Браслет с Буддой - Инна Бачинская

– Верю. У вас ничего не было, – он с трудом сдержал ухмылку.

– Послушай, если меня он, то, получается, других тоже он? И везде оставляет браслеты? Зачем?

– Что – зачем? Убивает?

– Зачем убивает, более или менее ясно. Хищник, потребность такая, или мстит. Или псих. А вот зачем он оставляет браслеты – не ясно. Это ведь след! Ты связал убийства только из-за браслетов… Зачем ему так подставляться? И потом – он что, покупает их по одному? Или купил все сразу? Ты уже знаешь где?

– Знаю. Он купил их сразу. Семь штук. Четыре использовал. Зачем надевает их на руку жертве – это к психиатру, ты права. Считается, что серийный убийца чувствует себя артистом, это его визитка… Он упивается, считает себя хитрым и безнаказанным… Как-то так.

– Семь? Значит, он не остановится… – она осеклась.

– Остановим. Постарайся не выходить из дома.

– Мне нужно кушать, – сказала Виктория.

– Скажи, что надо, я принесу. Сиди дома. Поняла?

– Ты еще придешь?

Капитан притянул ее к себе; они снова целовались, и мрачная тучка, закрывшая было небо и солнце, растаяла…

…Он вернулся домой около семи утра. Стараясь не шуметь, открыл дверь и, не зажигая света, направился к двери в гостиную. Споткнулся о брошенные туфли, чуть не упал и завернул крепкое словцо. Клара едва слышно тявкнула со своей подушки. Капитану послышалась в ее тявканье укоризна, и он сказал: «Вот только не надо меня воспитывать!» И добавил неубедительно: «Работа у меня такая, сама знаешь».

В гостиной был разгром. На столе, на диване, на полу валялась одежда: свитер, юбка, колготки; из раскрытой торбы на пол вывалилась всякая мелочь: косметика, мятые купюры, монеты, пачка салфеток и жевательная резинка.

Он стал на пороге спальни. Ирочка спала на животе, обхватив руками подушку, едва прикрытая розовой махровой простыней. Присвистывала и всхрапывала во сне. В воздухе витал едва ощутимый запашок алкоголя.

Капитан достал из шкафа свежую рубаху и пошел под душ.

…Он сидел в кухне, пил кофе. Ирочка в одних черных кружевных трусиках, босая, прошла мимо как зомби, потянула дверцу холодильника и достала бутылку минералки. Открутила пробку, жадно припала, запрокинув голову. Капитан видел, как мерно двигалось ее горло и бежали по груди водяные струйки.

– Не захлебнись, – сказал он негромко.

Ирочка взвизгнула, поперхнулась и закашлялась.

– Ты уже дома? – она наконец откашлялась. – Я тебя не заметила.

– Как погуляли? Как Люсик?

– Хорошо. Они с Рощиком подрались. А ты давно пришел?

– Не очень.

– А мне кофе? Башка просто трещит! А что у тебя? Ночь нормально прошла?

Капитан почувствовал, как загорелись уши.

– Ночь как ночь… – пробормотал, пожав плечами.

В десять утра со стороны проспекта Мира и со стороны рынка к салону «Эмма», что на улице Чешской, подходили двое. Заметив друг друга издали, они слегка замедлили шаг, но продолжали шагать. К стеклянной двери салона они приблизились одновременно. Это были капитан Коля Астахов и частный детектив Александр Шибаев.

– Какие люди! – обрадовался капитан. – Стричься?

– Нет. А ты?

– Тоже нет. По личному?

– Нет. Позавчера в городе произошло убийство, жертва здесь работала. Хочу поговорить с коллективом, может, что-нибудь выплывет.

– А ты каким боком?

– Так получилось, – сказал Шибаев.

– Может, посидим где-нибудь, поговорим? – предложил капитан.

– Можно. Тут рядом кофейня…

И они пошли пить кофе и разговаривать.

Капитан Астахов знал печальную и нелепую историю Шибаева. Что там правда, что нет – черт его знает! Коллеги, кто работал с ним бок о бок, говорили: дельный опер, умный, ходил в любимчиках, стаж за рубежом. В любимчиках, но не блатной, а за дело. Карьера светила. Чтобы Шибаев взял у лавочника… Что-то тут не то. Не такой он человек. Дичь и нелепость. Потому и комиссовали втихаря, чтобы не раздувать скандал и не портить биографию окончательно. Капитан Астахов и Шибаев иногда пересекались, сталкиваясь лбами, можно сказать, и, как правило, находили общий язык. Капитан – как государев человек при исполнении, облеченный полномочиями, Шибаев – как частный сыскарь, то есть никто. Капитан как-то подумал, что отсидевший и вышедший на волю с чистой совестью считается честным человеком, пока снова не поймают. История с Шибаевым имела место… Сколько? Пять, шесть лет назад? Считай, отсидел и вышел, смыл позор, так сказать. Только вот репутацию не восстановишь, и теперь до скончания века обречен бывший сильный опер крутиться в частном извозе… Как волк, жрущий траву. Жаль…

– Откуда ты знаешь про убийство? – спросил капитан.

– Две недели назад владелица салона Эмма Короткевич обратилась ко мне за помощью. В середине августа она заметила за собой слежку, а за пару дней до прихода к нам кто-то побывал в ее квартире. Ящик серванта был выдвинут, и журнальный столик не на месте. Ничего не пропало. Я походил за ней, но никого не увидел. Дрючин считает, что это ее фантазии. Она живет одна, бизнес – головная боль, место не бойкое, ты сам видел. Ни звонков с угрозами, ни писем, ни утери ключей и так далее – ничего такого не было. Непонятно, что ему надо. Если он существует, конечно. Она клялась, что ничего не понимает, но мне казалось, что она говорит не все. Зимой у нее был бойфренд, чиновник из налоговой, фамилия Варга, от которого она пряталась на работе и даже оставалась там ночевать.

– Почему не послала?

– Боялась. Он ей угрожал, и вообще – дрянь человек. Она позвонила его супруге и настучала, что у мужа любовница, дала свой адрес и сообщила, когда он придет.

– Красиво, – хмыкнул капитан.

– Красиво, – согласился Шибаев. – Супруга подстерегла изменника и набила ему морду. Больше он у Эммы не появлялся.

– Повезло, что ей тоже не прилетело, – заметил капитан. – Надеюсь, она не сообщила имя любовницы?

– Не сообщила. Это было в мае. Одиннадцатого июня его насмерть сбил неустановленный автомобиль. А в августе ей показалось, что за ней следят. Это все, что я знаю на момент убийства Кристины… Девушки из салона. Об убийстве мне сказал Дрючин, который провожал Эмму домой, а той позвонила коллега по работе. Короче, утром я вывернул ее наизнанку, и оказалось, что двадцать шестого марта в два тридцать ночи она из окна салона видела большую черную машину, из которой вышел мужчина и вынес труп женщины. Положил на тротуар и уехал. Она позвонила дежурному. Спустя двадцать минут приехала патрульная машина, и труп увезли. Правда, машин было две, и вторая заслоняла первую, так что она мало что видела.

– Не увезли. Там никого не было, – сказал капитан. – Решили, что вызов ложный, искать звонившего не стали.