Притчи, приносящие здоровье и счастье - Рушель Блаво

Только вот дома несчастную Гузельку ожидало большое горе. Еще с порога Гузелька поняла, что что-то не так: не было на скамье новых вышитых полотенец, ведро, в котором всегда была вода, приносимая бабушкой с речки, было пустым, а печка, в которой бабушка Гузель готовила ужин, не была протоплена. На миг остановилась сразу за порогом маленькая Гузелька и было уже подумала самое страшное, памятуя по рассказам старших о том, что некогда случилось с ее родителями, как услыхала из комнаты голос бабушки:

– Проходи, внученька, сюда. Проходи, моя хорошая… Что-то, Гузелька, захворала я нынче… Ох…

Гузелька прошла в комнату и увидала, что бабушка ее Гузель лежит на большой кровати, на которую если и ложилась, то только с наступлением ночи. Днем же и вечером (а нынче был как раз вечер, совсем еще не ночь) такой привычки бабушка не имела. Однако же, к удивлению внучки, лежала на большой кровати бабушка Гузель и стонала от боли. Гузелька приблизилась к бабушкиной кровати, сами собой на глазах малышки выступили слезы. Что же теперь будет? Старая Гузель подняла руку и погладила внучку по голове – по черным волосам, туго заплетенным еще утром. И бабушка едва сдерживалась, чтобы не заплакать: что же будет теперь с бедной Гузелькой?

– Милая внученька моя, – сказала бабушка Гузель, – маленькая моя Гузелька. Знать пришла пора мне покинуть этот мир. И все бы хорошо, ведь много прожила я на свете, да вот только как же тебя, душа моя, могу я оставить одну-одинешеньку?.. Жили мы вдвоем хоть и не богато, а все же как-то жили. Нынче же заболела я, а стало быть, не смогу вышивать полотенца; ты, маленькая моя Гузелька, не сможешь продавать их на рынке возле мечети; мы не сможем покупать на вырученные деньги ни высушенный чай, ни хлеб-икмэк. И станем мы тогда с тобой бедняками… Я умру от болезни и с голоду, а ты, несчастная внученька моя, пойдешь скитаться по миру, просить подаяния у сердобольных людей…

Как сказала это бабушка Гузель, так внучка Гузелька сразу очень хорошо представила, как ходит она в грязной и рваной одежде по дворам родной Казани и просит у добрых людей милостыню, а больная бабушка тем временем помирает в большой кровати. Как-то маленькой Гузельке довелось видеть нищего мальчика возле казанского кремля.

Гузелька тогда еще этого мальчика пожалела и отдала ему весь кулек с чак-чаком, который купила до этого у старика Ильдара. Теперь же впору было бедную Гузельку саму пожалеть. Так горько стало девочке от мыслей о грядущей нищете, что заплакала она, зарыдала даже. А тут и бабушка Гузель уже не сдержалась и тоже разревелась как маленькая. Но только не себя было жаль старой Гузели, жаль было своей бедной внучки.

И еще в душе страдала бабушка потому, что не нашла, пока была здорова, часа, не выкроила минутки, дабы обучить маленькую Гузельку, внучку свою любимую, ремеслу, которым владела сама, – вышиванию полотенец. Вот если бы Гузелька умела вышивать полотенца, то смогла бы сама заработать и себе на высушенный чай и хлеб-икмэк, и бабушку бы смогла исцелить, купив нужных лекарств. Да только вот теперь об этом поздно было уже рассуждать: бабушка Гузель лежала тяжело больная, а внучка Гузелька вышивать полотенца так и не научилась. Вдоволь наплакались бабашка и внучка, жалея друг друга, а наплакавшись, стали думать, что делать дальше. И сказала тогда бабушка Гузель:

– Милая моя внученька Гузелька, ступай ты вновь в лавку старика Ильдара. Ильдар мудр и добр. Ты расскажи ему все как есть. А он уж что-нибудь придумает, сможет помочь нашему горю.

Как ни горько было несчастной Гузельке покидать больную и страдающую бабушку свою, а воля бабашки Гузели для внучки всегда была на первом месте. Раз велела бабушка идти к старику Ильдару, то так тому и быть. Осторожно положила Гузелька кулек с чак-чаком возле большой бабушкиной кровати, а сама выбежала на улицу и вдоль берега резвой Казанки побежала знакомой дорогой в лавку старика Ильдара. На счастье девочки, старик Ильдар еще не лег спать и никуда не ушел, а стоял, как и час назад, за прилавком.

– Что случилось, маленькая Гузелька? – по голосу старика Ильдара было сразу понятно, что тот заподозрил что-то неладное. Да и то дело: никогда прежде не случалось так, что Гузелька прибегала в лавку старика Ильдара в столь поздний час.

Расплакалась, разрыдалась бедная девочка. А когда успокоилась, то все-все рассказала старику Ильдару, который (и об этом знала вся Казань) был не просто стариком, а очень мудрым стариком. Крепко-крепко задумался старик Ильдар после рассказа девочки Гузельки; представилось ему, как в нищем рубище несчастная Гузелька бродит вдоль белой стены казанского кремля и как злые мальчишки кидают в маленькую нищенку камнями, как собаки лаем своим прогоняют Гузельку от богатых домов и как сердитый мулла бранит девочку, просившую милостыню возле мечети… Представил все это старик Ильдар и сам едва не расплакался, хотя и много-много всякого повидал он на своем долгом веку.

Но разве можно помочь горю слезами? Старик Ильдар, как мы уже знаем, был очень мудрым стариком и потому знал, что горю слезами помочь нельзя. Горю помочь можно лишь добрым делом. И раз уж причина возможной нищеты внучки Гузельки в болезни бабушки Гузели, то надо сделать так, чтобы бабушка Гузель исцелилась. Но как? Ох, не случайно Гузель отправила Гузельку именно сюда, в лавку старика Ильдара; ведь только старик Ильдар знал, как спасти от болезни бабушку Гузель и, стало быть, как спасти от нищеты внучку Гузели маленькую Гузельку. Подумав, старик Ильдар достал с полки очень старую книгу – такую старую, что обложка на ней уже наполовину истлела от времени, а страницы были местами столь желтыми, что даже разобрать текст было сложно. Однако же старик Ильдар знал эту книгу и, найдя нужную страницу, что-то важное прочел. Только потом старик Ильдар сказал маленькой Гузельке:

– Ты, Гузелька, не печалься, а знай, что есть верное средство, от которого бабушка твоя сможет исцелиться, а исцелившись, научит тебя, внучку свою любимую, вышивать полотенца. И уж тогда не быть тебе нищенкой.

– Что же это за средство? – Гузельке так не терпелось все узнать поскорей, что она даже перебила старика Ильдара. Однако же старик Ильдар не обиделся на девочку, а, улыбнувшись, продолжил:

– Средство это на дне озера Кабан…

Надо сказать, что город Казань славен не только тем, что есть в нем множество мечетей, что есть красавец-кремль, что протекают в нем две большие реки – Казанка и Волга и что Волга столь широка, что в иных местах и берега другого не видно… Не только всем этим славен город Казань, а славен еще и тем, что расположено в нем очень большое озеро под названием Кабан. И широкое оно, и глубокое… А вода в нем чистая-пречистая!

– На самом дне озера Кабан бьет ключ, – продолжал рассказывать старик Ильдар, – и вода в этом ключе – самая целебная в мире. Чтобы исцелить бабушку Гузель, нужна всего лишь одна капля этой воды из ключа со дна озера Кабан, всего лишь одна капля…

– Но как же достать ее? – вновь бедная Гузелька чуть не плакала.

И можно маленькую девочку понять: озеро Кабан и глубокое, и широкое. Как человеку добраться до его дна? Как найти там этот ключ с целебной водой? Как взять нужную каплю этой целебной воды? Кажется все это невозможным. Но старик Ильдар был мудр и знал, как именно даже самому обычному человеку можно сделать все это. – Нынче уже глубокая ночь, – молвил старик Ильдар, – потому, Гузелька, ни о чем пока не беспокойся, а ложись спать в той комнатке, что есть у меня в лавке. Ранним утром я разбужу тебя и все расскажу.