Неудачница в Академии Бессердечных - Властелина Богатова

права, я же видела, как Селин смотрела на Данигана. Неужели правда? — Нет, это не так!

— Да так и есть, — Джессел на миг отвела взгляд, будто осознала, что назад уже слова не вернёшь, а потому больше нет смысла сдерживаться. — Всё, что ты должна была, сделать это дать понять, что с тобой так нельзя, а вместо этого позволяешь манипулировать собой. Хуже всего, когда тебя начинают использовать все в своих целях!

— Знаешь, сейчас ты ничем не отличаешься от Долоры, — горько усмехаюсь, — мне очень жаль, что она не способна понять другого. Как и ты!

Джессел замирает, я резко отворачиваюсь, хватаю форму и покидаю комнату, в которой стало слишком невыносимо. Захлопываю дверь и торопливо спускаюсь по лестнице, заворачиваю за угол и взбегаю по лестнице, ведущей на крышу казарм.

К счастью, здесь никого не было, обычно девушки поднимались сюда посекретничать и обсудить последние сплетни. Опираюсь спиной о холодную кладку стены небольшой смотровой будки и прикрываю веки. Колючий клубок неприятных чувств распирает, хотелось кричать, протестовать, выражать свою позицию, но горло сжимало чувство разочарования. Джессел тоже считает меня бесхребетной слабачкой. А ведь я думала, что мы смогли подружиться, оказывается, всё это время я подвергалась жёсткой критике со стороны подруги. И сегодня она всё высказала мне в лицо.

По щеке прокатилась горячая слезинка.

Прохладный ветерок обдул разгорячённое лицо, неприятно царапая кожу. Удручённо вдыхаю и вытираю влажную дорожку со щеки. Запрокидываю голову и смотрю на темнеющие на фоне звёздного неба башни академии, постепенно успокаиваясь. Теперь, когда эйфория схлынула и налетела ледяная буря, столкнув меня с неба на землю.

— Какая же ты дура, Роилин! Просто дура.

Каймер выглядел таким серьёзным и тревожным, всё говорило о том, что его намерения, которые он обозначил, предельно чёткие. Где-то в глубине под толстым слоем пепла зарождалась надежда, сладкое, теребящее чувство быть с тем, о ком думаю постоянно.

Нет, нет и нет! Мысленно затопала ногами искринку.

Зачем ему связывать меня с собой? Так рисковать своей репутацией, именем? Кто он и кто я. Да, между нами существовали чувства, Каймер был рядом, и я отвечала взаимностью, я была влюблённой дурой и не думала о будущем наслаждаясь крохотными моментами единения, но в какой-то момент грёзы разбились, и оголилась истина. Правда в том, что наши отношения зашли в тупик. А теперь он стремиться идти дальше и сломать все правила. Как я могу согласиться на это?! Как?!

В душе поднималась ледяная буря.

Уверена он ещё одумается. Придёт в себя и поймёт, что всё это просто неразумно.

* * *

По утру тело дало знать, что вчерашний забег не прошёл бесследно. Сначала нужно было размяться и дать мышцам хотя бы немного прийти в себя. Медленные растяжки помогли преодолеть утреннюю скованность. А после отправилась умываться.

Ледяная вода взбодрила. Смотрю в зеркале в ванной на отражение синеглазой дурёхи и вспоминаю предложение Каймера, из-за которого я снова полночи не спала. Предложение обозначит официально отношения с ним. Меня с ним. Я мечтала об этом весь первый курс. Я должна безумно радоваться, но губы искривились в горькой усмешке, а в глазах боль и печаль. Если соглашусь, то испорчу ему жизнь. У Рамбрейда огромное будущее, и я никак не вписываюсь в него. Я боялась себе в этом признаться, но Джессел отрезвила. Отношения с ним — мечта безумная, яркая, самозабвенная, но только не с такой, как я. Полукровкой без дара с мутным прошлым чужая в этой стране.

— Так что взяла себя в руки, Роилин, и думать не смей! — отдаю себе приказ, черты заостряются, глаза пылают гневом. Вот так лучше.

Со злостью закрываю кран и возвращаюсь в комнату.

Джессел уже тоже проснулась. И сейчас молча направилась в душ. Молчание тяготило, мы не обмолвились и словом, даже когда она, взяв сумку с учебниками, отправилась на занятия.

Как Рамбрейд и предполагал, утром нас вызвали в главный корпус.

Сказать, что я волновалась — это ничего не сказать. Вчера Джессел рассказала некоторые подробности проверки, и теперь я рисовала себе неприятные картинки, точнее, они сами полезли в голову, но хуже всего, я так и не определилась, кому доверить это.

Меня со страшной силой тянуло к Каймеру, но я находила разумные причины выбрать не его. Ведь я уже решила, что мне необходимо отдалиться от него, а ментальная проверка только ещё больше сблизит. Поэтому Виндвер больше подходит на эту роль, лишь только потому что после вряд ли будем пересекаться. Он совершенно не знает меня, а я — его, и этот вариант мне показался более подходящим и безопасным. А дискомфорт… Ничего, потерплю.

Нам приказали прийти в лазарет в кабинет-библиотеку, туда я и отправилась. На самом деле я думала проверку будут проводить в одном из холодных подвалов Академии, как и полагается для подозреваемых. И даже сделалось немного стыдно за собственные мысли.

С утра лазарет полупустой, не считая санитаров, поэтому я свободно поднялась на третий этаж, где находились помещения для персонала и даже целая лаборатория для студентов кто практиковал целительство. В коридорах и тут стойкий аромат трав.

Дубовую дверь я открыла с замирающим сердцем.

Помещение сразу погрузило меня в туманный полумрак и запах нагретых на солнце дерева. Над шкафами с книгами большие арочные окна, которые и пропускали холодный свет, отбрасывая туманной дымкой на узорный ковёр. Кроме как шкафов, что высились рядами между колоннами, поддерживающими высокие арки потолка, и огромного глобуса в углу, и пары глубоких кресел с небольшим столом с толстыми резными ножками, здесь ничего не было.

Но зато в одном из кресел сидел Эрик Виндвер.

— Доброе утро, мисс Блэй, мы снова встретились, — как-то не совсем обрадовался он, врезаясь, в меня ледяным взглядом, он как будто говорил: ну наконец-то пришла, я так ждал.

Стоп. Опять? Будто его голос в моей голове. Это ошарашило.

— Доброго…

Сегодня он одет иначе, в чёрные брюки, чёрной рубашке и чёрный жилет расшитой серебристой нитью, с серебряной цепочкой на пуговицах. Серебристые волосы ложились на широкие плечи мужчины причесанными волнами.

Только он хотел что-то ещё сказать в мою сторону, как из-за колонны вышла Глориас.

Кого я была рада видеть — так это её.

— Роилин, привет! — улыбнулась мне взаимно. — Ты одна из первых, — сжимая толстую пыльную книгу в руках, генерал прошла ко мне. — Проходи, присаживайся.

Направилась к стульям. Немного застопорилась, выбирая подходящее место, и в итоге выбрала самое неудачное, потому что оказалась почти напротив мистера Виндвера, попав под