Из пункта А в пункт Б - Владислав Григоревский

К слову, такая душа может родиться и в другом мире, естественно, ничего не помня. Но души умерших в том баре и подобных ему не перерождаются, а только питают тень, делая её невозможно тяжелой.

Естественно, мне думалось, почему бы просто не истребить как можно большее количество людей, а не возиться, придумывать какой-то бар и использовать меня. Но для высших существ, как и всего сущего, есть свои правила. Души смертных очень чувствительны. Любое воздействия из вне они чувствуют и сразу же перерождаются. Чтобы остаться собой. Творцы оказались предусмотрительны и, видимо, предполагали, что их дети, в лице высших существ, будут враждовать. А за всё, понятное дело, плотить смертным.

Поэтому ренегатом пришлось выкручиваться, чтобы придумать эту схему. Сапофи находил заблудшие души, которых терзали мысли о суициде. Усиливал, а может и создавал в них это чувство, и вёл в свой бар. Где мне оставалось лишь прикончить бедолагу. И вот, душа застревает в тени, а точнее сети, которую так же любезно расставил мой бывший помощник. Всё должно было выглядеть максимально естественно, чтобы ни душа, ни такие, как Михаил, ничего не заподозрили. Видимо, для этого мне и дана была иллюзия свободы. А главное – мне стало понятно, почему все религии говорят о самоубийстве, как об одном из самых страшных грехов.

– Поэтому он и использовал для убийства тебя, твоего друга и сотню таких же до вас. Чтобы оставаться незамеченным. А то место – ничто иное, как склад таких душ. И поверь, он не единственный.

В моей голове начинал складываться пазл всего того, что происходило и происходит. Невольно я приближал конец этого мира, сам того не зная. От этого, чувство мести лишь крепло и сильнее взывало к свершению справедливости. Мои кулаки сжались, все тело напряглось, и я начал искрится, словно трансформатор, в котором произошло короткое замыкание.

– Не взорвись только, а то испортишь мне прическу. И тогда я, возможно, сдержу ещё одно своё обещание и причиню тебе боль, о который ты и представить не можешь.

Глаза девушки сузились и из них на меня смотрел синий лёд. Но, буквально, через секунду она залилась звонким смехом. Её забавляло меня пугать, меняя свою интонацию с дружелюбной на несущею боль и страдания. И, видимо, такая тактика возымела успех, я успокоился.

– Где же он совершил ошибку?

– Дал волю эмоциям. – Василиса зевнула и тряхнула головой, будто прогоняя сон. Видимо, уже устав просвещать меня, но все же продолжила. – Ты знатно его бесил. У тебя талант в этом, видимо. Главное – он убил Надю, тем самым обнаружив себя. Поверь, злость, с которой он это сделал, резонировала по всем мирам. И мы его обнаружили. И, знаешь, нам чудом удалось удержать тебя, ещё бы чуть-чуть, и ты растворился бы во тьме. Видишь её внутри?

Я вздрогнул. Даже не имея тела, я почувствовал как по мне пробежала дрожь. Стоило только юной воительнице напомнить мне о спруте, что кроется в глубине меня. И всё, что мне удалось сделать, это слегка кивнуть, как бы отвечая на её вопрос. Хотя, ответ ей скорее всего был и не нужен.

– А теперь ты послужишь нам. Найдёшь Надю, и тогда у нас появиться шанс за всё спросить с надменного ублюдка.

– Почему ты думаешь, что она не переродилась? Ведь, из вышесказанного именно это и следует. Или я что-то упустил?

– Конечно, упустил, бестолочь! – Василиса звонко рассмеялась, так, что аж слёзы появились в уголках её глаз. – Но я помогу. Её душа бы тут же переродилась, захоти ею овладеть известный нам мерзавец. Но её убийством он хотел лишь сделать больно тебе. Видимо, слишком долго он был среди вас, раз обрёл ваши черты. А Надя призрак, я уверена. В любом случае, если я или мне подобные убивают смертного, то на них остаётся печать – след, который будет вести к убийце. Остаётся он ровно до перерождения. А это дело не быстрое, поверь. Теперь понятно?

Понятно. Не так, чтобы совершенно понятно, но всё же на часть своих вопросов я получил ответ. Оставались ещё, но с какого начать, мне было сложно выбрать. И просто сделав вид, что вдыхаю воздух полной грудью, я замолчал. Моя спутница тоже не стала продолжать разговор. Мы просто стояли и смотрели вдаль. Туда, далеко за горизонт, где нас ждёт битва. И каждый думал о своём.

– Этот мир обречен? – с грустью спросил я.

Целый мир предстал перед моим взором. Что было бы, не сопротивляйся я и играй свою роль безвольной тряпичной куклы? Страшно представить, что из-за меня, обычного человека, целый мир мог достаться тьме. Конечно, не только меня одного. Но всё равно, быть даже отчасти виновником такого не хотелось вовсе.

– Кто знает. – Василиса пожала плечами, всё также не сводя своих глаз с горизонта. – В любом случае мы будем бороться. И скажу честно, у твоей планеты не плохие шансы сохранить вас – паразитов.

– Что потом?

– Ничего. Никто из живущих даже и не узнает о битве, которую мы устроим. Проиграем, и у других наших братьев и сестёр будет мало шансов спасти твой мир. Он не допустит впредь ошибок. Выиграем, и это будет лишь одной победой в войне, которая никогда не кончится.

– А что станет с нами после этой битвы? – во мне теплилась надежда, что у меня появится возможность не просто увидеть Надю, но и сказать о чувствах, что испытываю к ней. И, быть может, получить взаимность.

– Не знаю, честно. Но тебе придется пройти перерождение, если мы победим. И кто знает, достанешься ты тьме или повторишь мой путь. В любом случае, человеком тебе не быть. Тьма лишила тебя этой возможности.

– Твой путь? Ты была смертной? – от удивления я попятился, разинув рот.

– Когда-то, очень давно. Мой мир пал перед тьмой. Но я билась до последнего и заслужила место средь своих новых братьев и сестёр.

После этих слов она расправила плечи и сбросила плащ. Под ним скрывался серебристый доспех. На котором отражалась уже поднявшееся луна. На её поясе красовался уже знакомый мне меч, вдобавок к которому на другой стороне бёдер были закреплены два кинжала. Доспех казался литым, и лишь на изгибах суставов можно было разглядеть тонкие щели, через которые вряд ли могло проскользнуть что-то толще зубочистки. От кончиков пальцев ног и рук, до шеи, он покрывал тело юной воительницы. На груди его красовался цветок, и если бы я в них разбирался, то без проблем бы узнал орхидею. Он был выбит настолько умелой рукой, что казалось словно он имеет объем и вот-вот соскользнёт с гладкой поверхности панцирной защиты.

– Тебе уже пора. Я жду твоего призыва.

Я услышал голос Василисы, будто в отдалении. Её последние слова о новых братьях и сёстрах, словно скользнули по моему сознанию, так и не зацепившись за него. Всего меня начало трясти и словно засасывать в невидимую воронку. От куда-то изнутри ко мне взывал знакомый голос, приглашая меня на встречу. И после яркой вспышки, которая закрутила меня и всосала в себя, я оказался стоящим напротив, сидящей передо мной, Маргариты.

Глава 6

– Подожди. Дай мне прийти в себя.

Маргарита сидела в кресле, откинувшись на спинку и закрыв глаза. Её губы еле заметно дрожали и, судя по всему, были пересохшими, потому что то и дело она их облизывала. Руки тоже тряслись, а грудь высоко вздымалась, набирая полные лёгкие воздуха, которого явно было недостаточно. Да и в целом, вид у неё был, мягко говоря, потрёпанный. Лицо осунулось и потеряло свой былой цвет. Как, впрочем, и сама девушка, которая заметно похудела. Не трудно догадаться с каким трудом ей дались поиски.

Мне хотелось схватить её за плечи и начать трясти, крича в лицо: «Что?». Что ты узнала, говори! Я сгорал от нетерпения. Чем ближе конец моей истории, тем сложнее мне