Бунтарка - Линетт Тиган

спрыгивает на ноги. В последний момент он меня ловит, когда я едва не скатываюсь с байка кувырком.

Бессонов садит меня и хватает за щеки, принуждая посмотреть на него. Свет от кафетерия освещает Кирилла. Его растрёпанные волосы манят мои пальцы, а тяжелое дыхание хочется ощутить на своих губах. Перекинув вторую ногу, я захватываю коленками бедра парня в свой плен.

Диктовать свои условия — чистый кайф!

— Поцелуй меня. Сейчас же, — шепчу я, ощущая пересохшие губы.

Мои руки на шее Кирилла и в волосах. Я тянусь к нему всем своим нутром, желая его губы и близость.

— Постой… — Кирилл пытается найти мой взгляд, но, когда наши губы соприкасаются — отдается моему легкому безумию.

Он меня обнимает, прижимает к себе ближе. Я таю от этих прикосновений и также жажду к нему прикоснуться. Поступаю дерзко, как и он — дергаю за замочек и раскрываю кожанку. Руки оказываются под его футболкой, прикасаясь к разгорячённому телу. Он вздрагивает и улыбается мне в губы.

Такая я тебе нравлюсь больше, Бес?

— Какая ты сегодня смелая, — шепчет Бессонов, отклонившись.

— Я же сказала, что у меня хороший учитель… — смотрю в его глаза и восхищаюсь парнем, который сегодня стал центром моей вселенной.

Кирилл в миг хмурится, а затем сощуривается, внимательно всматриваясь в мои глаза. Парень наклоняется надо мной и заставляет мою голову повернуться в сторону света.

Кир выдыхает резко и несколько пораженно.

— Ты что, под кайфом? — спрашивает парень, а затем его руки исчезают из-за чего я покачиваюсь, крепче схватившись за его футболку.

— Ну… Может, совсем немного, — беззаботно пожимаю плечами и улыбаюсь. — А ты когда успел стать прилежным мальчиком?

— С ума сойти! — он хватает мой подбородок. — Кто тебя накурил?

— Поцелуй меня ещё раз и, может быть, я скажу… — смеюсь и пытаюсь дотянуться до его губ, но парень меня останавливает.

— Кто? — требовательно повторяет вопрос.

— Сама.

— Лиса! — злится Кир.

— Бес! — подражаю его тону, но меня смешит ситуация и я не могу быть злой, как он. — Успокойся, я только чуть-чуть попробовала. Ты же хотел, чтобы я стала смелой? Вот! Я сейчас готова на любой подвиг, — заверяю я парня, облизывая сухие губы.

— Пошли, — он забирает ключи от зажигания и заставляет слезть с мотоцикла, крепко перехватывая мою ладонь.

— Куда мы? — осматриваюсь по сторонам, понимая, что мы на окраине города.

— Сначала ты поешь, а затем… — он смотрит на меня, крепче сжимая ладонь, почти до ощутимой боли. — А затем мы с тобой разберемся, насколько ты смелая.

— Какой грозный! — смеюсь я.

— Ты — невыносимая, — фыркает парень и ведет меня в сторону круглосуточного кафетерия.

— Как и ты. Мы подходим друг другу, правда?

Кир смотрит на меня снисходительно, но затем снова хмурится.

— Мы это тоже обсудим. Обязательно.

Глава 11. Бунт

Я открываю глаза и меня слепит свет из окна до острой боли в голове. Виски простреливает, во рту першит, а тело тяжелое для малейшего движения. Увесистая рука крепко обнимает за талию и давит на живот, из-за чего меня мутит. Под одеялом невыносимо жарко.

Поворачиваю голову, мазнув носом по волосам парня. Бессонов, ощутив через сон моё копошение, обнимает и прижимает к себе теснее. Дыхание перехватывает от того, как мой желудок выворачивается наизнанку.

Твою ж мать…

Прикрыв глаза рукой, я сжимаю пальцами переносицу, ощущая бешенную пульсацию, но это на какую-то значительную секунду облегчает боль. Чтобы сориентироваться нужно время, ведь вся прошедшая ночь смазалась и появляется в голове сумбурными отрывками.

Кажется, мне срочно нужно в ванную, иначе меня вырвет прямо здесь…

Аккуратно перехватываю тяжелое запястье, отвожу его в сторону и сажусь. Одеяло сползает с моего тела, но я ошарашено его ловлю, когда понимаю, что на мне нет одежды. Холод бьёт по лицу от ужаса.

Ошалело вздрагиваю и смотрю на Кирилла, который переворачивается на спину и открывает сонные глаза.

— Ты чего подорвалась? Ещё рано, — он замечает мой взгляд и приподнимается на локте, нахмурившись.

Я крепче сжимаю одеяло на груди и пытаюсь ощутить на себе хотя бы трусы, которых нет. Неловко отворачиваюсь и замечаю все потерянные вещи разбросанные по полу комнаты.

— Лиса-а-а, только не вздумай истерить, — настойчиво обращается ко мне Бессонов, а я в полной растерянности напрягаю свой мозг, пытаясь сложить воспоминания в одно толковое событие.

— Мы переспали? — спрашиваю охрипшим голосом, не своя глаз со своего кружевного комплекта на полу.

— Я же говорил, что ты ничего не вспомнишь, — насмешливо прыскает парень. — Надо было слушать меня, а не своё желание напиться до отключки.

Растерянность куда-то резко исчезает, иступив место жгучей обиде и ярости.

— Прости? — я поворачиваюсь к парню, который удобнее садится и с нескрываемым интересом скользит по моей обнаженной спине пристальным взглядом.

— За вчерашнее — прощаю, — припечатывает он меня, а сердце в груди до боли сжимается.

Я помню, что после кафетерия мы поехали к нему. Помню, как долго он копошился в душе, а я нашла в холодильнике крепкий алкоголь янтарного цвета. До его возвращения я уже выпила пару порций. Дальше помню, как Кир ко мне присоединился, а потом… Потом какой-то бешенный экстаз в полутьме.

— Видимо, я хорошо старалась, вымаливая твоё щедрое прощение, — ярость делает мой язык острым, а взгляд приправляет презрением.

Бессонов артистично приподнимает бровь, не убирая со своих губ издевательскую насмешку.

— Что ты помнишь? — он соизволил поинтересоваться, когда я отворачиваюсь и спускаю ноги на пол.

— Что не послала тебя в задницу. Так что… Иди в задницу, Бессонов! — раздраженно фыркаю, заматываясь в тяжелое одеяло и резко поднимаюсь.

Это была моя ошибка…

Голова кружится и я, пошатнувшись, едва не падаю, вовремя плюхнувшись на край кровати. Ничего себе. Вот, что скрывается под словечком «похмелье»! Никогда не была с ним так близко знакома и, честно говоря, не хочу знакомиться ближе.

— Видимо, я хорошенько вскружил тебе голову, — его замечания и насмешки внутреннее меня цепляют до обиды, но внешне заставляют разъяриться.

Вторая попытка оказалась успешнее и я, стоя на слабых ногах, собираю свои вещи. Голова кружится, когда я наклоняюсь, живот всё ещё скручивает, а спину жжёт пристальный взгляд парня. Такое утречко даже плохим не назовёшь. Оно паршивое!

— Мы не занимались сексом, — заявляю я, когда все мои вещи оказываются в руках. Смотрю на Бессонова, пытаясь расшифровать его взгляд, но он лишь склоняет голову. — Ну? Да или нет? — срываюсь, когда он молчит и провоцирует меня эмоции.

— Ты утверждаешь или спрашиваешь? — он издевается надо мной — определенно!

Я шарю взглядом по кровати,