Ночной поезд на Ригель - Тимоти Зан

– Приду, – пообещал я.

– Хорошо. – Лосуту откинулся на спинку кресла и подвинул к себе меню. – А пока будем ужинать, вы расскажете нам о вашей новой работе.

– Конечно, – ответил я, переключаясь в режим лжи – что в последнее время удавалось мне все легче. – Мне предложили ее месяца три назад…

Вечер оказался существенно более приятным, чем я ожидал, несмотря на то что я не испытывал ни особой симпатии, ни доверия к обоим моим собеседникам за ужином. Бирет Лосуту мог выглядеть весьма обаятельным, когда этого хотел, а Эпплгейт, похоже, решил отказаться от запанибратской манеры общения, испробованной в поезде, и в основном молчал, предоставив вести беседу своему приятелю.

Ужин был долгим и неспешным – традиционные халканские пять блюд, плюс пучок «палочек счастья» в конце. Как только я завершил свое повествование о работе туристическим агентом, разговор перешел на сделки, которые совершал Лосуту со всей остальной Галактикой от имени Конфедерации, – монолог, полный занимательных историй, но содержавший минимум полезной информации.

Терренс Эпплгейт, как и обещал, оплатил счет по чеку ООН, и я уже прощался, когда Лосуту предложил посмотреть представление. Непонятно почему я согласился, и мы направились в театральный зал. Постановка была циммахейская, но суть ее была хотя бы отдаленно понятна и другим расам. Я всегда считал циммахейскую драматургию чем-то средним между японским театром кабуки и английской комедией эпохи Реформации, и мои ожидания оправдались и на этот раз. Я получил немалое удовольствие и к концу спектакля чувствовал себя намного более расслабленным, чем темным вечером семнадцать дней назад, когда спускался по ступеням «Нью-Паллас Тауэрса». Оставив Лосуту и Эпплгейта у лифтов – они направлялись в бар при театре, чтобы обсудить окончательные детали завтрашней инспекционной поездки, – я вошел в кабину и нажал кнопку своего этажа.

По крайней мере, я думал, что нажал именно ее. Но когда двери открылись, я обнаружил, что передо мной казино.

Первым моим желанием было остаться в кабине и на этот раз нажать нужную кнопку. Однако на фоне гула разговоров, стука игральных костей, фишек и плиток для игры в чинко и шипения струй фонтана я вдруг обнаружил, что выхожу из лифта и спускаюсь по пандусу в зал. Как бы быстро Бейта ни подготовила свое сообщение, вряд ли она уже получила на него ответ, так что особо торопиться обратно в номер не было смысла. Кроме того, отчего бы не подслушать разговоры и, возможно, узнать кое-что полезное?

Некоторое время я бродил по казино, наблюдая за игрой и держа уши востро. Однако и на этот раз все разговоры сводились к ничего не значащим банальностям. Я обошел зал по кругу, потом по кривой восьмерке и наконец направился прямо к его центру, в итоге оказавшись возле фонтана.

Легкие волны, искрясь и сверкая, омывали освещенные огнями кораллы. Их поверхность и в самом деле выглядела весьма занятно и в ярком свете вовсе не казалась столь шершавой, как у земных кораллов. До этого я согласился с Эпплгейтом, утверждавшим, что кораллы он терпеть не может, но сейчас я подумал о том, не слишком ли поторопился. А в том, чтобы их потрогать, нет ничего страшного. Кроме того, даже если это было не так, что могло случиться? Самое худшее – я получил бы пару царапин. По крайней мере, я мог бы прийти к Бейте и рассказать ей о том, какие незабываемые ощущения испытал…

Я нахмурился, неожиданно вспомнив, как девушка смотрела мне в глаза с куда более озабоченным выражением лица, чем у любого из моих начальников в разведке, и просила меня пообещать, что я никогда не прикоснусь к модхранскому кораллу.

А я тогда попытался обратить все в шутку и сказал «да».

Конечно, это было смешно. Бейта – лишь случайная спутница, которую мне навязали помимо моего желания, по сути силой вынудив меня заниматься моей нынешней работой. К тому же она лгала мне, по крайней мере вначале, и ее личные намерения вполне могли не принадлежать к зоне моих интересов. И я вовсе не клялся ей в верности на многоязычной Библии, да и вообще на чем бы то ни было. Что, отметил я про себя, было для меня очередным обоснованием того, как мне следовало поступать.

Впрочем, мне вовсе незачем было что-либо обосновывать. Я был взрослым человеком и мог делать что хотел. И меня вовсе не волновало чье-либо мнение, особенно мнение Бейты.

Так к чему вообще тратить столько усилий на собственные уговоры?

Вот он, коралл, передо мной… и только потом я осознал, что моя рука уже вытянулась над бассейном, опускаясь к плещущейся воде. Я быстро отдернул ее, чувствуя внезапно охвативший меня страх. Что, черт побери, здесь происходит?

Я отступил назад от бассейна, глядя через плечо, чтобы ни на кого не натолкнуться.

И застыл как вкопанный. Все посетители казино, куда только хватало взгляда, прекратили игру и разговоры.

И все они смотрели на меня.

Немая сцена продолжалась лишь долю секунды; затем все снова вернулись к прерванным делам, словно то, что они смотрели в одно время в одну сторону, было лишь невероятным совпадением. Но я знал, что это не так.

Мне уже не раз приходила в голову мысль о том, не оказались ли мы с Бейтой в самом центре некоего заговора. Теперь в этом не было сомнений.

Я направился прямо к выходу, внимательно глядя по сторонам и прислушиваясь, готовый дать отпор любому, кто попытался бы меня остановить. Таковых не оказалось. Дойдя до лифтов, я нажал кнопку вызова и через несколько секунд уже спускался к нашему номеру.

Бейта сидела, ссутулившись, на одном из диванов и смотрела какой-то незнакомый фильм. Когда я вошел, она подняла взгляд и на лице ее отразилось облегчение.

– Наконец-то! – В ее голосе чувствовалось отчасти раздражение, отчасти озабоченность. – Я уже начала беспокоиться.

– Прошу прощения, – сказал я как можно более небрежно, ощущая, как покалывает кожу под часами – невидимые микрофоны продолжали работать. – Лосуту настоял на том, чтобы затащить меня после ужина в театр. – Я показал на дверь спальни. – Завтра тяжелый день. Пойдем-ка лучше в кровать.

Она вздрогнула, и глаза ее слегка расширились. До сих пор мы никогда не спали даже в одной комнате, не говоря уже о том, чтобы в одной кровати.

– А?..

– В кровать, – повторил я, слегка подчеркнув последнее слово и предупреждающе дотронувшись до уха.

Она судорожно сглотнула.

– Хорошо. – Выключив фильм, она скрылась в спальне.

Я погасил освещение и сделал непрозрачными стены и пол в комнате, затем тщательно проверил, что дверь заперта на все замки. Когда я присоединился к Бейте, она уже точно так же затемнила стены и пол спальни и неподвижно лежала посреди постели, натянув одеяло до подбородка. Я выключил свет и лег.

– Ммм… от тебя сегодня хорошо пахнет, – вслух заметил я, в расчете на чужие уши, подбираясь поближе к ней.

Она ничего не ответила, просто лежала молча, застыв словно статуя. Как и я, она была полностью одета.