День муравья - Бернард Вербер

А правда, что пчелы умирают после того, как ужалят? — спрашивает скарабей-носорог.

Все удивлены, что жесткокрылый так запросто обращается к муравьям, но, в конце концов, он тоже участник похода, и один зедибейнаканец снисходит до ответа:

Нет, не всегда. Они умирают, только если введут жало слишком глубоко.

Рушится еще один миф.

Обе стороны обмениваются полезной информацией, но наступает ночь. Белоканцы благодарят Город Зеди-бей-накан за щедро предоставленные подкрепления. Два различных рода обмениваются трофоллаксисами. Моют друг другу усики, потом холод призывает всех к вынужденному сну.

Порядок: Порядок рождает беспорядок, а беспорядок рождает порядок. В теории, если разбиваешь яйцо, чтобы приготовить омлет, теоретически существует вероятность, что омлет может принять форму яйца, из которого приготовлен. Пусть ничтожная, но такая возможность существует. И чем больше мы будем вносить беспорядка в этот омлет, тем больше увеличиваются шансы восстановить порядок первоначального яйца.

Итак, порядок — это всего лишь комбинация беспорядков. Чем больше расширяется наша вселенная, тем сильнее она погружается в беспорядок. Беспорядок, который, расширяясь, сам создает новые порядки, один из которых — этого нельзя исключить — может оказаться таким же, как первоначальный порядок. Прямо перед нами, в пространстве и во времени, на краю нашей хаотичной вселенной, быть может, — кто знает? — возникает первичный Биг-Бэнг.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II

Дин-дон!

Летиция Уэллс открыла сразу.

— Здравствуйте, комиссар. Вы снова пришли посмотреть телевизор?

— Я хочу просто поговорить, поделиться своими соображениями. Выслушайте меня, мне этого достаточно, я не прошу вас делиться своими идеями.

Она впустила его.

— Хорошо, комиссар, я вся внимание.

Она указала ему на кресло, сама села напротив, положив ногу на ногу.

Сначала он залюбовался греческой драпировкой ее платья, нефритовыми заколками в прекрасных волосах, потом начал:

— Давайте вернемся назад. Убийца способен проникать в закрытое помещение, своими действиями он вызывает ужас, он не оставляет никаких следов и нападает только на химиков — специалистов по инсектицидам.

— И он пугает мух, — добавила Летиция, подавая два бокала медовухи и внимательно глядя на него большими сиреневыми глазами.

— Да, — продолжил он. — Но этот Мак-Хариос добавил новую деталь — слово «муравьи». Можно подумать, мы столкнулись с муравьями, которые атакуют создателей инсектицидов. Мысль интересная, но…

— Но маловероятная.

— Именно.

— От муравьев должны были остаться следы, — сказала журналистка. — Например, их бы заинтересовала еда. Ни один муравей не устоит перед свежим яблоком, а на ночном столике Мак-Хариоса лежало яблоко, но к нему даже не притронулись.

— Точно подмечено.

— Мы столкнулись с убийством, совершенным при закрытых дверях без взлома, без орудия, без следов. Может, нам не хватает воображения, чтобы это понять.

— Черт возьми, сколько всего способов убивать, ну не десять же тысяч!

Летиция Уэллс загадочно улыбнулась.

— Кто знает? Создатели детективов не стоят на месте, попробуйте представить, что написала бы Агата Кристи в 5000 году или Конан Дойл с планеты Марс, — уверена, вы сразу продвинетесь в вашем расследовании.

Жак Мелье смотрел на нее и не смог оторвать глаз от этой красавицы, от Летиции Уэллс.

Взволнованно она поднялась и взяла мундштук. Прикурила, и ее окутала завеса табачного дурмана.

— В своей статье вы писали, что я слишком самоуверен и не прислушиваюсь к другим. Вы были правы. Но исправиться никогда не поздно. Вы будете смеяться, но мне кажется, что от общения с вами я уже начал мыслить по-другому, как-то более открыто… Видите, я даже заподозрил муравьев!

— Опять ваши муравьи! — устало обронила она.

— Подождите. Мы ведь не все знаем о муравьях. У них могут быть сообщники. Вы знаете историю о Гамельнском флейтисте?

— Что-то вылетела из головы.

— Однажды, — начал он, — город Гамельн заполонили крысы. Они сновали повсюду. Их было столько, что не знали, как от них избавиться. Чем больше их убивали, тем больше их появлялось. Они пожирали всю пищу, размножались с дикой скоростью. Жители уже собирались все бросить и покинуть это место. И вот тогда один юноша вызвался спасти город, запросив за это хорошее вознаграждение. Нотаблям терять было нечего, они согласились единодушно. Тогда юноша достал флейту и заиграл на ней. Он пошел, а зачарованные крысы последовали за ним. Флейтист увлек их в реку, где они и утонули. Но когда он потребовал обещанного вознаграждения, освобожденные нотабли расхохотались ему прямо в лицо!

— И что? — спросила Летиция.

— И что? Представьте аналогичную ситуацию: «флейтист» — это человек, способный управлять муравьями. Он задумал отомстить злейшим врагам — изобретателям инсектицидов!

Ему наконец удалось заинтересовать молодую женщину. Она не спускала с него внимательных сиреневых глаз.

— Продолжайте, — сказала она.

Она, казалось, занервничала и сделала очень глубокую затяжку.

Он умолк, объятый новым восторгом. Все его церебральные электрические системы сигналили: «партия выиграна».

— Кажется, я понял.

Летиция Уэллс странно посмотрела на него:

— Что вы поняли?

— Это человек, который приручил муравьев! Они проникают внутрь жертвы и пронзают ее… мандибулами… отсюда эти внутренние кровотечения, потом они выползают, скажем, через уши. Это объясняет то обстоятельство, что у всех жертв отмечены кровотечения из ушей. Потом они перегруппировываются и уносят своих раненых. Это занимает пять минут и не дает приблизиться мухам первой когорты… Что скажете?

Летиция Уэллс с самого начала не разделяла энтузиазма полицейского. Она вставила в мундштук еще одну сигарету и прикурила. Возможно, он и прав, она готова согласиться с этим, но, насколько ей известно, на свете не существует способа так отдрессировать муравьев, чтобы они смогли войти в отель, найти нужный номер, убить человека и спокойно вернуться в свой муравейник.

— Да нет же, такой способ должен существовать. И я его найду. Я в этом уверен.

Жак Мелье хлопнул в ладоши. Он был очень доволен собой.

— Вот видите, совсем не нужно представлять детективы 5000 года! Немного логики и здравого смысла вполне достаточно, — объявил он.