Разборки в тестовом режиме - Анатолий Сигов

«Черт с ними! Пусть ходят. Что они могут найти?»

А Баринов продолжал сидеть на месте.

– И еще. Тот парнишка, которого я прислал, все еще у нас служит. Уже не парнишка, конечно. Столько лет прошло! Может сболтнуть чего, если прижмут, или сам настучать. Люди корыстны! Я бы мог его в командировочку отправить месяца на два-три, пока пыль не уляжется.

И замолк, выжидая.

– Ну, и отправь его на хер. Пусть посидит.

– Так ведь командировочные потребуются. Наша контора-то мало платит. Подумайте на досуге!

«Вот сука! Опять разводит!»

Шаров промолчал. Пусть считает, что он повелся. А там будет видно.

«Их бы обоих отправить в дальнюю командировку. Туда, откуда не возвращаются».

Но и сам понял абсурдность подобной идеи. Он уже стоял на ногах. Полковник тоже поднялся.

– Там еще кое-что имеется. Но об этом в следующий раз. Оперативные мероприятия еще не завершены.

И добавил:

– Поберегите себя! До свидания, Валерий Петрович!

Шаров вышел из здания и прежде, чем сесть в машину, огляделся. Полковник засадил ему занозу, от которой ему теперь не избавиться. Володька – это опасно.

«Ну их всех! Поеду-ка в Вешняки. Моя, наконец, свалила. Хоть оттянусь по-человечески».

Бродвей, Нью-Йорк

Восторги первого дня прошли. На второй день был запланирован музей Гугенхайм, и после него подруги отогревались с вкусным кофе в руках и с видом на спешащую под дождем толпу снаружи. Обсуждали, куда двинуться дальше. Решили, что на сегодняшний день музеев достаточно, а в связи с непогодой здание Эмпайер Стейт откладывается до следующего дня. А Анечка сидела с «Нинтендо Ди Эс» в руках и не обращала ни на кого внимания.

В первый день дома Вероника поняла, что обстановка стала меняться к лучшему. Девочке стало легче говорить на английском, чем на русском, что бесило Елену Архиповну, которая не выучила ни единого слова. Между ними шла борьба, кто кого, по поводу поездок в церковь по воскресеньям, и Вероника строгим голосом приказала Елене Архиповне не тащить девочку рано утром через весь город, если она не хочет. Та в очередной раз поджала губки, но промолчала.

Вообще, Аня заметно ожила, и ей даже стало нравиться ходить в школу. Язык там больше не был проблемой. А кроме того, там были ее друзья, такие же, как и она, дети новых иммигрантов, родители которых привезли в Америку со всего света не только своих детей, но и деньги, чтобы оплачивать для них частную школу.

И, как показалось Веронике, девочка стала уставать от постоянной опеки Елены Архиповны. И в этом помог компьютер. Няня, в силу своей ограниченности, не понимала, почему девочка просиживает возле него столько времени. Надо идти гулять на свежий воздух в парк! А ее не оторвать от экрана. Вероника решила не вмешиваться, понимая, что для Ани компьютерные игры будут иметь приоритет над всем остальным. Она это знала по себе. А раз так, то любые попытки Елены Архиповны воспрепятствовать этому будут встречаться Аней как вторжение в ее внутренний мир и, соответственно, получать отпор. Вероника осознавала, что время работает на нее, и стала наблюдать за происходящим со стороны.

На второй день Вероника взяла Аню с собой, несмотря на глухой протест няни.

Первой реакцией подруг, когда они увидели девочку, было:

– Ой! Она совсем на тебя не похожа.

– Похожа на папу, – соврала она.

Это было совсем не так. Аня была абсолютной копией своей настоящей матери Алены.

Вероника не стала распространяться, где отец и кто он, и подруги переключились на другую тему, за что она была им только благодарна. Не пришлось больше врать. Она ни при каких условиях не могла сказать, кто отец. В противном случае Юлька никогда не успокоится, пока не вытянет из нее всю историю.

Посреди разговора одна из подруг вдруг воскликнула, обращаясь к Веронике:

– Как жалко, что ты не поедешь с нами в Мексику! Там сейчас тепло. Море. Горячие мексиканцы.

– Ну, вы же знаете… – начала было она.

– А я хочу в Мексику. Я никогда не видела моря.

Это Аня оторвалась от «Нинтендо».

– Мама! Поедем к морю!

Все замерли, а потом подруги наперебой стали щебетать:

– Ну, ты видишь? Девочке нужно к морю. Посмотри, какая она бледная.

– У тебя школа, – заявила Вероника.

– На следующей неделе у нас… – она помедлила, подбирая русское слово.

Не найдя его в своем запасе, сказала:

– Break.

– У вас каникулы?

Вероника обдумала ситуацию.

«А ведь это будет еще один шанс оторвать ее от Елены Архиповны».

Она взяла «Желтые страницы» и нашла номер телефона турагентства «Американ Экспресс», которое ее обслуживало. Пока она говорила по телефону, все молчали и напряженно слушали. На ее удивление оказалось два билета на самолет, и не было проблем с номером в гостинице.

– Летим!

Ответом был восторженный вопль, и Аня кричала громче всех. Остальные посетители с недоумением обернулись на них.

Они тут же отправились в ближайший магазин Мейсис, чтобы купить летнюю одежду для Вероники и Ани, но ничего там не нашли. Была уже глубокая осень. Подруги заявили, что все можно найти в Мексике, и решили продолжить обследование магазинов в Сохо на предмет собственных запросов, а она с Аней поехала на такси домой.

Елена Архиповна едва пережила удар, когда узнала о предстоящей поездке, и, очнувшись, начала было возражать. Вероника резко перебила ее:

– Я ее мать. И я решаю, что мы будем делать.

Ответом были поджатые губки.

Канкун, Мексика

Было жарко, теплое море, отменная еда, бассейн с баром на уровне воды и пустынно. Американцы явно стали экономить. Им стало не до поездок. А русские из России сюда еще не добрались.

Две подруги наслаждались жизнью под жарким солнцем и свободой от мужей. И та, и другая впервые вырвались на отдых в одиночку. Бокал с «Маргаритой» всегда был у них на расстоянии вытянутой руки.

Аня сначала изумленно озиралась вокруг. Так не похоже на серый Нью-Йорк! Нет унылых, коричневых зданий. Море зелени, синее небо без единой тучки и вода изумрудного цвета в огромном бассейне. С осторожностью она вошла туда в первый раз, а потом ее уже невозможно было вытащить.

На второй день появился чилиец. Самый верный поклонник Марины оказался не очень высокого роста, с брюшком и с подкрашенными волосами и бородкой. Обе подруги были заметно разочарованы и стали еще больше налегать на «Маргариты».