Браслет с Буддой - Инна Бачинская

– Можете записать их имена? – он вытащил из папки лист бумаги и ручку. – Пожалуйста.

Маргарита Алексеевна принялась писать.

…Она проводила его в прихожую, и они простились. Коля протянул ей свою визитку. На всякий случай. Она кивнула и взяла. Держала двумя пальцами, не зная, что с ней делать.

…И что бы все это значило? Капитан вдруг почувствовал, что ему не хватает Философа с его мутной философией. Тот разложил бы все по полочкам. Вообще удивительно, насколько различается логика и ви́дение у разных людей. Он, капитан Астахов, видит одно, Философ – другое, а уж Савелий – тот вообще с Марса. Все дело в реалистическом подходе и житейском опыте, считает капитан. Не исключает он также и внутреннего чутья, того самого «нутра». Маргарита Белецкая неспокойна, напугана его вопросами, как ей кажется, не относящимися к делу, с подвохом. С ее точки зрения, дело ясное как божий день. Их машину угнали. Точка. Что преступник делал дальше, совершенно их не касается. И тут вдруг – визит капитана с его странными вопросами, выворачивающими наизнанку. Пугает неизвестность, подозреваемый не понимает, откуда ждать удара… Стоп! Белецкая – не подозреваемая, одернул себя капитан. Но! Невооруженным глазом видно, что она боится чего-то и… виляет: не знаю, не припомню, не уверена… Хотя, может, правда не знает. Черт! Тычешься в углы, как слепой щенок…

Вдруг взревел его мобильник, и капитан вздрогнул. Он сразу узнал голос – это была Виктория, первая неудавшаяся жертва браслетного убийцы. Зубова Виктория Павловна…

– Капитану Астахову привет! Вам не видно, а я отдала честь! Правда, у меня нет полицейской фуражки! – она расхохоталась, и Коля с удивлением понял, что она пьяна.

– Что-нибудь случилось? – спросил он после паузы.

– Случилось. Сижу одна в этом чертовом городе, не могу уехать, не готовы документы. Купила вино и… вот. Вы не могли бы прийти? – она вдруг всхлипнула. – Мне паршиво! Я уже забыла всю эту историю, а вы пришли – и все снова… Я боюсь выходить из дома, понимаете? Я перестала спать, мне все время кажется, что кто-то открывает дверь. Я ведь свидетель, он попытается убить меня…

– Вы сказали, у вас тут подруга, вы не могли бы… – начал капитан, понимая, что тянет время, пытаясь удержать себя от дурацкого поступка, но прекрасно, тем не менее, зная, что должно случиться дальше… Ему уже казалось, что он ждал ее звонка или собирался звонить сам.

– У подруги семья и дети! – перебила она. – Значит, нужно позвать друга. Вот, зову вас. Пожалуйста!

Капитан посмотрел на часы.

– Вы придете?

На вопрос, поставленный в лоб, отвечают тоже в лоб.

– Через двадцать минут.

– Жду! – закричала Виктория.

…Он застыл с рукой, поднятой к звонку. Еще не поздно передумать. Но он опоздал, уже было поздно. Дверь распахнулась – Виктория услышала его шаги, похоже, стояла под дверью. В черном открытом топе и легинсах, с распущенными волосами. Она отступила, и капитан вошел. Дверь сочно захлопнулась за его спиной, и капитану показалось, что он в ловушке. Они смотрели друг на дружку, не произнеся ни слова. Оба шагнули одновременно и стукнулись лбами. Вспышка и ожог. Ее губы пахли вином…

…Вспоминая Викторию, ощущая жаркие волны от затылка до пяток, стараясь не дышать – они выпили две бутылки красного, – на цыпочках, образно выражаясь, пробирался капитан Астахов в свой кабинет. Спустя три часа. Чувствуя себя… черт знает кем и чем. Не успел он упасть на стул и придвинуть к себе какие-то бумажки, чтобы отвлечься и переключиться, а также сделать вид, что страшно занят, как раздался стук, и в дверь просунулась голова стажера.

– Можно? – спросил парень.

– Что у тебя? – строго сказал капитан.

– Рост преступника около ста восьмидесяти шести сантиметров, – отрапортовал стажер.

«Какого преступника?» – чуть не спросил капитан, но вовремя прикусил язык.

– Хорошо. Молодец, кадет. Что еще?

– Владелица телефона, с которого звонили двадцать шестого марта, Людмила Семеновна Сторожук, одна тысяча девятьсот сорок третьего года рождения. Она призналась. Это кнопочная «Нокиа» старого образца.

– Звонила она?

– Нет. Людмила Семеновна утверждает, что потеряла телефон накануне. Или украли. Она очень обрадовалась, сказала, что даже не заявляла в полицию и никогда бы не подумала, что мы его найдем, и напрасно нас ругают. Я сказал, что пока не нашли.

– Потеряла или украли? Тупик?

– Не совсем. Я составил список мест, где Людмила Семеновна была за два дня до звонка. Вот, – он положил на стол перед капитаном листок бумаги. – Надо проверить. Разрешите выполнять?

Капитан пробежал список глазами: магазин «Молоко», киоск «Рогалик», салон-парикмахерская «Эмма»; еще центральный парк, около фонтана. Уставился на стажера, спросил:

– В парке тоже будешь проверять?

– Нет. Только в «Молоке», «Рогалике» и в салоне-парикмахерской «Эмма». – Он даже не улыбнулся, этот парень. Глеб, кажется? Смотрел серьезно. Глаза его за стеклами очков напоминали глаза стрекозы.

– Салон «Эмма»? Не слышал, – заметил капитан, возвращаясь к списку.

– Улица Чешская, дом двадцать четыре, – отрапортовал стажер.

– Чешская? – капитан поднял глаза на стажера.

– Сходить туда? – спросил тот.

– Не нужно, я сам. Тебе другое задание, кадет. Помнишь «бэшку», которая упала с пирса?

– Помню. Владелец – Игорь Семенович Белецкий. Банкир.

– Молодец. Умеешь фотографировать? Не телефоном, а нормально.

– Умею.

– Камера есть?

– Найду.

– Как ты его узнаешь? – задумался капитан.

– Вы его вызывали на допрос, я запомнил.

– Не на допрос, а на беседу. Задание понял?

– Так точно! – стажер козырнул.

– Свободен, – разрешил Коля. Потянул к себе листок с локациями возможной утери мобильного телефона. Салон «Эмма», говорите? Чешская, двадцать четыре?

Позвонивший двадцать шестого марта в полицию сообщил, что на углу Чешской и Ильинской – труп… Совпадение?

Шибаев взлетел на третий этаж, с силой надавил на кнопку звонка. За дверью завозились; он понял, что его разглядывают в глазок.

– Эмма, это я! Откройте!

Дверь медленно открылась, и Шибаев влетел в прихожую. Он был в такой ярости, что напрочь забыл о болезни. Схватив Эмму за плечи, он хорошенько тряхнул ее. Она вскрикнула. Лицо ее было заплакано, она в ужасе смотрела на Шибаева.

– Говорить будешь? – рявкнул Шибаев. – Ну!

Она отчаянно зарыдала.

– Саша, Кристину убили! Позвонили бабе Ане, а она мне. Все осталось: сумочка, деньги, телефон…