Роман для нежных женских душ - Наталия Потапова

– Сейчас в Женеве, но собираюсь вылететь в Барселону. Оттуда позвоню, подскажешь, как до тебя доехать. Машину я уже зарезервировал. Эй, чего молчишь? Надеюсь, планы твои не нарушаю – говори прямо.

Конечно, он поступил опрометчиво. Не созвонившись, не предупредив, отправился заграницу на поиски малознакомого человека… Кто мог так поступить?.. Он, Сергей Николаевич Апраксин, мог. И не «малознакомого человека», а любимой женщины. Которая, правда, пока этого не знает. Хотя, может, и догадывается. Ну, с этим мы на месте разберемся, а для себя он решил бесповоротно: эту женщину он никуда не отпустит. Она должна быть рядом с ним. Всегда.

Все еще не веря происходящему, Ольга не удержалась и, не раздумывая, выпалила: «Жди меня там. Я приеду за тобой в Барселону». Опомнившись, попыталась затормозить, добавила нейтрально–заботливым тоном радушной хозяйки: «Так будет проще. Мне совсем нетрудно, от нас идет прямой поезд. Я люблю путешествовать по железной дороге»… Да хоть бы и не любила, разве выдержала бы еще несколько часов ожидания? Да она бы с ума сошла.

Спящий на спинке дивана кот разлепил глаза и с недоумением смотрел на непонятное поведение хозяйки. Что с ней случилось? Включила какую-то дикую музыку, носилась по дому, натыкаясь на вещи, пела, разговаривала сама с собой. Подхватила на руки кота и, прижав его к груди, закружилась вихрем как сумасшедшая. Чтобы привести ее в чувство, Матюше пришлось даже когти слегка выпустить. Пируэтом отправив кота в кресло, Ольга взглянула на часы и, включив компьютер, нашла расписание поездов. До отхода поезда оставалось чуть больше часа. Скорей, скорей – надо успеть подкраситься и одеться пристойно.

Подлетела к зеркалу, откинула упавшие на лицо спутанные влажные волосы и замерла – на нее смотрела чарующая молодая красавица, словно сошедшая с полотна Валентина Серова. Прозрачные сияющие глаза на тронутом загаром лице (вот они, садовые работы!), полуоткрытый алый рот, атласная белоснежная кожа. Распахнувшийся шелковый халатик бирюзового цвета не мог скрыть великолепия молодого тела – длинные сильные ноги, мягкая линия бедер, спелая упругая грудь. Неужели это я? – поразилась весьма критично относившаяся к своей внешности Ольга, придирчиво рассматривая свое изображение. Надо же, и физиономия не опухла после вчерашнего. Спохватившись, помчалась на кухню включать кофеварку.

Несмотря на яркое солнце, на улице было довольно свежо. Поднимался ветер, обещавший стать к вечеру довольно сильным, поэтому бросила в машину надежное пальто дафлкот с капюшоном, а сама облачилась в чистые джинсы и кремовый, крупной вязки шерстяной свитер. На ходу дожевывая яблоко, села в машину и через пятнадцать минут уже была на станции. Мобильник, по закону бутерброда, оставила дома. Пропажу обнаружила еще в поезде, и, раздосадованная своей забывчивостью, шепотом обругала себя последними словами. Вдобавок, поезд прибыл в Барселону с опозданием, и когда Ольга добралась до аэропорта, на табло «прибытие» уже мигало сообщение о двух рейсах, прибывших из Женевы.

* * *

Для Сергея, устроившегося в глубине просторного кафетерия, время ожидания (а прилетел он часа два назад) особой тягости не представляло. Пообщавшись несколько раз с автоответчиком и догадавшись, что телефон Ольга где-то забыла, отправился в пункт проката за заказанным автомобилем. Машину оставил в наземном гараже, побродил немного на свежем воздухе.

Вернувшись в здание, внимательно осмотрел скульптуру массивного серого коня работы известного колумбийского художника. Конь впечатлял, хотя гипернатуралистичность тяжеловоза скорее ассоциировалась с успехами Агропрома, чем с заносчивой красавицей Барселоной. В кафетерии отдал должное хрустящим bocadillos, пропитанным оливковым маслом бутербродам с хамоном, выпил бокал отличного красного вина и отметил про себя, что крепкий душистый кофе, хоть и поданный в бумажном стаканчике, по вкусу соответствовал уровню своего собрата из дорогого ресторана. Испания начинала ему нравиться.

Пробежав глазами новостные порталы, он отложил айфон в сторону и, вытянув ноги, устроился поудобнее. Народу было относительно немного, разрозненная толпа встречающих просматривалась хорошо. Ну что ж, будем подождать, рано или поздно в этой толпе мелькнет знакомая русая головка.

Отогнув воротник рубашки, слегка помассировал затылок, стараясь снять напряжение Ведь даже самому себе не хотел признаться, что волнуется, что не знает наверняка, какой будет их встреча. В себе он был уверен и многое бы отдал за такую же уверенность со стороны Ольги. Он знал, чувствовал каким-то почти звериным первобытным чутьем, что Ольга его женщина, та самая половина, без которой нет настоящего цельного мужика, что она и есть та самая желанная добыча, ради которой и затевается охота. Если, конечно, согласиться, что мужское начало ярко проявляется в охоте…

Конвейерную ленту в длиннющем стеклянном переходе, соединяющим два здания, так и не отремонтировали. Неровно залатанное покрытие превращало перемещение спешащих пассажиров в ходьбу – или бег? – с препятствиями, и Ольга чуть не упала, зацепившись каблуком за отогнувшийся край резины.

Обгоняя владельцев подпрыгивающих колесных чемоданов и увесистых рюкзаков, она сбежала вниз по эскалатору и остановилась у табло прибытий. Так и есть! Давно прилетел. Где теперь его искать? Кинулась вперед, лавируя между встречными, вглядываясь в незнакомые лица. Взволнованная, раскрасневшаяся, не замечает, что пальто по полу волочится. Вся во власти желания поскорее найти его…

Такой увидел ее Сергей. Увидел еще издалека, но не подал виду, не помахал рукой, не попытался окликнуть. Уткнувшись подбородком в сцепленные руки, он любовался ею, испытывая почти физическое наслаждение от ее беспокойства. Ведь причиной был он! Она первой заметила его; моментально собравшись, замедлила шаг и, пробираясь между столиками, сумела принять привычный небрежно-приветливый вид. Он хотел подняться, но почувствовал, что ноги не слушаются его, попытался насмешливой улыбкой скрыть минутную слабость.

– Привет, Сергей! Давно ждешь? Извини, опоздала, не рассчитала время – старалась говорить спокойно, не глядя ему в глаза. Протянула руку для рукопожатия.

– Вечность! – он развел руками. (Значит, бесстрастны мы, по протокольному общаться будем. Ладно!) – Видишь, ногу отсидел так, что подняться не в силах. – Протянутую руку крепко пожал, не задерживая. – Предваряя твои вежливые расспросы, скажу, что долетел я хорошо, нахожусь в отличной форме и готов к знакомству с этой прекрасной страной. С чего начнем? С чашки кофе?

Какая досада! Неужели он и в самом деле настроен на ознакомительный тур? Ольга закусила нижнюю губу, провожая глазами отправившегося за кофе Сергея. И с чего она так размечталась? Ведет себя как старая дева: то вспыхивает под его взглядом, то в обычном трепе какие-то глубокие намеки выискивает. Остается только шарфик на память украсть, чтобы держать под подушкой. Идиотка! Но глаз от застрявшего у стойки Сергея не отводила, лаская взглядом его спину, его коротко подстриженный затылок, полоску загорелой кожи над жестким воротником.

Все-таки как хорошо, что он приехал! Быстро перевела взгляд, когда Сергей, зажав в руках бумажные стаканчики, направился к их столику. Выпили кофе, посидели, поговорили о чем-то несущественном. Прикосновений оба избегали, боясь неосторожным жестом разрушить пока еще очень хрупкую близость, спугнуть рождающееся доверие. Ольга уже не прятала глаз, но если бы могла, надела бы солнцезащитные очки – опасалась, что Сергей сможет прочесть в ее взгляде больше, чем она была готова признать. Над ними, набирая силу, уже витала магия любви, противиться которой они уже не могут. Но пока – пока они просто шли к машине, соревновались в остроумии, смеялись и дурачились.