхтели рядом. Моему быстрому передвижению мешала трофейная сабля. Ее я решил привезти в полк и повесить на стене над койкой. Для форсу! Сталь — так себе, лезвие в зазубринах, но ручка из кости очень красивая. Вот только бежать с ней в одной руке, а с автоматом — в другой очень неудобно. Особенно не сподручно спускаться по каменным осыпям, петляя по тропинке, прыгая с валуна на валун.

Быстро сбежав со склона на плато, мы уже вскоре поднимались на маленький пригорок. Солнце быстро садилось за дальний горный хребет. Темнело в горах очень быстро. В тот момент, когда, казалось, еще минута — и мы на нужном пятачке, откуда-то засвистели пули, и у самых ног, и вокруг нас защелкали рикошеты, и донеслось гулкое эхо автоматных очередей. Бойцы кубарем покатились за спасительную каменную гряду.

— Зибоев! Откуда стреляли?

— Нэ знаю, кажется, сбоку, — ответил пулеметчик.

Молодой младший сержант Лебедков показал рукой в сторону параллельной каменной гряды.

— Вон пещера, может, оттуда били? Очень кучно. Пули прямо за пятками легли, в вас метили.

— Ну, сержант, рывком за гряду, там оглядимся и отобьемся. Вперед!

Мы вскочили и бросились к небольшим камням. За ними шел пологий спуск, и сбоку нас было не достать. Вновь засвистели пули, рикошетили от камней, я навзничь ласточкой нырнул за камни, бойцы упали рядом. Все мое тело от головы до пяток била нервная дрожь.

— Все целы? Не ранены, не зацепило?

— Целы.

— Нет.

— Нет, — дружно забормотали и при этом матерились солдаты.

— Юра! Огонь из автоматов всем расчетом по пещере! Зибоев! С пулеметом ползи на правый фланг и молоти по всему, что зашевелится.

Вчетвером начали вести огонь по пещере и вдоль всего склона. Расстреляв по паре магазинов, я приказал прекратить огонь. Надо послушать, осмотреться, откуда по нам бьют.

— Расчет, за мной на задачу, ползком! Быстрее! — скомандовал я и пополз первым.

— А пулемет как же? С ним ползти, особенно со станком, неудобно, — заныл сержант.

— Ничего! Жить хочешь — поползешь со станком не то что на спине, а в зубах!

Со стороны Зибоева раздалось несколько очередей и радостные вопли. Я на карачках перебежал к нему и увидел, что в ущелье, возле большого валуна валялся убитый осел. В этом направлении по огромным камням пулеметчик и стрелял короткими очередями.

— Что там?

— «Дух» за камнем спрятался. От камня к камню перебегает, гад. Нэ уйдешь, шайтан.

Действительно, от камня к камню то переползал, то перебегал какой-то человек, и в конце концов он спрятался за холмом.

— Быстрее на задачу, мы его из «Утеса» достанем.

Когда вся группа выскочила на склон, пулемет уже стоял на станке и пулеметчики приготовились к бою.

— Парни, выбирайте себе мишени в этом бандитском гнезде. Все, что бегает, должно лежать!

Два пулемета и два автомата принялись обрабатывать кишлак. Первой упала корова, затем ишак, затем человек, затем еще человек. Зажигательные 12,7-миллиметровые пули подожгли несколько стогов, пару сараев. Постепенно по нам с нескольких точек открыли ответный огонь. В бинокль я увидел, что большая группа мужчин убегает из кишлака в дальнее ущелье, на ходу изредка огрызаясь автоматным огнем.

Ну, да ничего! В-вот должна подойти на помощь вся рота, тогда будет гораздо легче подавить сопротивление.

— Перенести огонь вон в ту дальнюю лощину. Видите: народ бежит? Достанем?

— Достанем, — успокоил меня братец-мусульманин и принялся молотить из ПК, посылая очередь за очередью.

Вскоре закончилась лента, он быстро заменил ее полной и продолжил вести интенсивный огонь. «Утес» стрелял реже, выцеливая, у нас к нему было всего две ленты, и вторая из них уже заканчивалась. Я выбрал двор, в котором что-то копошилось, оттуда вроде стреляли, и бахнул туда из «Мухи». За спиной послышался топот приближающейся роты. Бойцы подбегали, падали на землю за камни, рассредоточивались и сразу начинали вести огонь.

Я посмотрел в бинокль: далеко в лощине лежали человек двадцать. Может, убитых или раненых, а может, кто-то и залег, замер, притворился мертвым.

Подбежал зам. комбата и сразу заорал:

— Прекратить огонь, прекратить огонь! Стоп! Стоп!

— Как прекратить огонь?! Эти козлы нас отметелили, мы тут как ящерицы ползали, чудом уцелели, а теперь — прекратить огонь? Оттуда из распадка, где теперь только тела валяются, пять минут назад отстреливались. Это, кроме того, что нас чуть не перебили из пещеры, когда мы выдвигались сюда. А по вам разве не стреляли? — удивился я.

— Замполит! Кончай войну. Прости меня, засранца, но это я по тебе стрелял! — заорал в прямо в мое ухо Грошиков.

— Серега! Это уже не смешно! Как это ты стрелял? Ты что, действительно, конченый дурак?!

Сергей обхватил меня за плечи и потащил в сторону. Бронежилет смотрел в бинокль и делал вид, что его произошедшее не касается.

— Ты понимаешь, какая штука вышла, — тихо забормотал он, — прости меня, контуженого идиота. Виноват этот чертов Бронежилет-Ходячий! Он смотрел-смотрел в карту, потом уставился в бинокль и как заорет: ««Духи» впереди замполита, их главарь бежит с саблей!» Он же не видел ее у тебя. Ну он схватился за автомат, да давай стрелять. Я тоже не ожидал, что ты так буквально исполнишь его приказ и примешься бежать к кишлаку. Вы действительно, за пятнадцать минут к задаче вышли! Я подумал, «духи» убегают или засаду на вас делают. Ну, мы ротой и давай по тебе колотить. Счастье, что сразу не попали, а после того, как первыми очередями не завалили вас, я решил в бинокль посмотреть, поправку на ветер сделать. Смотрю: твою мать, это ты мечешься. Виноваты сумерки — плохо видно. А так, если бы не посмотрел в бинокль, еще пара очередей и лежать бы вам всем на том гребне.