Любимец моих дьяволов - Ева Мелоди

— Напоминает фильм с Кроу, «Хороший год» — не медлит продемонстрировать свои кинознания Павел.

— Точно! — восклицает Леа, как раз оказавшаяся в этот момент рядом. — Обожаю момент, когда Кроу падает в бассейн, а героиня Марион Котийяр включает воду. И он плавает и плавает, в листьях и мусоре, пока вода не набирается, и он еде живой вылезает на берег.

И мечтательно на меня, смотрит. Словно не прочь такую штуку со мной проделать.

Ага. Щаз. Держись от меня подальше, Белоснежка. Папа далеко, Пашка и прочие охранники меня не остановят, если отшлепать захочу. Потому что ничего другого от тебя не захочу уже. Планка, что была поставлена мной много лет назад, вернулась на место. Я ее приварил намертво, больше не слетит. Как бы ты не изголялась, детка. О сексе с тобой больше не допускаю ни единой мысли. Отныне ты табу для меня. Выходи, малыш, за Антонио. Это будет замечательным решением проблемы для нас обоих…

Комнаты охраны и прислуги располагаются на первом этаже, размещаемся по двое, я — вдвоем с Пашкой. Служанки Дарьи вовсю кокетничают с нами, как, впрочем, и со второй парой охранников — надо сказать отдых обещает быть не скучным. По сути охрана двум стервам-подружкам требовалась по большей части от самих себя, дурной головы и виляющей жопы. Но Лизка вроде притихла… Может и правда решила остепениться, замуж выйти. Думать об этом было тошно. Но изменить я вряд ли что-то мог. Только на свои чувства огромный замок навесить. Сцепить зубы и твердить что это лишь похоть. Помогало слабо.

POV Леа

Как ни умоляла отца не посылать со мной в Испанию Якоба, понимая, что это будет пыткой для нас обоих, переубедить не смогла. Наоборот, отчего-то Герман был уверен, что со мной справится только Штаховский. Это было чушью полной. Наоборот, рядом с Якобом я становилась неуправляемой, совершала вещи, которые бы ни за что не сделала в обычном состоянии. Он поднимал во мне уровень адреналина одним своим присутствием. Наркотик, лекарство, афродизиак. Или все вместе. Когда он рядом, и особенно когда жесток со мной, я способна на любое безумие.

Как, впрочем, и он. Его визит в мою комнату был полным сумасшествием. День за днем я анализировала его поступок, пыталась понять, разглядеть, что стоит за ним помимо похоти. Ничего не находила и внутренне корчилась от боли. Почему? Неужели не заслуживаю хоть каплю симпатии? Хоть проблеск сострадания? Но нет. От Якоба была лишь жажда моего тела. Душу же во мне он просто отрицал.

После происшествия с разбиванием гитары, он поставил себе заслон, отгородился от меня. Готовился покинуть эту работу. Во время ежедневных прогулок с Майло я всеми способами узнавала от Павла о планах Якоба. Правда и с другом тот был немногословен. Главное было для меня знать — сейчас нет никакой женщины. Даже на раз-два. Я бы не вынесла. Умирала от ревности, хоть и понимала насколько это жалко.

Вот и Дарья. Пока летели, начала расспрашивать меня именно о Якобе. Приглянулся он ей. Прямо забросала вопросами. А я — ответами. Что парень ужасен. Что давно его знаю, и отвратительней человека не видела. И что он возможно гей… В общем, вспомнила свое бурное детство, когда придумывала из мести про Штаховского небылицы. Вот только ребенком врать у меня лучше получалось. Дашка лишь хмыкнула:

— Да ты влюблена в него по уши!

— Что за бред ты несешь! — взвиваюсь, пылаю гневом. — Я вообще-то за Антонио выхожу.

— Назло что ли? Незачем, глупо.

— Я ведь совершенно серьезно! Нет у меня ничего с этим охранником, ты одним только предположением меня унижаешь. Пожалуйста, не говори так больше. У меня с Антонио все серьезно.

— А не заскучаешь? Он конечно горячий испанец. Но с тобой — ручным кроликом становится, а это скучно.

— Нет, он то что мне нужно. Американские горки мне не интересны.

— И когда свадьба? Предложение сделал уже?

— Если честно, торопиться тоже не хочу. Подозреваю, что он что-то задумал, ведь неподалеку живут его родственники. Не родители, дальние. Но тем не менее.

— То есть ты влюблена, строишь планы, но боишься сюрпризика с кольцом? — ты завралась, милашка. — Фыркает Дарья.

— Просто мне не нравятся сюрпризы. Предпочитаю первая узнавать новости. А предложение в стиле флеш-моб меня пугают до жути…

— Ясно. Я рада, если это и правда то, что ты хочешь… Тогда я, пожалуй, пофлиртую с Якобом. По мне он секси.

И что сказать? Внутри все моментально сжимается, ледяной ком образуется. Только не это. Дашка… Она без тормозов. Если вознамерится влезть в штаны к Штаховскому — никто ее не остановит.

— Я не хочу, чтобы ты лезла к моим телохранителям. — Заявляю холодно.

— Ну вот, уже на попятный пошла, — хохочет громко Дарья.

— Тихо, они ведь совсем рядом!

— Ну и что? Мнение прислуги меня не волнует. Так что? Второго тоже нельзя? — и смотрит испытующе.

— Если будешь лезть к моим телохранителям, нам придется проводить отпуск порознь. — Отвечаю твердо. И плевать, что подружка подумает.

— Ой, да успокойся, не нужны мне твои мальчики, — обиженно отвечает Дашка, идя на попятный. — Скучная ты, шуток не понимаешь, уже и поприкалываться нельзя!

* * *

В первый же вечер нашего пребывания на снятой внаем вилле, я отправилась на ужин с Антонио. В суматохе сборов нам не удавалось спокойно поговорить. И вот сейчас, наконец, такая возможность представилась. Как можно мягче постаралась расставить все точки над «i». Объяснила, что очень нравится мне, и это было правдой. Мы все больше узнавали друг друга. Антонио уже не был тем навязчивым темпераментным кавалером, что поначалу. Он научился слушать. Отступать. Признавать свою неправоту. И я очень это ценила. Как и искренность наших отношений. Правда была в данный момент немного шокирована его признанием — оказывается, Антонио успел поговорить с отцом! Попросить моей руки и получить благословение. Теперь оставалось лишь меня познакомить — для начала с двоюродной тетушкой. Но я была к такому совершенно не готова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Они ждут тебя, Леа, — грустным голосом умоляет меня принц. — Если скажу что не приедем — будет большая обида.

— Я не знала… не думала, понимаешь. Это отдых, расслабление. Мне не до смотрин.

— Всего лишь ужин, — продолжает настаивать мой спутник, и в конце концов соглашаюсь. Но переносим на последние дни отпуска. Объясняю, что мне нужно морально подготовиться к визиту. И это правда. Я продолжаю находиться в полном раздрае чувств с момента, как сбежала из дома Бурмистровых. Никак не выходит пережить ту пощечину от Штаховкого, его слова «она никто» острой иглой засели в сердце. И как ни пытаюсь, не могу вытащить, забыть, плюнуть… Вроде и Якоб уже побитой собакой смотрит… И мириться приходил, рисковал, в комнату ко мне пробирался… На машине увозил… Явно хотел поговорить, и хоть разум мне кричит — это лишь похоть, глупое сердце шепчет — а вдруг не только? Да даже если и похоть… ты же хочешь его… всегда хотела. Умираешь по нему. Так зачем мучить себя. Возьми что дает. Ведь он скоро уедет. И возможно ты никогда его больше не увидишь. Вот такие безумные мысли. Словно в моей голове поселились тысячи дьяволов. И разрывают мой мозг на кусочки. Требуют, вопят, и в то же время пугают и предупреждают. Как не сойти с ума? Возможно ли справиться с собственными демонами?