Последний штрих к портрету - Людмила Мартова

Пожалуй, Вадима Алексеевича Глаша считала кем-то вроде дедушки, который умер задолго до ее рождения. Он, бабушка и театр составляли весь ее мир, в котором ей было хорошо и уютно, как всегда бывает там, где тебя искренне любят.

* * *

Уютный мир колокольцевской квартиры, в котором Катя всегда ощущала, что ее любят, казалось, был бесповоротно разрушен совершенным здесь преступлением. Нина Петровна, соседка и давняя приятельница Аглаи Тихоновны, была убита ударом, нанесенным в висок тяжелым старинным канделябром, стоявшим на тумбочке в прихожей. Видимо, преступник действовал в спешке, потому что даже не стер с канделябра отпечатки пальцев. Дактилоскопическая экспертиза показала, что на металле сохранились отпечатки Аглаи Тихоновны, что было неудивительно, поскольку именно она была хозяйкой антикварной вещицы, домработницы, которая по четвергам убирала квартиру Колокольцевых, Михаила Лондона, рассказавшего, что брал канделябр в руки, когда приходил к своей тетушке на день рождения, и некоему неустановленному лицу, которого не было в полицейской базе данных.

– Слушай, Катерина, а ты ведь меня фактически спасла от обвинений в еще одном убийстве, – отдуваясь, сказал Кате Лондон, позвонивший ей назавтра после случившегося.

– В смысле? – не поняла Катя. – Ты что, все-таки признался следователю, что был у дамы сердца?

– Нет, пока не признался, потому что меня больше никто не спрашивал. И подожду пока признаваться, потому что благодаря тому, что ты – мое алиби во втором убийстве, ясно, что и первого я не совершал.

– Признаться, я не очень тебя понимаю.

– Если бы ты не приехала к нам домой выяснять, где я был в момент убийства первой старухи, то в то время, когда убивали вторую, я оказался бы дома совсем один. Машка же была у родителей, и никто не смог бы подтвердить, что это не я сгонял в квартиру своей тетушки, чтобы подержать в руках этот чертов канделябр. Но, хвала небесам, я с полудня был с тобой.

– Убийство было совершено гораздо позже, – возразила Катя. – Есть его четкие временные рамки, Аглаи Тихоновны не было дома всего-то часа полтора, в это время Маша если и не была уже дома, то подъезжала к нему. По-моему, ты преувеличиваешь мой вклад в твое «спасение».

– Нет ничего более относительного, чем время, – сообщил голос в трубке. – В конце концов, никто не засекает время, выходя из дома, если, конечно, не делает это нарочно. Так что Аглая Тихоновна могла уйти чуть раньше и не заметить этого. В любом случае, я безумно рад, что был не один.

– Да, пожалуй, я тебя понимаю, – задумчиво согласилась Катя.

Почему пожилая соседка оказалась в квартире Колокольцевых в их отсутствие, пояснить никто не мог. По словам Аглаи Тихоновны, у Нины Петровны был свой ключ от их квартиры, потому что она поливала там цветы, когда хозяева уезжали в отпуск или просто отсутствовали. Доступ в квартиру был открыт Нине Петровне еще двадцать лет назад, поэтому необычным в ее визите было только время. Как правило, она никогда не пользовалась своим ключом, когда Колокольцевы были в Москве, и если приходила, то звонила в дверь, как и все гости.

– Возможно, она и в этот раз пришла к вам, но не застала дома, а потому сходила за своим ключом, – предположил следователь Бекетов.

– Возможно, – пожала плечами Аглая Тихоновна. После сделанного ей укола она уже совсем успокоилась и выглядела, как обычно. – Только зачем Нине заходить в квартиру, если меня там нет? Я далека от мысли, что она хотела воспользоваться моим отсутствием и что-то украсть.

– Может быть, зря?

– Послушайте, но это ведь глупость. Мы дружим столько лет, что такая возможность подворачивалась десятки раз. Нина – честнейший человек, который органически не способен совершить подлость или низость. Поэтому она не могла прийти в нашу квартиру тайно и со злым умыслом.

– Тогда зачем она пришла?

– Я не знаю! – Аглая Тихоновна повысила голос, и Катя вдруг не вовремя представила ее за операционным столом, отдающей четкие и короткие приказы остальным медикам.

– Я понимаю, что вы не знаете, но, может, у вас есть какие-то предположения?

Пожилая женщина немного помолчала, словно обдумывая каждое слово.

– Нина могла услышать, что в квартире что-то происходит, – наконец, сказала она. – Или, скажем, увидеть в окно кого-то, кто заходил в подъезд. Если она поняла, что этот человек идет к нам, могла заволноваться и решить проверить, все ли в порядке.

– Да, Нина Петровна частенько проводила время у окон! – воскликнула Катя. – На днях, когда я выходила от Аглаи Тихоновны, я заметила, что она смотрит в окно. Я из-за этого обернулась, потому что почувствовала взгляд, прожигающий мне спину. Она была очень любопытной. Все время выспрашивала у меня про звезд, с которыми я, по ее убеждению, могла быть знакома. Пожилая, болтливая женщина, которая скучает в одиночестве. Дети и внуки выросли и уже не так нуждаются в ней. Да еще и карантин этот злосчастный. Так что она вполне могла увидеть кого-то в окно.

– Тогда, получается, что этот человек был ей хорошо знаком, – сообщил Бекетов вежливо. – Она бы вряд ли обратила внимание на незнакомца, заходящего в подъезд. Мало ли кто ходит днем в центре Москвы. Однако тот, кого она увидела, вызвал в ней опасения. Кого она могла увидеть?

– Молодой человек, – снисходительно сказала Аглая Тихоновна, – мы с Ниной прожили бок о бок целую жизнь. Она забегала к нам практически каждый день и, конечно, видела за эти годы множество людей, которые были вхожи в наш дом.

– Но не все они должны были вызвать у нее страх за вашу жизнь, – заметил следователь. – К примеру, к вам практически каждый день приходит Катерина, но это же не заставляло Нину Петровну сломя голову мчаться к вам на выручку, да еще открывать дверь своим ключом. Поэтому повторю свой вопрос. Аглая Тихоновна, кого из вашего окружения Нина Петровна могла подозревать в злом умысле по отношению к вам?

На этот раз хозяйка квартиры замолчала надолго. Тишина висела в комнате, в которой всего несколько часов назад произошло убийство. Гнетущая, злая, она, казалось, царапала кожу, по крайней мере Катя физически ощущала, какая она шершавая и колючая.

– Я не знаю, – наконец сказала Аглая Тихоновна, подняв на следователя больные, совсем измученные глаза. – Я правда не знаю. Все мои знакомые – приличные, добрые, хорошие люди. Никого из них Нина не могла бояться или подозревать в чем-то недобром по отношению ко мне. Я и сама никого не подозреваю, правда. В последнее время я просто не понимаю, что происходит. Как будто привычная жизнь перевернулась с ног на голову. Нюрка, взявшаяся ниоткуда, посеявшая зерно сомнения в моей душе, а потом жестоко убитая в мой день рождения. Нина, зачем-то пробравшаяся в мою квартиру и убитая здесь. У меня нет этому объяснения. Если только…

Она замолчала, тяжело дыша и глядя в стену невидящими глазами.

– Если что?

– Если только история про золото не вымысел. Если его действительно кто-то ищет…