Священная швабра, или Клуб анонимных невест - Светлана Борминская

«Я снова вернусь в тёмную квартиру, где из живых существ, лишь озорница с хвостом и паук на стене», — сердито думал он, стараясь не попадать промокшими ногами в грязные лужи.

По улице шла женщина… Точнее, женщин мимо шло много, какие-то невообразимые тысячи, но Льву Тимофеевичу показалось, что это — Света, и он уже намеревался закричать: «Света, вы ко мне приехали?» Но женщина обернулась… «Нет, это какая-то брюнеточка! У Светы же русые кудряшки и родинка на подбородке. Да что я всё — Света да Света?.. Света да Света! А ведь я попал в капкан? — шёл и бубнил под нос Рогаткин. — Она меня сделала, эта чёртова Света…» — и, поставив пакеты в грязный снег, позвонил Свете прямо с улицы. Телефон старшего следователя Дочкиной, как назло, был вне зоны доступа сети.

«Похоже, Света ещё на работе, — мучился Рогаткин, садясь в маршрутное такси. — Что ж она так поздно работает?.. Я вот домой уже иду!»

И ещё он подумал: «Придёт время, и я познакомлю Свету с Белоснежкой… Жить в маленьком домике с нахлобученной крышей совсем неплохо, но лучше будем жить у меня — места больше и отопление центральное. И потом, я ведь совсем не умею растапливать печь!»

Лев Тимофеевич не заметил, как заснул в тёплой маршрутке, и его снова грубо расталкивал шофер. Он очень быстро дошёл до дома и, сняв мокрые ботинки, помыл их и поставил сушиться под батарею.

— Промок, простыл, как хвост собачий! — Лев Тимофеевич снял с плиты закипевший чайник. — Белоснежка, иди сюда, кис-кис, — позвал он кошку. — Как ты считаешь, пора мне жениться?..

Кошка зашипела.

— У Светы есть кот Адам и маленький сын, а у меня пустая квартира и небольшая сумма на валютном счёте в Сбербанке. Согласится она или нет? Как, на твое кошачье разумение?..

Кошка ушла, не желая слушать про «валютный счет», а Лев Тимофеевич сначала задумчиво пил чай с фруктовым «поленом», а потом долго лежал в горячей ванне. Болеть ему было никак нельзя, ведь прокурор Евтакиев житья не даст, думал, засыпая, старший следователь. И лишь утром Рогаткин вспомнил, что позапрошлой ночью ему звонила его родная тётка Кристина.

«Она, племянник, в очках и с палочкой!.. И постоянно теряет вставную челюсть! А ещё, господи прости, у неё любовник двадцати двух лет!» — вспомнил он загадочный тёткин бред.

«Забавно, ей-ей… Ну, какое эта непристойная бабушка с „желторотым“ любовником, имеет отношение к священной швабре?» — думал старший следователь, густо намыливая щёки. Кошка Белоснежка, не мигая, смотрела на него из-под ванны.

«Ага, у неё кажется сын — олигарх?.. — Лев Тимофеевич чуть не порезался, так как по обыкновению брился опасной бритвой. — И скупает всякие древности, в основном — разную дребедень!» И Лев Тимофеевич, попив чаю, поехал на Ордынку к матушке олигарха.

Выйдя из трамвая, старший следователь прочёл на столбе выцветшее объявление: «Клуб анонимных невест приглашает в свои ряды всех желающих!» — значилось там.

— А где же «Клуб анонимных женихов», позвольте вас спросить? — проворчал Лев Тимофеевич и, ловко перепрыгнув через лужу, направился к двухэтажному дому в глубине улицы.

Прошло двадцать минут…

Лев Тимофеевич, чертыхаясь, медленно спускался по лестнице. Оказывается, бодрая бабушка, имевшая в любовниках «желторотого» юнца, умерла ещё в начале зимы.

— Швабра мне снова не по зубам, увы мне, увы… — уходя, бормотал Лев Тимофеевич.

— Мне тоже, — мрачно прошамкал седовласый консьерж. — Заходите ещё!

— Будет время, обязательно зайду, — хмуро пообещал Лев Тимофеевич и вышел на улицу.

По Ордынке в обе стороны шли мрачные люди. Лев Тимофеевич закурил и неожиданно для себя улыбнулся, увидев в луже своё вытянутое лицо.

Старенький консьерж, проводив его глазами, пессимистично изрёк:

— Растяпа какая!.. Чего приходил?

Закон бумеранга

Ирина вздрогнула — через оконное стекло за ней наблюдал её бывший муж Евгений Кочетков, и его расплющенный нос не предвещал ничего хорошего.

«Успокойся и держи себя в руках, по крайней мере, в этот раз он не пьян! — резко задёрнув портьеру, приказала она себе. — Где были мои глаза, как же раньше я не замечала этих страшных обезьяньих надбровных дуг у Кочеткова, а?»

Ирина вышла на улицу и обнаружила бывшего мужа сидящим на лавке у подъезда. Выглядел Кочетков типично-деловым москвичом — с кейсом и в дорогом кашемировом пальто.

— Поговорим в телецентре? — предложила Ирина, и через полчаса они уже сидели в кафе «Останкино» на втором этаже.

— Процветаешь, не то, что я обиженный судьбой человек? — Кочетков вытащил из кармана мятый журнал с её портретом и кинул его на стол.

Глаза Ирины непроизвольно вылезли из орбит, когда она увидела аккуратный маникюр на толстых пальцах бывшего супруга.

— Что тебе надо, Жень?.. Говори, я слушаю, — устало поинтересовалась Ирина.

— Помоги мне, — Кочетков смахнул со стола журнал, достал сигареты и закурил.

— Чем именно я могу тебе помочь? — переспросила Ирина. — Денег у меня нет, я ведь кредит за квартиру выплачиваю.

— Познакомь с нужными людьми, вот и всё, что от тебя требуется! — перебил её Кочетков, разглядывая телевизионных «звезд», пьющих кофе за соседними столиками.

— А с кем конкретно ты хочешь познакомиться? — помолчав, осторожно спросила Ирина.

— С руководством телеканала, ну, не с дворниками же? — ухмыльнулся Кочетков.

Ирина поздоровалась с редактором ток-шоу «Пусть говорят» Леной и запоздало подумала, что зря начала разговор с бывшим мужем.

— Представь меня, как талантливого дизайнера и отца твоего сына, — дурацкая ухмылка словно приклеилась к лицу бывшего мужа. — Имей в виду, если ты не сделаешь этого, то я найду способ испортить тебе жизнь! У тебя, кажется, появился ребенок ещё один ребёнок? Где ты его взяла? Может быть, украла? А ты докажи, что я не прав, Ир…

— Ты хоть сам понимаешь, какую галиматью несёшь, Женька? — вздохнула Ирина, спрятав дрожащие руки под стол.

— Я? А может быть, ты сумасшедшая? — ухмыльнулся Кочетков.

— Пашка — круглый сирота, да на любом вокзале таких, как он, знаешь сколько? — заставила себя улыбнуться Ирина.

— Давай не будем про вокзалы, мы ведь взрослые люди, — Кочетков раздавил сигарету и посмотрел Ирине в глаза. — У тебя есть права на этого ребенка — Козлова Павла Всеволодовича или нет?..

— Откуда ты знаешь его фамилию? — вырвалось у Ирины.

— У твоего бывшего гувернёра узнал. Помнишь такого чудика-трансвестита?.. Очень он на тебя сердит, — смакуя каждое слово, хихикнул Кочетков. — У тебя столько врагов, звезда ты наша, а ты и не знала, да?..

— И что ты, «талантливый дизайнер», собрался делать? — сжав под столом кулаки, спросила Ирина.

— Пока суд да дело, пока ты будешь доказывать, что пацан — сирота, и готовить бумажки на усыновление, у тебя его заберут в детский дом или отдадут бабушке, — Кочетков состроил клоунскую рожу.