Закон сильной женщины - Галина Владимировна Романова

— Так я видел его, Владимир Иванович. — Ваня Хромов даже побледнел от волнения, вскакивая со стула. — Я видел этого парня, точно!

— Где?! Говори, Иван!

— В одной из лабораторий видел. Он там работает.

— Адрес!

— На Свердлова. Лаборатория маленькая.

Разволновавшийся Ваня без конца потряхивал в воздухе бумажным портретом. И переминался с ноги на ногу. Это было первое его серьезное задание, полученное от Воронова. Полгода после того, как устроился, он только бумаги и разбирал. Потом над отчетами изнемогал. И все мечтал и мечтал о настоящем интересном деле.

Ему досталось из всего списка пять небольших лабораторий. На самом отшибе. Более опытные коллеги сочли, что с него хватит. И наверняка были уверены, что новичок не справится. А у него вдруг выстрелило! Да как!

— Но народ туда идет. Даже очередь, — продолжал тараторить Ваня. — Я тоже в хвосте пристроился и начал так издалека вопросики всякие задавать.

— Какие вопросики? — скептически скривил губы сидевший слева от него сотрудник, считавшийся одним из лучших в отделе.

— Ну…

Иван засмущался, даже кончики ушей сделались красными, глянул виновато на Воронова, мол, он не хотел ничего лишнего, он только в интересах дела и все такое. Но Воронов не осудил, по ходу, лишь ободряюще кивнул. И Ваня продолжил:

— Так издалека у девушки одной спрашиваю, а точно анонимность соблюдается? А то, может, как в банке? Про права клиентов базарят, а по первому требованию всю твою подноготную органам выложат. Может, и тут так же? Типа анонимно, анонимно, а если что-то серьезное обнаружат, под руки схватят и запеленают. А она головой покачала, улыбается. Нет, говорит, точно знаю, говорит, что тут все верняк. Каждый месяц, говорит, проверяюсь.

— Чего это так часто-то? Проститутка, что ли? — вставил все тот же недоверчивый коллега.

— Ну да. Она и не скрывала. Даже визитку мне свою дала. Говорит, если со здоровьем все нормально. Ну… У меня, в смысле, то, мол, звони. Я, говорит, чистая…

— Дальше! — потребовал Воронов, пресекая ядовитые смешки.

— Мы разговорились. Она сказала, что про лабораторию узнала от подруг. Рекламы-то особой нет. Даже в Интернете, я проверял. Более маститые выдавливают конкурентов. Указатель есть на улице, а так… — Иван перевел дыхание, глянул на портрет в руках. — Этот парень там лаборантом работает, товарищ капитан.

— Откуда знаешь? — Воронов недоверчиво прищурился.

— А я кровь сдал, — признался неожиданно Ваня под улюлюканье и аплодисменты коллег. И тут же принялся неловко оправдываться: — Не мог же я выстроить весь персонал и начать его опрашивать. У меня таких полномочий нет. А когда твоя кровь капает в пробирку, а ты нервно улыбаешься, то спросить можешь о чем угодно.

— Это тебя тоже путана научила? — поддел коллега.

Иван не ответил, снова взглянув на капитана.

— Что удалось выяснить, Иван?

— В общем, принцип там такой… Как и везде, где анализы можно сдать анонимно… Платишь деньги. К слову, немного. Дешевле, чем в обычных лабораториях. Я проверял по прайсу. Сдаешь кровь. Тебе присваивается идентификационный номер. Оставляешь номер телефона.

— Стоп! — прервал его Воронов, приложив к губам указательный палец. — Номер телефона… Это обязательно?

— Нет. Можно самому звонить, спрашивать о результатах. Но некоторые, как я заметил, номера свои оставляют. И еще я заметил…

— Что, Иван? Не томи!

— Там есть камеры. Перед входом в само здание. В гардеробной. И в коридоре, где народ тусуется. Я тут подумал, товарищ капитан, если девушки обращались туда, то, может…

— Молодец! Может! Все может! Но… — Воронов сделал паузу, осмотрел сотрудников. — Но кто знает, работают ли камеры эти или это просто муляж. Второе — как долго хранятся записи. Третье…

И Воронов уставился на притихшего Ивана.

— Тебе наличие камер не показалось странным, Иван? Как можно сохранить анонимность, если портрет твоего лица засветился на камере?

— Но своих имен-то там никто не называет, товарищ капитан, — заметил один из сотрудников. — Только номера.

— И номера телефонов, — задумчиво отозвался Воронов, не сводя глаз с Ивана.

По всему было видно, что тот что-то хочет сказать.

— Говори, Ваня, — позволил он.

— Я тоже подумал о том же, товарищ капитан, — признался он. — Какая к чертям анонимность, если вычислить, кому принадлежит плохая кровь, проще простого.

— И как это? — не поверил опытный коллега.

Его все время задевало, что Ваньке так неожиданно повезло. Он сам лично занимался распределением лабораторий для проверки между сотрудниками. Сам лично нарезал Ваньке кусок победнее, заранее зная, что там мимо, что там не выстрелит.

— Я сижу в коридоре, — начал объяснять Иван. — Подходит моя очередь. Камера зафиксировала время, когда я вошел в кабинет. Допустим, десять тридцать пять.

— И что? — фыркнул все он же.

— А в кабинете забора крови, где мне присваивается идентификационный номер, сидит лаборант и заносит все в компьютер. Понимаешь? Там-то тоже время высвечивается. Вместе с номером, получается, они получают портрет моего лица. И если кровь плохая, то…

— То установить человека, которому она принадлежит, визуально не представляет никаких трудностей, так? — перебил его Воронов и уже с интересом уставился на Ивана. — И что ты думаешь? Вот сейчас мы установили и совершенно точно знаем, что парень, который встречал нашу жертву, работает в кабинете забора крови, и?..

— Она была уверена, с его слов, возможно, что совершенно здорова, — с некоторой запинкой, не отрывая взгляда от капитана, начал говорить Иван, не подозревая о том, что выстраивает версию, о которой все они мечтали со дня первого убийства. — Она считала себя здоровой, но оказалась больной. Серьезно больной… Получается, что… Либо она изначально была больна, а анализы почему-то не показали. Либо в лаборатории что-то напутали…

— Либо? — нетерпеливо торопил его Воронов.

Он, честно, шевельнуться боялся. Боялся спугнуть, сбить с толку толкового парня. Прорыв? Возможно, черт побери!

— Либо ее заразили там, — выпалил Иван и запнулся на мгновение, и тут же продолжил, сильно бледнея: — Намеренно! Либо ее заразили там намеренно, товарищ капитан!

— Вот ты там был. Скажи, такое возможно? — пристал к Ивану коллега, досадующий сейчас на себя как никогда прежде. — Я когда кровь сдавал в платной лаборатории, то… Там каждый образец при мне упаковывается герметично. При мне, замечу!

— Никто не помешает его потом вскрыть и запаковать снова, — пожал плечами Иван, он честно не понимал нападок со стороны коллеги. Да и не до того ему было. В голове было тесно от разных мыслей. — И еще… Ничто не может помешать этому лаборанту использовать зараженную иглу, к примеру. У него всегда есть под рукой такой материал. И он стоял ко мне спиной, когда манипулировал там со своим инструментарием. Я не мог видеть, что он там делает.