Корона с огненными шипами - Леа Дуэ

— Когда мы отпустим руки? — прошептала Лазурь из середины.

— Когда Лили скажет, — сказала Хейзел.

Еще пару шагов, и они попали в обсидиановый лес. Лили хотела видеть лицо Эбена.

— Сейчас, — сказала она, но не отпустила его руку.

Он сглотнул пару раз, озираясь.

— Теперь ты можешь говорить?

— Да, как только пересекла порог. Я не могу оставаться здесь. Он будет искать меня, — Тариус поймет, что они здесь. Она надеялась, что его магия не считает их.

— Что… кто?

— Скройся из виду.

Он отпрянул по ее приказу.

Лили не могла задерживаться.

— Нейлан расскажет тебе, что сможет. Остальные, идите медленно через арку, дайте им больше времени. Он не заметит, пока я буду там, — наверное.

Лили сжала руку Эбена и отпустила. А он — нет, и ей пришлось остановиться через пару шагов, их руки были вытянуты.

— Прошу, Эбен, — она прижала ладонь с кольцом к животу. Ей нужно было отвлечь Тариуса.

Эбен отпустил ее, и она поспешила.

— Лили!

Если она обернется, не найдет силы продолжать.

Девочки шли за ней.

Лили замерла до поворота к арке.

— Мне нужна ваша помощь.

— Говори, — сказала Меланта.

— Нам нужно занять Тариуса и его придворных, чтобы они думали о танцах.

— Хорошо, что я без туфель, — проворчала Лазурь.

— Им особо нравятся Хейзел и Корал, — отметила Лили.

Корал сжала губы и сморщила нос.

— Может, близняшки смогут проверить Бэй, — предположила Хейзел.

— Тогда идемте.

* * *

Тариус стоял такой же, как и прошлой ночью — без туники, черный с головы до пят. Глаза смотрели на нее из теней на лице, что было бледнее обычного.

Немного усталости пропало, когда он увидел ее. Он просиял. Тариус шагнул вперед и протянул руку раньше, чем ее преобразование завершилось.

— Снова идеально.

Лили взглянула на платье, покраснела и посмотрела вперед, пока он вел ее к полянке. Тонкие лямки удерживали корсет, расшитый серебряной паутиной. Черные юбки были невесомыми вокруг ее ног.

Это его отвлечет.

Если бы она не сказала девочкам задержаться, их увели бы быстрее, чем ее увел Тариус. Тьма давила на него, замедляя шаги. Он привел Лили на поляну, и полилась вязкая тихая музыка. Но его ноги не спотыкались, тене-люди окружили их, сестры присоединились по одной, и с каждым танцем темп нарастал. Она не просила перерыва, и Тариус был этому рад.

После четвертого танца он сказал:

— У тебя есть поклонники, — урчал он, как хищник.

Лили постаралась сохранить бесстрастное лицо, но сердце колотилось в тугом корсете и ушах. Он знал, что Эбен был здесь?

Она вдохнула и подняла голову.

— Я — кронпринцесса Итурии. У меня много поклонников.

— Ммм, — его губы дрогнули в ухмылке и опустились, словно он устал. — Двое тут что-то искали сегодня.

Эбен и Ярроу.

— Интересно, что? — его урчание стало рычанием.

— Вы же не думали, что у меня нет друзей? Что меня никто не любит и не начнет догадываться?

Он нахмурился.

— Половина мужчин во дворце любит наследницу, а не тебя.

Это было частичной правдой. Ярроу заботился обо всех сестрах. Эбен был ее лучшим другом. Было до ее дня рождения, а потом все стало напряженным. Может, они с Тариусом были правы насчет Эбена, и заботился он не достаточно. Не так. Не так сильно, чтобы разрушилось проклятие.

Или Тариус боялся, что есть тот, кто разрушит ее проклятие. Если она рискнет.

Он заметил ее кольцо.

— Что это?

— Безделушка. От друга.

Он нахмурился. Тариус грубо передал ее высокому джентльмену и забрал Мару.

Девушки не отдыхали. Айви сидела в облаке серого платья на краю поляны. К счастью, Эбена не было видно.

Лили отчаянно хотела скрыться за кустами и найти его, объяснить все, но не осмеливалась. Подозрения Тариуса насчет нарушителей повлияли на придворных, которые не выпускали девушек. Одного не хватало. Хромого. Лили не видела его всю ночь.

В небольшой паузе между танцами партнер Лили оставил ее под свечами в клетке. Она едва перевела дыхание, и Тариус появился рядом с ней и повел в головокружительный танец. Он притянул ее ближе, и она была рада своему серебристому платью, похожему на броню. От него пахло… мылом.

Он не делился ею. Танцы сливались во тьму.

Дважды за ночь она вздрагивала, думая, что увидела лицо Эбена среди кустов. Каждый раз ее кожа вспыхивала. Что он подумает, увидев ее в странном платье и в танце с другим мужчиной? Часть ее хотела, чтобы он выбежал на поляну и потребовал у Тариуса отпустить ее, но он не мог подвергать их такой опасности. Никто его не заметил, и она убедила себя что это была иллюзия, что ее разум играет с ней.

Наконец, она уже не могла танцевать.

— Моим сестрам нужен отдых.

Тариус поддался и повел ее к краю поляны. Она хотела уйти сама, но ноги подкашивались. Его рука обвила ее талию, он поддерживал ее на тропе. Девочки шли следом по двое-трое.

Он отпустил ее перед аркой.

— Сегодня ты была покладистой, — сказал он, надежда и сомнения мелькали на его лице, как облака.

Он не видел облака. Или солнце.

Лили сжала руки, скривилась от боли не заживших локтей. Она не могла жалеть его.

Гвен ждала на повороте тропы, откуда следила за Лили и проходом в лабиринт. Она не показывала, прибыл ли Эбен. Он мог уйти без них?

Лили не могла думать о том, что его могли поймать.

Она прошла через арку, повернулась к Тариусу. Она задержится, чтобы дать Эбену время, но она хотела, чтобы Тариуса не было видно.

Он шагнул вперед, глаза сияли надеждой.

— Тебе не нужно уходить.

— Я не могу остаться.

— Я вижу твое смятение, — еще шаг. — Ты сомневаешься в себе, в своем решении, в своей способности выбрать того, кому доверишь сердце, — еще два шага. — Отдай его мне. Никто не захочет его. Никто не знает тебя так, как я.

Он знал ее неплохо, но не полностью.

— Останься со мной.

— Я… — она посмотрела на Гвен, та тряхнула головой, чтобы увидела Лили.

— Ты можешь покончить со всем сейчас. Скажи, что любишь меня, и твои сестры будут свободны. Мы сможем быть вместе.