Что я знаю о тебе? - Вера Ард

– Да, Свет. А ты где была? – невозмутимо ответила она.

– Со мной безопасник решил пообщаться.

– О чем?

– Да ни о чем, просто всех допрашивает, – Света явно не хотела откровенничать. – Тебе что-то рассказать-показать из нового? – спросила она с легким ехидством.

– Чуть позже, Свет, мне сейчас нужно наверх.

– Ах, да! Конечно. Там же основная работа. А внизу и я побуду, товар пока на полки разложу, клиентов проконсультирую. Это ж как раз моя работа.

В голове у Марины билось: «не поддавайся на провокации, ты здесь главная, а не она».

– Света, мне сейчас нужно поработать в службе персонала. И твои комментарии по этому поводу меня не очень интересуют. Всё, что ты хочешь, мы сможем обсудить, когда я вернусь.

И, не дожидаясь ответа, Марина пошла в сторону лестницы. Она не оборачивалась, но чувствовала на себе Светин взгляд. «Я права, Господи, я права. Помоги мне справиться и прости за то, что я сделала, если это было против Твоей воли». С этой мыслью она поднялась по лестнице и открыла дверь на второй этаж. Ее взгляд сразу упал на двоих, стоящих в коридоре. Это были Таня и Максим. Она мигом бросилась к ним.

– Таня, ты уже здесь?

Таня быстро перевела взгляд на мать. Она выглядела испуганной.

– Да, я…

Максим прервал ее. Он был очень раздражен.

– Мне некогда. Тебе подписать заявление? – спросил он Таню.

– Да, – растерянно сказала она. Марина поняла, что Максим тоже только подошел, и Таня хотела поговорить с ним наедине, но Марина очень не хотела этого допустить.

– Давай, я подпишу. С сегодняшнего дня, – он практически вырвал у нее лист и, быстро зайдя в свой кабинет, вышел оттуда уже через пару секунд с подписанным заявлением. – Спасибо тебе за работу, – сказал он, отдавая заявление Тане, – и удачи.

Не ожидая никакого ответа, он быстро зашел к себе в кабинет и закрыл дверь. На лице Тани застыла боль. Марина чувствовала это, как будто пережила всё сама. Она приобняла дочь за плечо и тихо шепнула:

– Молчи, не унижайся. Он ответит за всё.

Саша, 8:50

Саша поднимался по лестнице и чувствовал, что его трясет, причем буквально, как алкоголика или старика с болезнью Паркинсона. Его не просто так позвали к себе полицейские, он был уверен в этом. Они всё узнали? Или не всё? Про что говорить? В чем признаваться? Перед глазами было лицо Лены – этой лживой твари. Всё из-за нее, всё… Ах, если бы ее не было, если бы она не пришла к ним на работу, всё сложилось бы по-другому. Она всё перевернула, их тихий спокойный мир, где можно было приходить на работу, строить планы на будущее, зарабатывать деньги, а еще общаться с коллегами за чашкой кофе, не ожидая никакого подвоха. А она… С ней в магазине появились интриги, зависть, стало читаться в глазах: «подставь другого, чтобы подняться самому». Это была болезнь, которую они впустили в дом, вирус, под действием которого все они становились заразными, и болезнь разъедала их всех. И Саша, он тоже заразился. Он не виноват. Нет, только она сама – Лена. Ведь даже Марина, и она врет. Саша это чувствовал. Что они не поделили с Леной? Неужели вся затея с гугл-диском была ее? Но зачем? Нет, это не из-за отдела, что-то другое. Марина, набожная, мягкая, иногда по-детски непосредственная, но честная, добрая, которая последней рубашкой поделится, даже она заболела. Но кто еще? Есть ли кто-то еще, кто всё знает? Лишь бы Марина врала, и действительно обо всем знали только они.

Когда Саша подошел к кабинету директора, его самого там уже не было. Видимо, попросили уйти, подумал Саша. Он поздоровался с Павлом и со следователем, которого видел в первый раз. Тот был молод и тоже худощав. Это немного успокаивало, он был готов увидеть пожилого дядьку со свирепым лицом, какие населяли современные российские сериалы. Саша присел напротив Данила за небольшой круглый столик, служивший как раз для бесед тет-а-тет. Всё проходило на удивление легко. Вопросы Данила во многом повторяли то, что уже спрашивал безопасник. Павел, сидевший в углу кабинета, периодически кивал и всем своим видом поддерживал Сашу.

– И часто вы ночуете на новой квартире? – следователь сидел, уткнувшись в блокнот, и делал пометки.

– Почти каждые выходные, у меня это пятница и суббота, – ответил Саша. – Занимаюсь ремонтом, насколько хватает сил и знаний. А в воскресенье иду на работу, а жена уезжает обратно к теще.

– Не тяжело с беременной женой ночевать в таких условиях?

– Семь дней в неделю жить с тещей, поверьте, еще тяжелее.

– И как скоро планируете переезжать?

– Как только минимально обустроимся, чтобы можно там было жить ребенку. Надеюсь, за пару месяцев управимся.

– Ремонт – дорогое удовольствие.

– Мы достаточно успели денег отложить.

«Зачем он про это спрашивает?» – Саша волновался всё сильнее, но старался отвечать максимально спокойно. Неужели они что-то выяснили про деньги?

– Так, значит, вы никуда из дома той ночью не выходили? – перевел разговор Данил.

– Да, я спал. Всю ночь, – следователь оторвался от записей и внимательно посмотрел на Сашу.

– Вы уверены?

– Ну да. Почти, – Саша боялся быть пойман на лжи. – У нас собака, рано утром я выходил с ней гулять.

– Во сколько? – следователь смотрел на него, не отводя глаз, взгляд стал жестким.

– Ну часов в 5 – в пол 6-го. Я точно не помню. Это уже на автомате делается.

– И долго вас не было?

– Не знаю, минут 15-20.

– Немало, для прогулки в столь ранний час по морозу.

– Послушайте, – Саша не мог справиться с нервами и заговорил очень быстро, – знаю, что это кажется странным, но мне не спалось в эту ночь. Я вышел на улицу, было очень тихо. Рано вставать мне было не нужно, и я решил прогуляться чуть дольше, проветрить голову.

– Вы же рядом с посадкой живете?

– Рядом с магазином, – зло ответил Саша, понимая, куда клонит следователь. – Пешком мне идти до работы минут десять.

– А собаку вы случайно не в посадке выгуливали?

– Нет, конечно. Зачем мне туда идти в пять утра? Возле дома несколько кругов сделали.

– Немало кругов за пятнадцать минут.

– Не так много, дом большой, – съязвил Саша.

– Сколько? – вдруг спросил следователь простым ровным голосом.

– Чего, кругов? – Саша повысил голос, разговор его раздражал.

– Сколько ты хотел с нее взять за молчание? – лицо Данила вдруг преобразилось. Он больше не был похож на студента-ботаника. Перед Сашей сидел настоящий взрослый следователь, который заставлял его чувствовать страх.

– Я не понимаю, о чем вы, – воскликнул Саша, оглядываясь и ища поддержки у Павла, но тот старательно игнорировал его, уткнувшись в телефон.