Священная швабра, или Клуб анонимных невест - Светлана Борминская

И абсолютно обо всём забыл наутро (так как имел девичью память).

Коллекционер Натан Фридиевич Бубс спал сном праведника в собственной пружинистой кровати и мучительно всхрапывал. Он ещё не знал, что совсем скоро умрёт. Жить ему оставалось считанные дни…

А в Москве на каждом столбе висели объявления «Всероссийского клуба анонимных невест». Их трепал ветер и вымачивал февральский снежный дождь. В московских ЗАГСах всю зиму было не протолкнуться от брачующихся. Абсолютно всем хотелось создать семью, и лишь некоторые странные граждане желали непременно развестись, а кто-то поспешно регистрировал только что родившихся детей. Всем ещё на входе деликатно советовали: «Пожалуйста, не перепутайте в какое окошко из трёх вам надо обратиться».

— Не перепутаем! Не учите жить, ну, сколько можно?.. И умирать тоже не учите!..

Особенно нервных бережно отпаивали валерьянкой.

Сеньор Кристальди на днях уехал в Италию. С собой он взял какой-то длинный сверток в форме буквы Т, и бодрым шагом толстяка прошёл с ним через «зелёный» коридор. А через два дня вернулся, как ни в чём не бывало…

Толстякам, вообще, часто всё, что они не делают, сходит с рук.

Пожилого пуделя мучила бессонница.

Сегодня хозяин не взял его с собой. За очень непродолжительное время пудель пристрастился к клубной жизни, и ночь без казино считал безвозвратно профуканной. Собаки, к сожалению, очень любят красивую жизнь. По-собачьи, разумеется…

Таможня

«А что лучше — кошка или Света?.. — пока брился, нервозно стучал по полу ногой Лев Тимофеевич. — Пожалуй, Света, — наконец определился он. — Но и кошка тоже ничего себе», — взглянул он на Белоснежку.

Кошка поспешно умывалась лапой, словно перед свиданием.

После завтрака у Льва Тимофеевича неожиданно образовалось полчаса свободного времени, и он ненадолго прилёг на оттоманку, но был разбужен телефонным звонком. Звонил его непосредственный начальник — старший советник юстиции прокурор Евтакиев.

«Похоже, Евтакиев совершенно не любит поспать…» — зевнул Рогаткин и бодро включился в разговор.

— Что-что вы хотели сообщить мне с утра пораньше, Пётр Никодимыч?..

— Вчера вечером на таможне арестована партия швабр, не слыхали ещё, Лев Тимофеевич?.. Так вот, не заходя в прокуратуру, езжайте на таможню! Может быть, среди задержанных швабр есть та самая? — и Евтакиев дал отбой.

— Я практически одной ногой уже на таможне, Петр Никодимыч, — пообещал Рогаткин, переворачиваясь на другой бок.

Белоснежка, бросив умываться, навострила уши на говорящего сам с собой хозяина.

«Арестована партия швабр? — размышлял старший следователь, через полчаса выходя из дома. — Но даже если собрать воедино все священные швабры, то вряд ли их можно назвать партией! Чепуха какая-то…»

— Приехали, дорогой! — за плечо Льва Тимофеевича грубо тряс водитель маршрутного такси.

Рогаткин открыл глаза и отшатнулся, увидев перед собой смуглое небритое лицо пожилого армянина.

— Аэропорт? — на всякий случай уточнил он.

Секция арестованных грузов, в которую Лев Тимофеевич проник единственно возможным способом — показав удостоверение сотрудника прокуратуры, располагалась в самом конце таможенного терминала.

— Наталья Ватрушкина, старший инспектор секции арестованных грузов, — представилась высокая рыжая сотрудница в форме таможенника. — Вы ведь майор Рогаткин?

— Так точно, меня зовут Лев, а вас, значит, Наталья?.. А по батюшке? — уточнил Лев Тимофеевич.

— Просто Наталья, — улыбнулась старший инспектор. — Сейчас со швабрами работают наши криминалисты, вам придется немного обождать. У нас тут есть столовая, не хотите ли пообедать?..

— Попозже, — старший следователь присел у окна, чтобы видеть и самолёты и Наталью.

«На маму не похожа, и на Свету тоже, — незаметно разглядывая рыжую сотрудницу таможни, думал Рогаткин. — Но красива, чертовка!»

Когда через полтора часа Лев Тимофеевич с лупой осматривал контейнер задержанных швабр, то среди них не нашёл ни одной священной.

— И это всё? — обескуражено бормотал он.

— Между прочим, все полые ручки трёх тысяч швабр заполнены первоклассным кокаином, — старший инспектор Ватрушкина быстро открутила от швабры щётку. — Видите розоватую палитру порошка?..

Рогаткин достал из кармана очки.

— Да, действительно, а понюхать можно?.. А то я ни разу кокаину не нюхал, — пошутил он.

— Конечно, — инспектор Ватрушкина оглянулась и шёпотом добавила: — А давайте вместе, пока никто не видит!

— А кому их прислали, Наташ?.. — через минуту спросил повеселевший Лев Тимофеевич.

Ватрушкина хихикнула, шмыгая носом, глаза у неё блестели.

— Некое ООО «Чебурашка». Правда, знаковое название?

— И не говорите, Наташа, — старший следователь вытер нос и вдруг посерьёзнел. — А в средствах массовой информации о находке ещё не объявляли?..

— Ни в коем случае, ждём, когда объявится хозяин! — кивнула старший инспектор, аккуратно прикручивая ручку к щётке.

— А швабре, что я ищу, не одна сотня лет, — вздохнул Лев Тимофеевич.

— Золотая, наверное? — догадалась Наташа. — С бриллиантами?..

— К сожалению, нет, обычная, хоть и с позолоченной ручкой. Позолота, кстати, совсем стёрлась, — Лев Тимофеевич покосился на пуговицы пиджака Ватрушкиной и достал фотографию швабры. — По уточнённым данным, эта швабра принадлежала самой царице Савской! Пойдёмте, пообедаем, Наташа?..

Из таможенного терминала Лев Тимофеевич вернулся в прокуратуру, где на коллегии отчитался, как идут дела в секции арестованных грузов на месте задержания трёх тысяч колумбийских швабр.

— А что за странная улыбка у вас на лице, Лев Тимофеевич? — после коллегии, с глазу на глаз, сердито выговорил ему прокурор Евтакиев. — Мне утром снова звонили из Государственной Думы по поводу священной швабры. А может, вы влюбились? — хлопнул себя по лбу прокурор. — Ай-ай-ай! Нашли время. Найдите сперва швабру, а весна только через неделю, Лев Тимофеевич! Не могли уж до весны потерпеть? Как мальчишка, право слово…

И Рогаткину ничего не оставалось, как пообещать найти швабру.

— Когда? — уточнил прокурор. — Я повторяю, Лев Тимофеевич, когда?

— На днях, — заверил Рогаткин начальство.

— Ну, смотрите, чтобы в срок, поняли меня? — напоследок стукнул по столу старший советник юстиции.

— А когда я не понимал-то? — сладко зевнул старший следователь межрайонной прокуратуры, выходя из кабинета.

По пути с работы Лев Тимофеевич по-быстрому заскочил в магазин и, набив продуктами со скидкой два полиэтиленовых пакета, вышел на улицу. Над Москвой снова плыли свинцовые облака, и с каждым часом становилось всё холоднее. Рогаткин взвесил в руках пакеты и, насвистывая, направился к остановке.