Тайна дважды убитой. Следак Её Величества 1 (Следопыт Империи) - Григорий Грошев

Она будет актрисою, слышишь? Или ты хочешь, чтобы нас вышвырнули из дабла на улицу?

- Пусть Илона профессию осваивает! – раздался крик из-за стены. – А мать её заткнётся и даст мне наконец поспать!

Звукоизоляция в студиях не позволяла скрыть в тайне ни один аспект жизни их насельников. Услышать подбадривающие слова или насмешки во время интимной близости – обычное дело. Не в силах вынести выволочку супруги, бывший сыщик извлёк из тайника дорогие часы и вышел на улицу.

Святослава уволили одним днём. Рассчитали, отпустили, оставили. Где-то в глубине души он надеялся, что за него будут держаться. Что его попросят сменить гнев на милость. Увы. Впрочем, решение сие зрело давно. Но план Б сыщик не подготовил. Резервов не назапасил, а самое главное – не научил жену поддерживать его.

Проработав десять лет в Центральном округе, сыщик точно знал, где за его часы дадут наилучшую цену. Старый еврей, что занимал неприметный офис в древнем здании, буквально сидел на гигантских богатствах. В его кабинетах были сотни, тысячи часов. Их тиканье сливалось в единый звук, который был так приятен Соломону. Сыщик познакомился с ним, когда помогал Иванову расследовать убийство ради ценнейшего антиквариата.

Плёвое дело, если сравнивать с загадкой смерти Ксении. Куда же подевалось её тело? Всё, это уже не его проблема. Усилием воли бывший сыщик заставил думать себя о футболе. Теперь он сможет посещать матчи любимых команд! Купит пива, закажет хот-дог...

Святослав проехал на метро, дорогие часы он положил в самый укромный карман. Погружённый в свои мысли, он едва не лишился единственного ликвидного имущества. Лишь невероятным чутьём сыщик ощутил незаконное проникновение в его пиджак. Однако же, инстинкты Святослава оказались безупречными. Люди в вагоне вскричали, наблюдая, как бывший детектив пробрасывает злоумышленника на пол.

- Куда руки суём? – спросил он, больно выкручивая кисть карманника.

- Слава, ё-мое! – закричал вор, пытаясь обернуться за спину. – Не признал, извиняйте…

Перед ним лежал Прокл, известный на всю Москву карманник. Святославу уже доводилось его задерживать. Впрочем, теперешний захват был не к месту. Придётся искать городового, давать показания. Скрутив карманника, сыщик вывел того из вагона. Дежурного на станции не оказалось. Вместо него – единственный мужичок, совершенно не готовый исполнять обязанности сверх установленных.

- Телехфон не работает, - ответил тот. – Сами разбирай-сесь.

- Так куда мне определить вора, а? – ругался он с рабочим в синей форме.

- В конуру свою определи! – огрызался рабочий. – Сие есть не моя головная боля!

Сыщик пожалел, что рука занята и он не может отвесить оплеуху этой равнодушной морде. Святослав вышел из метро. Отпустил Прокла. Тот некоторое время смотрел на бывшего сыщика с подозрением.

- Чё, уволили, Славка? – спросил он.

- Сам ты Славка, - буркнул бывший сыщик. – Пошёл вон. Всё, свободен. В другой раз попадёшься – обе руки сломаю, понял?

Но Прокл не уходил. Он смотрел на своего давнего визави со странным выражением на лице. Улыбался.

- А работа нужна? – спросил карманник.

- Пошёл отсюда, я сказал. Чёрт! Или я тебе прямо сейчас обе руки сломаю. Не дожидаясь новой встречи.

- Чего серчаешь, господин коп? – улыбнулся Прокл. Некоторых передних зубов не хватало. – Никакой я не чёрт. Давеча был у одного большого дяди. Богатого. Он про тебя вспоминал. Век воли не видать!

- Полезай в задний проход своего дяди, как верблюд в игольное ушко, - буркнул Святослав. – А мне пора.

Но тут Прокл сделал нечто неожиданное. Он назвал имя человека, что вспоминал Святослава. Сыщик насторожился. Имя ему было знакомо. И, на первый взгляд, не могло иметь ничего общего с Проклом, каторжником, на котором негде ставить клеймо. Карманник хорошо увидел перемену на лице своего бывшего обидчика. Улыбнулся ещё шире. Вновь предстал перед его лицом.

- Да не бзди, тут недалеко! – сказал он. – Ежели не добазаритесь, так хоть котлы ему загонишь. Двойную цену даст!

- Откуда знаешь, что мне надобно часы продать?

- Извиняй, дорогой, но котлы явно с чужой руки, - ответил Прокл. – Пошли, я же теперь твой должник. Два года ссылки минимум торчу. И руки мне давно не ломали. Это больно.

Святослав вздохнул. Карманник вполне мог его обманывать. Мог завести в какую-нибудь тёмную квартиру, в засаду, где бывшего полицейского изобьют до посинения. А потом – вышвырнут с верхних этажей исполинского человейника. Уголовники вполне могут сделать это просто так, даже не ради часов.

- Ладно, - буркнул Святослав. – Веди. Но помни, у меня в рукаве револьвер. С десяти метров убьёт наповал. Пять патронов. Приведёшь в засаду – всех переложу, ты меня знаешь.

- Не бзди, сказал! – захохотал Прокл. – Я ж тебя прощупал. Нет у тебя ствола. Воровское слово даю, слышь? Один только раз давал – тебе второй.

Святослав покраснел. Оружия у него при себе действительно не было. Однако же, он доверился своему неожиданному партнёру – и не прогадал. Уже через два часа он стал частным сыщиком. У него появилась интереснейшая работа! Выполнять её, конечно, было тяжело по этическим соображениям. Нет, ничего противозаконного. Просто ему пришлось пристально наблюдать за самым близким человеком своего бывшего начальника.

Глава 36. Две победы и одно поражение

В кабинете для допросов повисла гнетущая тишина. В принципе, Фёдор уже получил ответ на вопрос, что его мучал. Да, Горелов совершил своё жуткое преступление не один. В этот момент в голове следователя пронеслись десятки мыслей, и далеко не все из них он осознал сей же миг.

Теперь реальность менялась, рассыпалась на куски, трескалась. Будут проблемы: он ведь уже отчитался, что дело раскрыто, а газетчики раструбили об этом на всю Империю. Будут вопросы, и задать их вполне может даже Екатерина Третья. И всё же, профессиональная гордость взыграла. Да чего же он хорош! Настоящий ас.

— Мой подзащитный не будет отвечать на эти глупые вопросы! — вскричал Левако и схватил Дмитрия за руку.

Обвиняемый украдкой вытер слёзы. Фёдор улыбнулся. Всё шло по его сценарию, и это не могло не радовать. Выходит, что адвокат знал всю картину с самого начала. Вот откуда его заискивающий тон! Вот откуда стремление поставить вменяемость Горелова под сомнение. Какой спрос с душевнобольного? И подельнику не придётся отвечать перед законом.

— Мои слова были адресованы не вам… — зевнул Иванов. — При всём уважении, господин