Возвращение на Трэдд-стрит - Карен Уайт

Он приподнял бровь.

– Потому что, быть может, нам повезет и призракам в этом доме они не понравятся. В прошлый раз Гилберты и без того пробыли здесь слишком долго, чтобы подействовать на нервы кому угодно.

Я с трудом поборола желание с благодарностью его обнять, зная, что стоит мне прикоснуться к нему, как я потеряю голову. Вместо этого я просто усмехнулась.

– Отличная идея. Надеюсь, она сработает.

– Я тоже, – сказал он, смерив меня пристальным взглядом, прежде чем вновь отвернуться. Он сунул руки в карманы и пошел по веранде. Прежде чем исчезнуть за дверью, он обернулся и крикнул:

– Думаю, это был почти поцелуй номер восемь. Хотя вряд ли ты их считаешь.

Я прижала ладони к своим горячим щекам. И как только я могла подумать, будто он не заметил, как я наклонила голову и приоткрыла для него губы.

Я закрыла входную дверь и вошла в холл. Нола сидела посреди лестницы, держа на руках очень довольного Генерала Ли.

– Так он сказал, что я могу здесь пожить?

– Гм, мы договорились, что ты можешь остаться здесь на несколько дней. Но он твой отец, Нола, и он тебя любит. Он только учится быть отцом.

– Нет ли какого-нибудь колледжа для пожилых людей, куда он мог бы пойти учиться, вместо того чтобы мучить меня? Он понятия не имеет.

Я села на ступеньки перед ней и почесала Генерала Ли за ушами.

– Возможно. Но он любит тебя, Нола. Никогда этого не забывай.

Она в упор посмотрела на меня взглядом голубых глаз, которые так напомнили мне Джека, что я была вынуждена отвернуться.

– Он сказал тебе, из-за чего мы поссорились сегодня вечером?

Я покачала головой.

– Нет. Это имеет значение?

– Ясен пень.

Я удивленно посмотрела на нее.

– О-че-вид-но, – почти по слогам произнесла она, как будто я была тугой на ухо, очень старой или очень глупой. Или все вместе.

– Все равно не понимаю. Какое это имеет значение?

Она закатила глаза. «Как хорошо, – подумала я, – что закатывание глаз не оставляет морщин, иначе к двадцати годам она бы точно выглядела лет на восемьдесят».

– Потому, – сказала она, подчеркивая последний слог, – что это было из-за тебя.

– Из-за меня? Зачем вам спорить из-за меня?

Она вздохнула, как будто у нее не было сил еще раз закатить глаза.

– Потому что это так глупо – притворяться, будто вы не помешаны друг на друге. Ведь всем известно, что вы пара. – Ее взгляд скользнул по моему животу. – Но даже слепой и тот увидел бы, что к этому все не сводится.

Она откинулась на ступеньку позади нее и в театральном жесте вскинула руку ко лбу.

– Я устала слушать, как вы оба придумываете причины, почему вы не вместе. Вам обоим пора повзрослеть и признать свою неправоту, сказать: «Я люблю тебя», пожениться или что-то еще, и не мучить всех остальных.

Я ничего не ответила, и она подняла голову.

– Что угодно. Или я должна принести вам словарь или что-то в этом роде, чтобы мы могли поговорить в будущем?

Я глубоко вздохнула, не зная, что мне на это ответить.

С трудом верилось, что ей всего четырнадцать, хотя первые тринадцать лет научили ее жизни больше, чем большинство людей учатся за сорок.

– Нола, мне кажется, ты неправильно понимаешь чувства отца…

Она вскинула обе руки вверх, словно обращаясь к большой аудитории.

– Серьезно, Мелли? Он продал свой «Порше». Чтобы купить минивэн. Я должна сказать что-то еще?

И Нола, и Генерал Ли посмотрели на меня так, как будто я единственная, кто не видел света.

– Ну что ж. Я ценю, что ты пытаешься наладить отношения между твоим отцом и мной, но, боюсь, наши причины очень сложные. Все не так просто. Одних только слов извинения будет мало.

Она вновь подняла голову и, прищурившись, посмотрела на меня.

– Кто-нибудь из вас действительно пытался?

– Конечно… – начала было я и умолкла, поймав себя на том, что лгу. Нола снова села.

– Расти с одним родителем тяжело. Поверь, кому это знать, как не мне. И даже если вы с Джеком партнеры, это не одно и то же. Я не говорю, что вы с ним должны сойтись только потому, что ты беременна, но мне кажется, что вы должны, наконец, понять. Вы оба уже не молоды. У тебя может не быть другого шанса.

Я собралась спросить у нее, что она имеет в виду, когда из музыкальной комнаты донесся отчетливый звук нажатой клавиши пианино. Нола удивленно посмотрела на меня.

– Здесь есть еще кто-нибудь?

– Типа того, – сказал я.

Нола вытаращила глаза.

– Ты имеешь в виду привидение?

– Ясен пень.

Нола улыбнулась мне, и мы обе застыли в ожидании. Генерал Ли заскулил, затем вновь бросился вверх по лестнице и исчез в комнате Нолы.

Прозвучала еще одна нота, на этот раз громче, как будто по клавише ударили с силой. Мы начали медленно спускаться по лестнице, и с каждым шагом температура падала на несколько градусов. Прежде чем мы подошли к двери в пустую музыкальную комнату, прозвучала третья нота, громче, чем первые две.

– Это те же три ноты, которые всегда залипают, когда я играю. – Слова Нолы разлетелись облачками морозного воздуха. – Ты что-нибудь видишь? – прошептала она.

Я заглянула в комнату, надеясь увидеть привидение и одновременно – ничего не увидеть. Я покачала головой и прошептала в ответ:

– Нет. Но здесь определенно кто-то есть.

Нола шумно втянула в себя воздух.

– Это E, C и A, – с удивлением сказала она и повернулась ко мне. Ее глаза были полны растерянности. – Мне кажется, твой призрак пытается что-то нам сказать.

Прежде чем ее слова полностью дошли до меня, опора, удерживающая крышку рояля, вылетела, как будто ее ударила невидимая рука. Посреди какофонии дребезжащих клавиш, сопровождаемой безошибочным хныканьем новорожденного, крышка рухнула на рояль.

– Думаю, ты права, – сказала я и схватила Нолу за руку.

Я сидела, раскачиваясь на веревочных качелях под ветвями старого дуба, и мои мысли раскачивались вместе со мной. С некоторой отстраненностью я наблюдала, как вокруг столов с едой, приготовленной миссис Хулихан и Софи – или съедобной и несъедобной, как я их окрестила, – столпились мои родственники и друзья. Мои родители стояли возле кувшинов со сладким чаем и, склонив головы, накладывали в стаканы лед. Отец что-то шепнул маме на ухо, и она захихикала. Джек стоял сбоку от столов с едой, руки в боки, лицом к Ноле, Олстон и ее брату Куперу. Последний выбрал печенье с льняным семенем и хлопьями рожкового дерева, которое Нола от себя добавила на стол Софи. Со стороны могло показаться, что Джек улыбается, но для меня это определенно было больше похоже на сердитый взгляд.