Месяц надежды - Александр Бушковский

– По вкусу тебе пришелся канадский эликсир?

– Ага. По стопочке-то можно, я думаю. Скажи, разве я пьяная?

Алексей взял ее за плечи, легонько повернул вправо-влево, присмотрелся и заключил:

– Да нет, вполне в кондиции. Да и свежий ветерок на пользу пошел. Будет тебе стопочка. И мне тоже.

Когда он пришел в гостиную с большим блюдом маленьких многоэтажных бутербродов, Оля как раз забралась с ногами на диван и удобно оперлась на спинку. Она, как и в тот первый раз, в машине, тщетно пыталась одернуть коротенькое платьице, но в позе, в которой сидела девушка, сделать это было нереально.

Он усмехнулся, поставил поднос на столик, взял с дальнего конца дивана легкое покрывало и хотел набросить ей на ноги, но Оля отвела его руку и сказала словно бы с некоторым вызовом:

– Не надо, мне не холодно.

Алексей не стал ломать голову, раздумывать, не есть ли это некий благоприятный для него оборот ситуации, попросту пошел на кухню за бутылкой и стопками.

Но наполнять их он не стал, тоже забрался с ногами на диван, примостился рядом с Олей, взял два пульта, лежавшие там же, и заявил:

– Сначала романтическое настроение создадим.

– Это как? – с любопытством спросила Оля.

– А вот сейчас увидишь и услышишь.

Алексей принялся нажимать кнопки сначала на большом пульте, потом на том, что был поменьше.

Комната изменилась самым неожиданным образом. Люстра погасла, над диваном загорелся синий тазик, о назначении которого Оля долго ломала голову. Засветились многочисленными огоньками все светлые шары над плинтусами и под потолком. По стенам, потолку, даже по полу медленно закружило множество пятен света, то и дело менявших траекторию и цвет. Зазвучала негромкая, явно старинная музыка, удивительно гармонировавшая с неспешным скольжением разноцветных пятен, перемещения которых невозможно было предугадать.

– Фантастика!.. – восхищенно сказала она. – Никогда такого не видела.

– Совсем свежая придумка, снова итальянская. Я тебе не буду рассказывать, как все устроено, ладно? А то эти сухие разъяснения всю красоту подпортят.

– Да, ты прав, – согласилась она. – Господи, каких только игрушек у вас, мужиков, не бывает.

– Но ведь красиво, правда?

– Еще как, – подтвердила Ольга и с мнимым равнодушием поинтересовалась: – А ты многим девушкам эту красоту показывал?

– Не поверишь, тебе первой. Потому что поставили мне эту машинерию только месяц назад. Я тогда прочно сидел в сиротинушках. Ну вот, теперь можно и по чарочке. Держи. – Он подал Оле стопку и бутербродик на длинной пластмассовой шпажке.

Она повертела ее в руке и полюбопытствовала:

– А здесь что?

– А здесь уж без изысков. Ветчина, сыр, маринованный огурчик, колбаса сырокопченая, снова сыр, только другого сорта. Никакой экзотики, зато закуска толковая. Если зажевать все сразу, то вкус получится интересный. За что бы нам?.. Ага! За второй «Мост гоблинов». Через час будем смотреть и бояться. Примитивный тост, но ни на что другое у меня ума не хватает.

Они опрокинули стопочки одним духом, прожевали бутерброды посреди плавного скольжения цветных огней и старинной музыки.

– А вкус действительно интересный, – сказала Оля и вдруг рассмеялась.

– Это по какому поводу? – спросил он.

– А это я вдруг подумала, что своего ты все-таки добился. Я сижу у тебя дома и пью не что-нибудь, а виски. Хотя мне приятно, что это никак не хата и музыка самая настоящая.

– Я добивался? – осведомился Алексей с деланым возмущением. – Вот уж никак не припомню, чтобы в незабываемый день нашего знакомства я тебе что-то подобное предлагал.

– Но в мыслях-то наверняка держал, признавайся!

– Ну и держал, – согласился он. – Это очень плохо?

– Да нет… – тихо ответила она, прикрыв глаза.

И опять как-то так получилось, что Оля только что сидела рядом с ним и вдруг каким-то неведомым образом оказалась в его объятиях, сплела руки у него на шее. Целовались они взахлеб, с дозволенными вольностями.

В какой-то миг она положила его ладонь себе на колено, и ухо его защекотал дразнящий шепот:

– Ниже можно, выше нельзя.

Вот это была совершенно новая вольность, что особенно приятно, по ее инициативе.

«Может, она так себя раскрепощает помаленьку? – подумал Алексей. – Комплексы прогоняет?»

Но всякие мысли тут же вылетели из его головы. Да как они могут там удержаться, когда ты целуешь очаровательную девушку, с неожиданной для самого себя нежностью гладишь ее круглые коленки? Через неизвестное количество времени – то ли всего пять минут, то ли целый век – его ладонь все же оказалась выше предписанной границы. Оля на сей раз не отвела ее, ничего не сказала.

Внезапно вспыхнувший экран телевизора напомнил им о том, что время на свете все же есть. Они не сразу оторвались друг от друга.

Оля одернула подол, пришедший было в некоторый беспорядок, и спросила, чуть задыхаясь после очередного долгого поцелуя:

– Что, кино?

– Ага, – ответил он. – Я таймер поставил на три минуты до начала. Только они, есть у меня такое подозрение, уже прошли.

– Ой…

Раздалась классическая музыка ужастика, зловещая, заранее предвещавшая нечто жуткое. В медленно плывущих клубах тяжелого дыма – уж конечно, родом не из нашего мира – показался старинный мост, сложенный из огромных замшелых камней, под которым и обитал благородный тролль. Это самое его благородство заключалось исключительно в том, что заблудившихся путников или неосмотрительных членов какого-нибудь общества по изучению аномальных явлений он попросту старался сожрать, без всяких покушений на девичью честь.

– Давай смотреть и бояться, – шепнула Оля, тесно прижимаясь к нему. – Обнимешь меня, когда будет совсем, по-настоящему страшно!

Звоня в дверь, он испытывал нечто очень отдаленно похожее на робость. Все же ему предстояло первый раз в жизни увидеть ее папу и маму. Да и они до сей поры не имели счастья лицезреть его скромную персону.

Такое случилось с ним… ага, восемь лет назад, когда к этому подошли отношения с будущей женой. Все мы задним умом крепки. Лучше бы им вообще не начинаться. И вот теперь – второй раз в жизни. Парочка прежних подружек – из тех, с буковками в глазах – пыталась подбить его на знакомство с родителями, но он оба раза отказался от такой чести. Из-за чего одна из этих особ тут же отказалась от него.

Дверь открылась. Олиного отца Алексей сразу узнал. Она показывала ему фотографию в телефоне – все семейство на пикнике в пригородном ресторанчике под названием «Кабак». Финансировала это мероприятие явно мама, заведение было не из дешевых.