Часовщик - Геннадий Ангелов

— Стой, Макс, стой, зачем ты так? Мы столько выпили водки с тобой, не один год друзья.

В его голосе слышалась неподдельная мольба.

Остановившись на расстояние вытянутой руки, я, наверное, сделал очень большую ошибку. Потому, что прошлое, наших отношений, то, что я любил Игоря, как человека, сыграло свою роль. Мне стало жаль парня, и я опустил руки. С разбитым лицом, едва стоящим на ногах, хромающего.

— Уходи, уходи, — повторил я два раза, и сжал кулак. — Не попадайся больше мне на глаза.

Игорю не надо было повторять дважды. Он быстро потерялся среди толпы, оставляя меня одного, на дороге. Я уселся на бордюр, и прислонился спиной к колесу машины. Закрывая глаза, подумал про Свету, и Часовщика.

— Парень, закурить дать?

Кто-то толкнул меня в плечо, и когда я открыл глаза, увидел незнакомца, с пачкой сигарет в руках.

— Бери, кури.

Не скромничая, я вытащил из пачки сигарету и помял в руках. Курить действительно хотелось, и, прикуривая, сделал первую затяжку и закашлялся.

— Тебе помощь не нужна? Вон, скорая приехала. Твой друг, убежал. Да так, что пятки сверкали.

— Не друг он мне, просто знакомый.

Я встал, и услышал, что в кармане дребезжит телефон. Звонила Вера с работы.

— Привет, Верочка, привет. Жив, конечно, куда я денусь, с подводной лодки. На свадьбу? В субботу? Конечно, приду, спасибо за приглашение.

Улыбаясь, и чуть хромая, я вышел на дорогу, и пока стояла пробка, перебрался на другую сторону. На выходных свадьба, надо будет сходить, и поздравить молодых. И моя была заслуга в том, что люди решили расписаться, и обзавестись семьёй.

* Стихи Николая Зиновьева

Я проходил мимо дома родителей, и решил заглянуть в гости. Хотя наверняка, мамы нет дома, и квартира до вечера будет пустовать. На детской площадке поигрался с кокер-спаниелем, молодым и резвым кобелём, и пожалел о том, что не завёл собаку. Когда-то мечтал, иметь мохнатого друга, и даже ходил на выставки собаководов, но не сложилось. Наверное, побоялся ответственности, и лишних хлопот. Хозяйка собаки, девочка лет десяти, в белой ветровке, бросила мне небольшой мяч. Я поймал, и покатил его по дорожке. Собака ринулась за ним, хватая зубами, и подбрасывая. Выглядело это смешно, девочка хлопала в ладошки, и звала собаку. Та не слушалась, весело гоняя мяч по всему двору.

Форточка в окне, мамы, была приоткрыта, и я подумал, что она дома. Простившись с псом, потрепав его за уши, и симпатичной девчонкой, я забежал в подъезд, и поднялся на четвёртый этаж. Запыхавшись, от быстрого бега, переводил дыхание, и вытирал со лба пот.

— Ты к маме в гости, Максим? — услышал я сверху чей то голос.

Подняв голову, увидел наверху соседку, пенсионерку, Лидию Степановну. Они дружили с мамой, с момента заселения в кооперативный дом.

— Здравствуйте! Решил заглянуть, на полчасика.

— Её нет, будет вечером.

— Жаль, надо было позвонить. Что ж, приду в другой раз.

— Может, чаю хочешь? Заходи, в гости. Расскажешь про свои дела.

— Нет, спасибо, в другой раз.

Я помахал соседке, и чтобы не отвечать на другие вопросы, быстро пошёл вниз. Проходя мимо квартиры одноклассницы, Аллочки, вспомнил, как караулил под дверью, чтобы подарить цветы, и получить поцелуй. Танцы, под гитару, с друзьями, в пустом тамбуре, который мы оборудовали под свой вкус. Снесли туда старые стулья, кресла, провели свет, интернет, и до поздней ночи, тусили.

Аллочка выскочила замуж, после института, за турка, и сейчас лежит на тёплом песке, пьёт свой любимый мартини, и слушает по вечерам шёпот волн, наслаждаясь жизнью.

Давно это было, очень давно, но я чувствовал, что изменился, за последние дни. С момента прихода в Припять. Повзрослел что ли, стал больше раздумывать о смысле жизни. Что-то менялось, причём не в лучшую сторону. Мне показалось, что я больше сюда не приду. Не смогу. Физически. Не увижу маму, и все воспоминания будут стёрты, раз и навсегда. Этого не хотелось, и я просто стоял, между этажами, стараясь как можно больше запомнить, сохранить в душе.

Так бывает, если человек переезжает в другой город, на новое место. Где надо искать работу, заводить друзей, обживаться. И уезжая из любимого города, даёшь себе обещание, вернуться. Сам, понимая, что никогда сюда не приедешь. Даже если ночью зазвонит телефон, и на том конце провода, сообщат плохую новость. Что кто-то из знакомых трагически погиб. И похороны состоятся через три дня.

Вспоминая случайных друзей или подруг, уже не будешь ждать никого в гости. В выходной. Не будешь волноваться, что купить на стол, и чем удивить. Взять коньяк, пару бутылок, либо больше пива и копчёной рыбы.

Хотя иногда не хватает безрассудности, с маленькой толикой глупости. Например, зайти в гости, к девушке, с которой не виделся лет пять. И спросить, как дела? По пути надеясь, что она будет рада встретить гостя, и бросится на шею со словами: я все эти годы ждала только тебя одного… Где же ты пропадал?

И ты останешься у неё на ночь, и в любовных утехах, забудутся прошлые обиды, слёзы, ссоры. Отойдут на второй, третий план. И покажутся несущественными, и абсолютно неважными. Это идеальный вариант, для любого, одинокого мужчины. Хотя в жизни, при встрече, люди просто здороваются, и идут дальше. Никто не бросается на шею, и не тащит в постель. Любовь, пусть и мимолётная, случайная, исчезает, не оставляя своего адреса и следа.

Наташа жила на Подоле, и я решил к ней поехать. Просто так. Как друг. Не любимый человек. Потому, что при мыслях о любви, я вспоминал Светлану. Хотелось увидеться, с Наташей, поболтать. Может объясниться, поставить точку, в отношениях. Честно признаться, что полюбил другую.

Прошлое связывало, причём весьма и весьма сильно.

Быстро добравшись на левый берег Киева, и пересекая проспект, я вышел на улицу Петра Сагайдачного. Хороший район города, со своими достопримечательностями и колоритом. Наташа жила в старом доме, на третьем этаже. Небольшой двор и территория ухожены, и посторонний не мог проникнуть, без приглашения хозяина. Охрана, расположенная на первом этаже, зорко следила за тем, что происходит во дворе и на улице. Такая реальность, на сегодняшний день, безопасность, прежде всего, от случайных прохожих, любопытных журналистов, отпетых уголовников, которых в Киеве промышляет великое множество.

Предъявив свой паспорт, молодому охраннику, я назвал номер квартиры, и пошёл к лестнице. Плитка на полу блестела, в длинном, широком, коридоре, висели картины и стояли красивые букеты цветов. Как в оранжерее. Всё, как и полагается, для людей, с достатком гораздо выше среднего. Тишина и покой, не хватало разве что, музыки, для релакса, а так всё чинно и благородно. Перед дверью Наташи, я остановился и хотел постучать, как вдруг услышал, что в квартире Наташи, кто-то разговаривает на повышенных тонах. Надавив на ручку, я открыл дверь, она оказалась не запертой на замок. Я был нечастым здесь гостем, но хорошо помнил расположение всех комнат, и, не снимая кроссовки, медленно двинулся на кухню, крадучись, как кот, за сметаной, и всё больше понимая, что пришёл не вовремя. Наташа не одна, с мужчиной, и у них серьёзный конфликт.