Операция «Арлекин» - Александр Афанасьев

Отошли.

— Что ко всем чертям тут происходит?

— Мы сами не до конца понимаем. Но если коротко: мы теряем важнейший источник в истории нашей разведки.

— Арлекин?

— Он самый.

— Ты же сказал, что это название операции, а не источника.

— Я много чего говорю

— Это уж точно.

Гейтс посмотрел прямо в глаза Хэтэуею, который был моложе и на голову выше.

— Когда вы последний раз что-то получали из СССР? А?

…

— Агенты молчат, Гас. Ты знаешь, что это может значить.

— Знаю.

…

— Ты здесь ради этого, не так ли?

— Я здесь ради того, чтобы во всем разобраться. От Директора требуют ответа. Белый дом в ярости.

— Да уж.

— Для начала. Арлекин — это твой агент?

Гейтс кивнул на Натирбоффа.

— Его.

— И как вы с ним познакомились?

— Долгая история.

Гас взглянул на часы.

— Полчаса есть. Я хочу услышать эту историю.

Зима 81-го выдалась не особо холодной, но необычно снежной. Улицы были завалены снегом, сугробы высотой по пояс, а то и в человеческий рост, мимо которых пробирались люди и машины, стараясь не пересечься друг с другом. Гнетущая темнота — солнце иногда не появлялось сутками, скрываясь за тучами. А иногда — выглядывало на пару часов, чтобы спрятаться вновь…

Вместе с русскими пытались выжить и американцы из посольства. В Вашингтоне шли серьезные пертурбации, на место избранного от демократов Джимми Картера, первого южанина на посту Президента США со времен Гражданской войны — пришел Рональд Рейган. Картер во время своего президентства провозгласил кредо своей администрации политическую благопристойность, а вот Рейган был намерен драться, сняв перчатки. Тогда проблемы с принятием решения только начинались. Америка, выбравшись из 15-летнего Вьетнамского кризиса, была уже совсем не той, что раньше. Инфляция, оружие, беспорядки. Постаревшие хиппи и ветераны, которые после войны не знают, чем себя занять. Первые наркобанды и первые разборки. Заказное убийство тогда стоило пятьсот долларов.

В мировой политике — все было не легче. Излом 70-х, начало 80-х — это лихое, опасное время. СССР вторгся в Афганистан. В Иране произошел клерикальный переворот и в Вашингтоне опасались, что следующей страной, куда вторгнется СССР, будет Иран. Только что были освобождены взятые в американском посольстве в Тегеране заложники — США было нанесено публичное унижение. В Пентагоне готовили план ограниченной ядерной войны на случай, если СССР ударит по Ирану: планировалось сбросить 16 ядерных бомб. Государственные перевороты в Пакистане и Турции — и там и там власть взяли военные, и там и там законно избранные главы государств были казнены. В Ливане не прекращалась страшная гражданская война, продолжающаяся уже больше десяти лет. Начавшись как война мусульман и христиан, она теперь превратилась в войну всех против всех. Аналитики по региону ждали новой войны арабов с Израилем и, возможно, — войны ядерной. Ирак напал на Иран, и никто не знал, чем все это кончится. В Польше — военные взяли власть в свои руки, ввели военное положение. В Риме террорист чуть не убил Папу Римского. В Латинской Америке продолжалось кровавое противостояние с коммунизмом. В Аргентине у власти утвердилась военная хунта, диктатор Леополдо Галтьери не скрывал намерения на кого-нибудь напасть. Ожидалась война с Чили за острова в проливе Бигл либо большая война с участием Бразилии, Аргентины, Чили и возможно, Парагвая[77].

В Азии — Китай вступил в войну с Вьетнамом, и все ждали расширения этого конфликта до крупного регионального с возможным ударом СССР по Китаю, либо Китая по СССР. Намечалась так же война в Монголии…

На фоне всего этого в ЦРУ происходила болезненная реорганизация. С одной стороны — старое ЦРУ слишком полагалось на технические средства перехвата, а с другой — в ЦРУ того времени было слишком много убийц и слишком мало разведчиков. КГБ же — после шестнадцати лет Юрия Андропова было на пике формы и ощутимо переигрывало ЦРУ как на домашнем поле, так и в мире в целом.

Любой, кто был более менее в курсе международных дел — понимал, что дело идет к Третьей Мировой войне…

…

Седьмого февраля 1981 года при взлете из аэропорта Пулково разбился военный самолет Ту-104. Погибло все руководство Тихоокеанского флота, которое было на его борту. В числе погибших был командующий ТОФ, адмирал Спиридонов, главный политический руководитель флота, вице-адмирал Сабанеев и практически все начальники служб и управлений флота. Самолет рухнул при взлете в условиях плохой видимости, с высоты примерно 50–60 метров. В живых после падения остался какой-то молодой офицер, но и он скончался по дороге в больницу.

Произошедшее, — а самолет возвращался после крупных командно-штабных учений, — заставило насторожиться все разведки мира. У СССР было четыре флота, из них два стратегических — Северный и Тихоокеанский. Главный противник 7-го флота США. Но на данное время главным противником были не США, а Китай. Именно Тихоокеанский флот прикрыл побережье Вьетнама, что позволило вьетнамцам победить огромный Китай и сделало все командование ТОФ смертельными врагами китайцев. Мешал ТОФ и американцам — по Афганистану рассматривались самые разные варианты и многим из них мешал ТОФ. Учитывая, что отношения между СССР и США напряглись до самого последнего предела, разрядка была забыта — могли быть приняты самые разные решения, и американцы должны были хотя бы попытаться понять, что происходит.

Мюрат Натирбофф, этнический черкес, потомственный дворянин — находился в России уже второй год. Его дедушка был командиром черкесского полка Дикой дивизии, полковником Русской императорской армии, воевал в Первой мировой, затем против большевиков в армиях Деникина и Врангеля. Бабушка его была черкешенкой, театральной актрисой, очень красивой в молодости. Из Стамбула, куда пришлось бежать, они переехали в Нью-Йорк. Он использовал прикрытие журналиста, а так же предпринимал усилия по розыску своих корней на Кавказе. Это давало ему возможность перемещаться по стране и задавать вопросы. Он не был советологом, он был специалистом по тюркоязычному миру, до Москвы работал на станциях в Стамбуле и Каире. В Москву он получил назначение после того, как был разгромлен советский отдел, и назначать было просто некого.