Владыки Железного дракона - К. Л Вернер

Сержант хотел было сорваться на Грокмунда за то, что химик вмешался в его боевой порядок, но прикусил язык. Раз ружья получают дополнительную энергию из созданного анатомизатором тумана, громовержцы сумеют удерживать более интенсивный темп стрельбы, не дожидаясь, пока оружие перезарядится. Он отвесил эфирному химику уважительный поклон и сосредоточил все внимание на химерах.

Ушей дуардинов достиг их нестройный вой. Скрежещущая трель, полувопль-полусмех, который то звенел на высоких нотах, то опускался до низких. То была песнь безумия и ужаса, клекот искаженных, оскверненных созданий, рев монстров, чье существование заключалось только в том, чтобы накрывать мир своим гневом.

– Огонь! – громыхнул с бака голос Аррика.

В ту же секунду заряженное в Погибель Газула копье рассекло воздух, раскручивая за собой кольца тяжелой цепи. Не такое смертоносное и не так искусно сделанное, как уничтоженный при взрыве небесного монстра гарпун с обсидиановым наконечником, но посланное с убийственной точностью. Огромных размеров небесный крюк пронзил одно из летучих существ, пробил ему грудину и вышел из позвоночника. Монстр мучительно вскрикнул и с парализованными крыльями упал, прикованный к гарпуну и цепи.

Смерть сородича разожгла ярость остальных. Беспорядочно галдя, стая бросилась вперед. Теперь дуардины без труда могли рассмотреть облик врага. Химеры представляли собой несуразную смесь из многочисленных рук, ног и иных конечностей. Шкура одних зверей не имела ничего общего со шкурой других. Кто-то обладал косматым багровым мехом, у кого-то шерсть была темно-пурпурного цвета и лоснилась. У некоторых тело покрывала блестящая толстая, выпуклая, словно галька, чешуя с темными полосками. У других на коже остались лишь островки шерсти. Каждая химера размером превосходила молодого быка. Их вытянутые тела по форме смутно напоминали львиные, головы большинства, нередко обрамленные пышной гривой, также походили на кошачьи. Рядом с основной головой из плеч и шеи химер торчали другие: кабаньи, козлиные, змеиные или драконьи. Все они выглядели отталкивающе: искаженные и изуродованные, результат чуждых природе мутаций, живой пример венца уродства. Челюсти и горло чудовищ обезображивали бородавчатые наросты, из носов и бровей торчали рогатые костяные культи.

По небу химер несли крупные крылья, но даже они были лишены какого-либо единства формы – у части стаи кожистые и толстые, у другой широкие и покрытые перьями, как у кондоров. Несколько монстров держались в воздухе за счет тонких, как паутина, крыльев насекомых, которые сверкали на солнце, подобно драгоценным камням. Встречались и особи, чьи крылья казались смешением форм и видов: эти химеры летели неуклюже, неровно, то теряя, то набирая высоту. Какой бы оскверненной и чудовищной ни была стая, расстояние между ней и броненосцем неумолимо таяло.

– Ружья! Огонь! – скомандовал Друмарк.

По его приказу громовержцы с эфиробьющими ружьями начали атаку на химер. Энергетическое поле Грокмунда ускоряло перезарядку, позволяя дуардинам вести непрерывную пальбу по противнику. Первую химеру – с плешивой шкурой – карабины превратили в решето, и та рухнула с неба вниз, вторая метнулась в сторону, воя от боли и прижимая кровоточащие конечности к груди.

Вслед за карабинами громыхнула гаубица Грундстока, пустив на лоскуты разрывным снарядом крыло очередного чудовища, лишив того возможности удерживать себя в воздухе. Задетая шрапнелью химера ринулась прямиком на гаубицу, но ее сбили газовые карабины, установленные на корпусе броненосца. С оглушительным воем смертельно раненный монстр понесся навстречу поверхности.

Стая уже находилась совсем близко, и тут ярко сверкнул зефироскоп Мортримма. Друмарк ощутил, как бороду заколыхал горячий бриз: прибор навигатора укротил ветры Хамона, направив против химер свирепую эфирную бурю. Потоки воздуха замедлили их продвижение, вынудив чудовищ бороться со встречным ветром. Эта задержка дала громовержцам Грундстока время выпустить повторный залп. Вновь одного монстра сбили, другого – ранили.

С разъяренным упорством химеры продавливали себе путь вперед. Они уже были прямо над «Железным драконом». Из кошачьих и драконьих пастей в сторону корабля вырвались сгустки золотого пламени. Едкая слюна зашипела, попав на обшивку корпуса и двиргателя. Обжигающая пена угодила в одного из двиргателеводов, и тот, потеряв от сильнейшей боли способность управлять двиргателем, бесконтрольно забултыхался в воздухе.

Друмарк вскинул Палубомет на плечо, выбрал в качестве мишени чудовище с козлиными рогами, выраставшими из кошачьей головы. Он замер, слушая, как трещали пистолеты арканавтов Готрамма, как извергали заряды эфиробьющие карабины его собственных солдат. Сержант продолжал выжидать, пока зверь не подлетел практически вплотную, и лишь затем полностью разрядил оружие прямо во вражескую морду. Тело химеры запрокинулось, создавая ложное впечатление, что она стоит в воздухе на задних лапах, и тварь исступленно забила крыльями, толкнув одного из сородичей прямо в корпус броненосца. Змеиная голова слева безжизненно болталась на лоскутке кожи, стучась о плечо. Половина львиной морды отсутствовала, демонстрируя мешанину из костей и хрящей. Только у кабаньей головы справа в глазах читалась какая-то осознанность, и единственным, что осознавала раненая химера, была немыслимая боль.

Режущий луч Хоргарра прожег дыру в толстом черепе монстра со свиной головой, пронзив мозг. Выстрел двиргателевода добил чудовище. Тело химеры пролетело по инерции вперед, стукнулось о корабль и лишь затем начало терять высоту.

В следующее мгновение Хоргарр посеял в стае химер истинные смерть и разрушение. Воздушная мина, которую дуардины запустили с броненосца, получила сигнал к детонации. В самой гуще стаи словно произошло рождение звезды, сопровождаемое лопающим барабанные перепонки грохотом. На палубу пролился дождь из оторванных конечностей, куски тел отскакивали от планширя, падали на членов команды. В шлем Друмарку влетел тяжелый коготь, и от удара у сержанта еще некоторое время гудела голова. Готрамма свалила врезавшаяся в него целая нога. Сержант поспешил арканавту на помощь, но затем остановился. Несмотря на весь направленный против врага поток огня, бой еще не закончился.

Но столь сильной была ярость химер, что даже опустошительный взрыв мины не сумел остановить их напор. Некогда многочисленная стая, в которой теперь осталось всего несколько раненых особей, прорвалась сквозь ошметки сородичей и обрушилась на «Железный дракон». Один монстр выбрал целью рулевую рубку и ударил хвостом Аррика, опрокинув того навзничь. Затем сжал когти на ближайшем канонире, оторвал от палубы и поднял вверх, к головам. Все три челюсти сомкнулись одновременно, отрывая от верещавшей жертвы целые куски.

Прежде чем химера успела нанести следующий удар, со всех сторон ее окружили защитники корабля. Оставшиеся в живых канониры обступили чудовище и принялись колоть и резать его небесными пиками. С рулевой рубки сбежал Брокрин и на бегу разрядил залпострел химере в бок, перебив твари крыло. Затем за спиной монстра возник Мортримм с сигнальным пистолетом в руке. Его выстрел пришелся чудовищу в спину, прямо между плеч. Белое пламя сигнального огня принялось прожигать себе путь в плоть животного. Химера отпустила свою жертву и забилась в агонизирующем неистовстве у рулевой рубки, все три морды скорчились в гримасе боли. От ее буйства Погибель Газула выбило с креплений и отбросило к фальшборту, где орудие опасно закачалось, рискуя вывалиться.