Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)
Шрифт:
Интервал:
– Нет. Я это знаю и без ее слов. Или я не прав?
– Не знаю, – тихо ответил Глеб, – но сегодня я был уверен, что мне нужна только она. Я даже отпуск взял, – усмехнулся он, вспомнив не свойственную ему романтичность, когда планировал провести отпуск в пылких ухаживаниях за своей женой. Таким глупцом он себя давно не ощущал.
Антон искренне удивился словам друга.
– Возможно, она зацепила меня тем, что не нуждалась во мне, не обращала внимание. Или то, что будучи ее законным мужем, я не имел никакого права на нее, – Глеб устало потер глаза, – я так и не смог завоевать это гордое сердечко.
Такое признание друга никак не вязалось с тем Глебом, которого Антон знал на протяжении долгих лет. Каждая женщина, которую он хотел, обязательно оказывалась в его пастели, но и не задерживалась там надолго. Ему никогда не требовались их сердца, только красивая внешность и присутствие хоть какого-то маломальского интеллекта. Единственной, на долгое время удержавшей рядом с собой непостоянного Глеба, была Жанна. Но и ее место периодически занимали другие. Антон был уверен, что Жанна в курсе всех интрижек Глеба, но не принимала все это близко к сердцу, ведь он все равно возвращался к ней.
– Она определенно ошиблась веком, родившись в нынешнее время, – усмехнулся Глеб.
– Она ошиблась мужем! – воскликнул Антон, – ведь для тебя верность – это вообще что-то из области фантастики.
– А вдруг бы я стал для нее отличным мужем.
– Этого мы уже не узнаем, – Антон снова наполнил рюмки, – ты не можешь быть отличным мужем, Глеб, ты даже просто хорошим не можешь быть, – засмеялся он.
– Почему это? – Глеб поморщился, закусив лимоном.
– Потому что все бабы влюблены в тебя. Твоя жена сошла бы с ума от ревности.
– Можно подумать тебя бабы не любят, даже семидесятилетняя санитарка и та красит губы, когда ты входишь в свою больницу, – чокаясь рюмками с Антоном, сказал Глеб. Друзья рассмеялись.
Алкоголь сделал свое дело и все проблемы и обиды были позабыты. Друзья говорили обо всем, много смеялись и подшучивали друг над другом. Запретных тем не было, единственное, о чем они старались не говорить – это Ирина. Дождь стих, а может они просто его не слышали за своими разговорами.
Глава 41.
Воспоминания, планы на будущее, разговоры о работе, о женщинах, обсуждалось все и только ни слова о жене по завещанию. Словно и не было ее. Да и зачем теперь вспоминать и ворошить прошлое, они друг другу помогли и должны были расстаться. Она сделала все правильно, уехала, чтобы не портить воспоминания о себе. Она не стала для него одной из множества, не стала его женой, она осталась в его глазах просто собой, пусть несовременной, пусть гордой, зато она осталась собой. Он сам сотни раз так бросал своих женщин и был благодарен ей, что не было выяснения отношений и долгих слезных прощаний. Она оставила его прежде, чем он успел сделать ей больно. Он благодарен ей, что она не дала ему повода возненавидеть себя за то, что мог причинить ей боль своим образом жизни.
Глеб сидел в своем кабинете. Вчера он так и не уехал домой. Антон не пустил выпившего друга и постелил ему в комнате Рели.
Голова ужасно болела после вчерашнего, да еще это дождь, зарядивший с утра, не прибавлял хорошего настроения. Кофе, приготовленный секретаршей, уже почти остыл, пока он придавался воспоминаниям.
Еще предстоял разговор с отцом. Надо было объяснить свое вчерашнее поведение. От этого голова заболела еще сильнее.
Глеб поднял трубку и набрал номер своего друга.
– Привет! Живой? Поздравляю, а у меня жуткое похмелье, – пожаловался он.
– Антон, у меня просьба. У тебя не осталось контактного телефона родителей моей жжж…вообщем Ирины?
Глеб записал номер и код города.
– Хочу просто поинтересоваться, все ли хорошо и как долетела, – и, выслушав друга, добавил, – нет, я не собираюсь ее искать и возвращать. Просто мне надо услышать, что с ней все хорошо.
Снова заговорил Антон, и Глеб замолчал, слушая.
– Завтра уже двадцать девятое августа, ты не забудь, что первого Реля к тебе переезжает. Ну, хотя бы холодильник продуктами наполни, она ж не я, лимоном и коньяком питаться не станет, – улыбнулся Глеб, – пока.
Он набрал номер сотового Ирины, увы, телефон отключен. Глеб медлил, глядя на номер, записанный на листке. Она уехала только вчера. Уже сутки, как он не видел ее. Зачем тревожить, возможно, ей не нужен его телефонный звонок и его такая запоздалая забота. Глеб смял лист и, помедлив, бросил его в мусорное ведро.
Глава 42.
– Алло, – произнес приятный женский голос.
– Здравствуйте! Это квартира Горюновых? – Глеб замер.
– Да, а с кем я говорю?
– Это Глеб, – он сделал паузу, – Акулов. Из Москвы.
– Глеб Сергеевич! – вежливо воскликнула женщина, – очень приятно.
– А вы, наверное, мама Ирины? – поинтересовался он.
– Да, это я.
– Вы что-то хотели? – спросила она, так как Глеб молчал.
– Да, хотел. Как Ирина?
– Спасибо, хорошо. Спасибо Вам, Глеб Сергеевич, ведь, если бы не Вы….
– Надежда Семеновна, – перебил ее Глеб, – я могу услышать ее?
В трубке повисла тишина.
– Нет.
– Почему?
– Она уехала.
– Куда?
Снова тишина.
– Я не могу сказать, я обещала.
– Только мне не можете сказать или вы не знаете где она?
– Глеб Сергеевич, Вы столько сделали для нас, мы будем вечно у вас в долгу, но не просите меня придать дочь. Я обещала, что никто не узнает где она.
– Давно уехала?
– Почти месяц уже.
– С ней все в порядке?
– Да, все хорошо.
– Я рад. Всего доброго.
– И вам. До свидания, – тихо закончила Надежда Семеновна и в трубке послышались гудки. Она прижала ее к груди и с грустью взглянула на стоявшую перед ней дочь.
– Ты все правильно сказала, мама. Все правильно, – Ирина забрала трубку из рук матери и, повернувшись, тихонько пошла к себе.
А Надежда все смотрела в след дочери. Как мало осталось от прежней Ирины. И виной тому не страшная авария, а то, что произошло намного позже в Москве, то, что случилось между этим мужчиной и ее дочерью. Надежда видела, что дочь тоскует.
Ирина, конечно, все рассказала матери, как только приехала. Рассказа, о признании Антона, о непонятных сообщениях, даже о том, что Глеб пару раз поцеловал ее. Поделилась впечатлениями о семье мужа и о вечеринки, на которой присутствовала. Со слезами на глазах вспоминала, как тосковала по дому и, как больно было учиться заново ходить и еще
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!