Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)

в силах был это сделать. Только ОНА.

Ирина стояла в дверях. Вид у нее был не менее ошеломленный, чем у Глеба.

Как такое могло случиться, ведь Антон уверял, что они не встретятся. Наверное, он знал, что Глеб придет сегодня к нему и поэтому он так настаивал, чтобы они с Релей пошли в кино. Так сказать, попытался спровадить ее с глаз долой, но ничего не вышло.

– Глеб, – одними губами прошептала Ирина, не в силах отвести взгляда от неподвижно застывшего мужа.

Он смотрел на нее, не отрывая глаз. Он не забыл, как она красива. Он ничего не забыл. Но сейчас у него было только одно желание – прекратить эту пытку, эту боль внутри него. Почему из всех женщин мира именно она так на него действует. Как было унизительно для него сгорать заживо при ее виде, зная, что она не отвечает тем же. Желваки заходили на скулах Глеба, в черных глазах появился гневный огонек, пальцы сжались, превратившись во внушительный кулак.

– Глеб, – позвал Антон.

– Так вот зачем был нужен этот разговор. Вы, голубки, уже обо всем договорились, я смотрю, – Глеб говорил, не отводя пристального тяжелого взгляда от…жены. Его жены…. Как она смеет вот так стоять перед ним, удивленно хлопая своими пушистыми ресницами, словно ни в чем не повинна. Как смеет так растерянно и невинно смотреть на него, заставляя тонуть в золотистом свечении ее карих глаз? Как она смеет, предпочитая ему другого мужчину, оставаться такой желанной? Она не имела права, будучи его законной женой, желать его друга.

– Остынь, я сейчас все тебе объясню, – пытался оправдаться Антон.

– Пока она моя жена, ты ее не получишь, – зашипел Глеб, повернувшись к другу, его взгляд метал молнии.

– Глеб, послушай, – Антон тщетно пытался достучаться до друга.

Ирина, молча, повернулась и практически побежала в комнату. Снова все с начала! Опять она стоит стеной непонимания и гнева между друзьями. Больше она не допустит этого, сейчас же соберет вещи и поедет в аэропорт, а хороших врачей можно найти и в другом городе. Как же она боялась встретиться с Глебом, как не хотела ехать, но Антон смог ее уговорить, заверив, что все будет хорошо. Надо бежать и чем скорее, тем лучше. Она не должна его видеть. Хоть самого дьявола, но только не его. Один раз она сбежала, чудом вырвав свое сердце из сладких объятий Глеба, второй раз может и не закончиться так удачно. Она быстро кидала вещи в сумку.

– Где она? – гневно крикнул Глеб, выбегая из кухни.

Реля испугалась за подругу, и хотела было бежать спасать ее от своего брата, но Антон ее остановил.

– Ты же видел его, он сейчас способен на все! – испуганно воскликнула она.

– Он ее не тронет, – Антон устало опустился на стул, – я был бы рад, если бы он ее ненавидел, и первым встал на защиту, но он любит, – тихо закончил Антон.

Глава 47.

– Где она? – до ушей Ирины донесся рык Глеба.

От ужаса руки перестали слушаться, и молния на замке ее дорожной сумки никак не хотела сходиться. Дверь с грохотом открылась (Ирина боялась даже повернуться) и с таким же грохотом закрылась. Одним резким движение он развернул ее к себе лицом. Сколько ярости, в купе с ненавистью, было в этом мрачном взгляде черных прищуренных глаз, руки, державшие ее, до боли сжимали плечи. Таким свирепым она его еще не видела.

Ирина стала, что есть силы вырываться из его рук. Его мрачный вид пугал. Что она сделала, чтобы вызвать такую реакцию. Ведь уехав, она освободила его от себя. Ирина била его, толкала, но силы были не равны. Глеб даже не пытался защищаться, он просто держал ее перед собой за плечи и смотрел. На его лице не дрогнул не один мускул, лишь яростно пульсирующая жилка на его шее, выдавала эмоции, которые бушевали у него внутри. И только, когда у нее больше уже не осталось сил, чтобы защищаться, Глеб отпустил ее, все, так же, не сводя прямого взгляда с ее испуганного лица.

Почувствовав свободу, она тут же кинулась к двери, и уже было открыла ее, но Глеб оказался проворней, и дверь снова захлопнулась прямо перед ее носом так, что штукатурка осыпалась на пол.

Он железной хваткой схватил жену за талию и крепко прижал к себе спиной.

По телу пробежала дрожь, ощутив знакомое тепло его сильных рук.

– Пусти, – задыхаясь, сказала Ирина, пытаясь расцепить его руки и освободиться от стальных тисков его объятий. Она была напряжена до предела, внутренне сжавшись, она приготовилась к самому худшему. Ирина закрыла лицо руками, словно это смогло бы помочь ей раствориться и исчезнуть. Но он медлил.

Неожиданно она почувствовала сначала его дыхание на своей шее, а затем и губы. Несмотря на все негодование и гнев, губы его нежно ласкали. Он крепко держал ее в своих объятьях, одна ладонь скользнула вниз, обжигая своим сладостным прикосновением. В следующую секунду, он уже повернул ее к себе лицом.

– Зачем ты вернулась? – хрипло прошептал Глеб, голос словно отказывал подчиняться, и взял ее хрупкую руку в свою. Несколько секунд он смотрел на их переплетенные пальцы, лаская большим пальцем ее запястье, в области пульса, готового взорваться под его прикосновением. В его глазах промелькнуло и тут же пропало сожаление. А потом, словно очнувшись, он поднял с кровати ее сумку и направился к выходу из квартиры, крепко держа Ирину за руку.

– Даже и не думай, – рыкнул, сверкнув глазами, Глеб, когда Антон собрался преградить ему дорогу.

– Глеб, она не к тебе приехала, оставь ее, – Антон шел следом.

– Оставить тебе? – иронически усмехнулся Глеб, повернувшись к другу, – Ты это хотел обсудить? – его губы снова превратились в тонкую линию, – мы едем домой, – громко оповестив всех присутствующих о своем намерении, открыл дверь и поднял Ирину на руки.

– Ты хоть у жены поинтересуйся, хочет ли она? – Антон не унимался, его всегда негромкий бархатный голос, стал словно металлическим. Он не хотел, чтобы так все вышло. Он планировал их встречу, но не ожидал, что это выльется в такое дикое действо.

– Спрашивал, когда-то. Больше не допущу подобную глупость, – Глеб собственнически взглянул на жену. Ирина понимала, о чем говорит Глеб, но ничего возражать не стала. Сейчас не время и не место, лучше тихонько покориться, и подождать, когда муж остынет, пока дело не дошло до рукоприкладства между друзьями.

– Я уже умею ходить, так что можешь меня отпустить, – только и сказала она тихо.