Хакни меня - Оксана Алексеева

хочу, даже если это несет такие бонусы, как покопаться в твоем нижнем белье.

Он рассмеялся и открыл очередную тему:

– Можно, задам тебе личный вопрос? Хотя можно, конечно, я сам себе разрешаю. Я правильно понимаю, что ты ни с кем раньше не встречалась, не ходила на свидания, не влюблялась до красных ушей?

– Встречалась, – припомнила я. – Еще в старших классах. Но хватало меня ненадолго. Обычно после первого же хорошего разговора я понимала, что именно в этот экземпляр до красных ушей точно не влюблюсь.

– Дай угадаю, они все были туповаты и простоваты? – предположил Глеб, не сводя с меня внимательного взгляда.

– Примерно так. – Я пожала плечами. – А что, ты и из этого какой-то вывод можешь сделать?

– Я могу сделать вывод из всего, Лада. Даже из того, как ты держишь вилку. – Заинтриговал он и продолжил: – Но здесь разгадка простая: ты считаешь себя слишком умной и сложной, потому другие люди в твоем личном рейтинге как будто не дотягивают. Снова угадал?

– Не скажу, – пробурчала я и тоже глянула на него с хитрецой, уточняя: – Тогда какой человек мне всерьез может понравиться? Ну, за исключением тех мужчин, которые банально умнее меня – это очевидно.

Глеб немного поразмыслил:

– Видимо, тот, чьи ходы ты не можешь просчитать. И кем, соответственно, не получится управлять. Вот у такого по меньшей мере появятся шансы. Ты попробуешь надкусить его раз, попробуешь второй, а потом смиришься и признаешь – его сложность тянет на то, чтобы ее хотя бы уважать.

Я отвела взгляд и пододвинула поближе салат. Демонстративно разбиралась в его ингредиентах, чтобы скрыть опять накатившую легкую тревогу. Вообще-то, он примерно правильно описал. И сам мне понравился, потому что отбивается от всех провокаций и никогда не дает именно того, чего жду. Даже сегодняшний визит в ресторан был совершенно непредсказуем. Почему именно сейчас, когда у него с прибылью беда? Не за распечатки же он меня благодарит, в самом деле, это нелепо. Притащил меня сюда и, очевидно, прекрасно проводит время. Не потому ли, что просто этого захотел?

Но мне привычнее было фыркать и рычать:

– И даже в этом ты нашел какую-то мою ошибку, да?

– Да, – Глеб признал это без труда. – Хорошие отношения – они всегда простые. Никто никого не кусает, никто никем не манипулирует, никто из себя никого не строит, и уж тем более – никто не соревнуется со своим партнером в уме.

– Звучит очень скучно, – заметила я.

Но он почему-то посмотрел в сторону и ответил будто без шуток:

– А я иногда хотел бы именно так поскучать. Вернее, устроить, чтобы весело было без войны друг с другом. Мир такой огромный, развлечений хоть завались, но нужен кто-то, с кем это стоит разделить. Ну, можно разве что в постели устраивать битвы, а потом засыпать неизменным победителем. Или иногда проигрывать. Но только в тех играх, которые мы вместе будем выбирать. Сомневаюсь, что подобную игру можно назвать скучной.

– Уже есть кандидатуры на такую скуку? – у меня вылетел вопрос.

Глеб не ответил – просто внимательно посмотрел на меня, выдержал долгий взгляд, медленно растянул губы в улыбке и открыл меню, чтобы выбрать десерты. А я по непонятной причине занервничала. Как будто поймала намек, абсолютно точно его разгадала и все равно засомневалась, но даже переспрашивать не осмелилась – побоялась, что тогда станет еще страшнее.

Ведь у нас с ним было все иначе. Мы воевали даже тогда, когда вообще не собирались. Он мне слово – я ему десять. Он меня «лентяйкой» – я его «монструозным боссом». И, вопреки его наметкам, у обоих от этого повышалось настроение. Вряд ли хоть один из нас давил из себя смех насильно.

Мы просидели почти до одиннадцати, после чего он подвез меня до подъезда и уже привычно остановился у обочины – в месте, где почти каждый день меня высаживал. Но тем вечером зачем-то вышел из машины и прошел несколько шагов вслед за мной. Я удивленно остановилась, обернулась. И даже почти не удивилась, когда он наклонился ко мне и поцеловал в щеку. Почему в щеку, когда тут губы рядом? И зачем вообще было целовать, если просто в щеку? В моем взгляде он эти вопросы и уловил, решив объясниться:

– С тобой я страшно боюсь перегнуть палку, Лада. Но еще страшнее ее недогнуть. Ты же при малейшем страхе залезаешь обратно в панцирь, потом уходят недели, чтобы тебя вытащить обратно. Но поцелуй после свидания – это, наверное, нормально.

– А у нас было свидание?

Если бы в ресторане я пила, то сейчас ощущалось бы проще – можно было списать на алкоголь. А теперь это полуразмытое состояние никакому анализу не поддавалось. Я и вопрос-то задавала с ужасом – и не знала, чего опасалась больше: того, что подтвердит, или того, что опровергнет. Глеб засмеялся, но как-то невесело:

– А по-твоему, что это было? Нет, мне правда интересно! Каким термином ты мысленно называешь то, что мы делали последние четыре часа?

Я нерешительно отступила, полностью растеряв самообладание. И теперь ответ страшил еще сильнее, и так же сильно требовалась определенность, что я все знаки уловила верно:

– Я не знаю… Но люди ходят на свидания, если они нравятся друг другу.

– А, так ты об этом? – он снова вперил в меня пристальный взгляд. – Забываю, что ты далека от всех человеческих эмоций и намеков, хотя какие уж тут намеки – я кругами вокруг тебя уже давно танцую. Но тебе это не надо, ты четко выражаешь свою позицию. Потому говорю только за себя: я сегодня был на свидании с одной девушкой, которая тем временем была где угодно, но только не на свидании. Бесит она меня теперь еще сильнее, чем пару месяцев назад. Например, своей непроходимой тупостью в понимании намеков. Я чуть с ума не сошел, когда она на поцелуй ответила. А она и сопротивляться-то не могла, не то чтобы возразить. Я на полном серьезе был близок к изнасилованию девушки, у которой температура под тридцать девять! Жалкий, как тряпка, но ей и подобное падение по барабану, потому что еще сильнее на меня наплевать она уже физически не способна. Она западает на мои программы, а не на меня, и думает только о том, когда же сможет от меня отделаться. И если бы я умел легко проигрывать, то сейчас уже должен был сорваться с места, поехать домой и сегодня же привести ей ее железо, потому что сам подписался на эту сделку.

Признание было не романтическим, но вполне понятным – от такого уже отговорками не спрячешься. У