Злая зима - Ольга Ярошинская

– Эльза?

Она прерывисто вздохнула, одернула руку, тронула языком вытянувшиеся клыки.

– Это был лобзик, – прошептала она.

– Ты в порядке? – он заглянул ей в лицо.

– Нет! – она вскочила. – Я только что хотела укусить тебя, Брун!

Она бросилась к машине, Брун дернулся за ней, чертыхнувшись, вернулся, раскидал палкой костер, вытащил руку, подцепив ее сучком, и пригреб угли снегом. Он осторожно притронулся к черной руке, выгнувшей пальцы к небу, на котором зажглись первые звезды.

– Холодная, – пробормотал он.

Накинув куртку, сунул руку в карман и пошел к машине. Сев за руль, повернулся к Эльзе. Она быстро вытерла влажные щеки и попросила:

– Отвези меня в башню.

– Еще чего!

– Брун, ты видел, что произошло! Я становлюсь опасной даже для тебя.

– Эльза, не заводись, – помрачнел он. – Это было всего лишь мгновение, и ты сразу взяла себя в руки.

– Брун! Как ты не понимаешь? Я могу сорваться в любой момент! Накинуться на тебя, пока ты ведешь машину!

Она всхлипнула, уткнулась лицом в ладони. Брун вздохнул, открыл бардачок, взял ее запястья и быстро приподнял их вверх. Металлический щелчок дважды лязгнул. Эльза с изумлением посмотрела на наручники, приковавшие ее к ручке над дверкой.

– Ты сдурел? – возмутилась она. – Отстегни меня сейчас же!

Брун осклабился, откинулся назад, рассматривая Эльзу.

– Чего ты лыбишься, Брун? Откуда у тебя вообще наручники в бардачке?

– Я же бывший полицейский, – ответил он, протянул руку, чтобы поправить Эльзе волосы, но она мотнула головой.

– Отпусти меня!

– Ты ведь сама сказала, что опасна, – сказал Брун, придвигаясь к ней ближе.

– И это, по-твоему, решение проблемы?! – рявкнула она.

– Ну, так мы точно доедем домой неискусанные. По крайней мере, я, – он многозначительно подвигал бровями.

– Тебя после оборота еще не отпустило?

– А чего ты хотела? Чтобы я сел и поплакал с тобой вместе? Давай решать проблемы по мере их поступления. Учись себя контролировать. Глубокий вдох на четыре счета, задержала дыхание, выдох.

Она подергала руками, пытаясь высвободиться, прикусила губу.

– Ох, Эльза, ты сейчас такая… – Брун глубоко вдохнул, выдохнул. – Взъерошенная, злая, глаза горят…

– Только усни, Брун, – выпалила она, повернувшись к нему. – Моя месть будет страшна!

– А у меня, кстати, есть желание. – Он помахал ей черной рукой. – Она даже не нагрелась.

– Без прикосновений! – воскликнула Эльза, когда Брун к ней наклонился. Он замер, разглядывая ее лицо.

– Без прикосновений?.. Как думаешь, это будет очень странно, если я раздену тебя вампирской рукой?

Она открыла рот, чтобы возмутиться.

– Шучу, – сказал Брун и завел машину. – Я приберегу желание на потом.

* * *

Он припарковал машину, щелкнул ключиком в наручниках, и Эльза в тот же миг выскочила из машины, хлопнула дверкой. Она забежала в подъезд, дождалась, когда Брун откроет квартиру, скинула сапожки и пальто и ушла в свою комнату. Дверь снова оглушительно грохнула.

Брун аккуратно переставил ее сапоги к стене, разделся. Поужинав наскоро наструганными бутербродами, сходил в душ.

Улегшись в кровать, он долго смотрел в потолок, потом не выдержал, встал.

– Эльза, – позвал он, толкнув дверь в гостевую, и умолк.

Она спала на узкой кровати, сложив руки лодочкой под щекой и подтянув колени к груди, губы слегка приоткрылись. Брун постоял немного, потом сходил в свою комнату и вернулся с пледом. Осторожно накрыв Эльзу, тихо вышел.

Эльза подхватилась через полчаса, с удивлением откинула плед. Встав, первым делом насыпала щепотку ведьминого порошка вдоль порога. Заглянув в комнату медведя, пошла в ванную.

Она разделась, повесила ведьмин мешок на крючок для полотенец. Посмотрев на свое отражение в зеркале, осторожно тронула печать вампирского укуса. Повернувшись спиной к зеркалу, глянула через плечо и ахнула. На правой ягодице едва заметными полукружьями розовел след зубов Бруна. Она погладила отпечаток и усмехнулась.

* * *

Вероника пришла в себя в больничной палате. Она поняла это сразу, по потолку. Вытянутые лампы с голубоватым мертвым светом и старая побелка с извилистой трещиной напоминали ее жизнь, серую и безнадежную. Она попыталась приподняться, но трещина поплыла, раздваиваясь, удлиняясь, и Вероника уронила голову на подушку.

– Не вставайте, – произнес высокий мужской голос рядом. В больничные запахи вплелась луковая вонь. – Вы отдали слишком много крови одному из вечных.

– Альфа. Это был альфа, – прошептала Вероника. – Он не стал меня сам кусать, чтобы не обратить. Его помощник это сделал. Они просто сожрали меня, как еду. Я ничто. Я такое ничтожество…

– Это честь, – высокий голос дрогнул. – Он захотел именно вашу кровь.

– Почему же он сам укусил Эльзу? – Вероника повернула голову и увидела некрасивого сухопарого мужчину. Седой ежик волос примялся, болотные глаза смотрели куда-то ниже ее лица. Она рефлекторно подняла руку к шее, наткнулась на бинт.

– Эльзу? – Мужчина посмотрел ей в глаза. – Вы знаете ее?

– Лучше бы не знала, – вздохнула Вероника. – Самое обидное – это ей не нужно! Она не понимает…

Мужчина надолго замолчал, почесал костлявую грудь, усыпанную родинками.

– Неисповедимы пути его, – произнес он, уставившись в монитор, пикающий пульсом Вероники, но взгляд его был обращен внутрь. – Она все еще человек?

– Да, – ответила Вероника, прикрыв глаза. – Ходит с каким-то животным.

– Не все могут оценить подарок вечного, не все готовы его принять, – сказал он. – Так, может, они недостойны взойти на высшую ступень? Может, извечный таким образом дарует шанс тем, кто способен его увидеть в суете смертной жизни?

– О чем вы? – она нахмурила брови, пытаясь понять.

– А что, если это подарок нам? – тихо спросил он, склонившись к Веронике. И странное дело, она перестала замечать луковый запах, а изможденное лицо мужчины показалось ей мудрым и почти красивым.

Когда серое зимнее утро разогнало тени по углам, Эльза вошла в комнату Бруна. Она открыла шкаф, задумчиво посмотрела на свое отражение в боковом зеркале, покосилась на оборотня, но тот безмятежно спал, не в состоянии оценить красный кружевной комплект, который был единственной одеждой на Эльзе. Она передвинула несколько вешалок, стянула белую рубашку и, примерив ее, покрутилась перед зеркалом. Закатав рукава, подпоясалась черным галстуком, найденным тут же, собрала волосы наверх и кивнула, довольная.