Повествование неудачника - Чингиз Абдуллаев

Он не стал никуда звонить, только распорядился заказать еще один билет на фамилию Лагунова. Через некоторое время пришел факс с копией паспорта капитана Лагунова. Кудлин вызвал Иосифа и приказал приготовить еще три тысячи евро для четвертого сопровождающего, который полетит вместе с группой в Барселону.

– Кто еще? – уточнил Иосиф.

– Капитан Лагунов. Он едет по просьбе нашего друга генерала Бандриевского.

Кудлин говорил бесцветным тоном, не позволяя себе ни намека на возможные эмоции. Иосиф поднял на него глаза. Лицо его напоминало восковую маску, но глаза выдавали – в них был неподдельный интерес. Иосиф редко позволял себе показывать свои эмоции.

– Он знает?

– Да. Сам позвонил и предложил свою помощь.

– Значит, кто-то успел сказать.

– И, кажется, я подозреваю, кто именно мог это сделать, – пробормотал Кудлин.

– Вы разрешите им вместе улететь? – уточнил Мейгеш.

– Обязательно. Только вместе. Мы должны наконец выяснить все до конца, иначе просто не стоило начинать игру.

– Это тот случай, когда я вас совсем не понимаю, – признался Иосиф.

– Это самый лучший комплимент, который ты мог мне сказать, – улыбнулся Леонид Дмитриевич. – Значит, не забудь билет, место в отеле и деньги на расходы. Все, как у наших.

– Сделаем.

Когда Иосиф вышел, Кудлин посмотрел на телефон.

– Ты себя выдал, Кирилл Эдуардович, – прошептал он, – тебя подвела твоя жадность. Нужно было немного подождать, прежде чем звонить, но у тебя не хватило терпения. А теперь я точно знаю, откуда идет информация…

Вечером того же дня вся группа в полном составе собралась в кабинете Иосифа, и он представил их друг другу. Один из охранников был больше похож на профессионального борца – с широкими плечами и могучими бицепсами. Олег Андреев раньше профессионально занимался боями без правил. Вторым был бывший боксер Назар Шарифов из Узбекистана. Более подвижный, быстрый, энергичный. Оба уже несколько раз ездили по поручениям Кудлина в различные страны, сопровождая отобранных представителей. Капитан Лагунов оказался относительно молодым человеком, лет тридцати пяти, среднего роста, с глубоко посаженными глазами, уже начинающий лысеть. Он сразу сказал, что не знает иностранных языков, и не протягивал руки никому из тех, с кем должен был отправиться завтра в командировку. Иосиф пояснил, что утром за всеми заедут машины.

Некрасов не задал ни одного вопроса. Но когда все начали выходить, попросил разрешения остаться. И только после того, как все вышли, уточнил у хозяина кабинета:

– Зачем мне этот капитан? Я думал, что у вас несколько специфический сахарный песок, а вы посылаете со мной капитана полиции…

– Именно поэтому и посылаем, – пояснил Иосиф, – чтобы он помог вам в случае необходимости. Не волнуйтесь, он едет туда не для того, чтобы следить за вами, а для того, чтобы вам помогать.

Некрасов пожал плечами и больше ничего не стал спрашивать.

На следующее утро все четверо вылетели в Барселону.

Должен признаться, что я был удивлен. Меня позвали сначала к Леониду Дмитриевичу Кудлину, а затем пригласил для разговора его помощник. Сначала он расспрашивал о каких-то подробностях, а затем предложил отправиться в Испанию, где я должен был принять важный груз. Он сказал, что это сахарный песок, но я сразу догадался, что это будет не совсем тот песок, который мы употребляем в пищу. И, возможно, совсем не песок… Но не стал ничего уточнять. Очевидно, в руководстве сочли возможным поручить мне такую миссию. За то время, которое я провел в страховой компании, я заслужил их доверие. Все-таки каждый месяц относил наверх больше ста тысяч долларов и при этом зарабатывал примерно сорок-пятьдесят, которые оставались в нашем отделе. Нельзя было и дальше сохранять «девственность» и делать вид, что ничего не происходит. Они, видимо, решили проверить меня по-настоящему и выдвинуть на более сложный участок работы. Я прекрасно понимал, что это настоящая мафия, и моя поездка в Барселону – своеобразный испытательный вояж. Если смогу оправдать их доверие, возможно, они переведут меня на другой участок работы и поручат более ответственные задания. О моральной стороне дела я не думал. После стольких лишений и страданий, всех бед и несчастий я научился ценить то, что имел. Я снова вспомнил о дорогих ресторанах, начал заходить в бутики, присматриваясь к дорогой одежде, которая в Москве была очень дорогой. Даже купил небольшую «Тойоту Короллу» Игорю, который был просто счастлив от такого невероятного подарка.

Утром мы все собрались в аэропорту. Этот капитан мне сразу не понравился. Он вел себя так, словно мы уже были преступниками, а он – нашим надзирателем. У нас с ним были билеты бизнес-класса, и мы прошли в салон, чтобы выпить там кофе. Когда я вышел в туалет, он рванулся следом за мной, словно я шпион, который мог отправить из туалетной комнаты какое-то шифрованное донесение своим хозяевам. Неприятный тип этот капитан Лагунов. А вот ребята, которые должны были нас охранять, мне, наоборот, понравились. Хорошие, нормальные парни безо всяких закидонов.

Самолет взлетел вовремя, и я почти сразу заснул в своем кресле, попросив стюардессу меня не будить. Два раза просыпался и видел, как бдит наш бравый капитан, который, очевидно, боялся, что я могу сбежать из летящего самолета.

Мы прибыли в Барселону в половине двенадцатого утра по местному времени. У нас с собой были небольшие сумки, поэтому мы прошли государственную границу и довольно быстро вышли в терминал, где нас уже ждали двое молодых людей. Один был мулат – очевидно, араб, другой – темнокожий негр. Кстати, интересно, что в Америке это слово под запретом, там его считают оскорбительным. Могут даже побить или подать в суд за обращение «ниггер». Самое забавное бывает в Бухаресте, где часто садятся американские самолеты, направляющиеся в Афганистан. Темнокожие офицеры и солдаты требуют принести им чай, и девушки-румынки обычно уточняют: «Негро?» – что по-румынски означает «Черный?». То есть они спрашивают, какой чай принести, черный или зеленый. А прибывшие афроамериканцы воспринимают эти слова как оскорбление и устраивают скандалы, а иногда и безобразные драки, требуя, чтобы их так не называли. Вот какие истории случаются уже в наше время. В русском языке в слове «негр» нет ничего обидного, но американцы сразу встают на дыбы, когда слышат это слово, – даже белые и латиносы, которых приучили не произносить его вслух. Такая современная политкорректность.

Нас посадили в два внедорожника, и мы поехали в центр города. Негр сел в машину с нами. Капитан Лагунов, конечно, прошел в первый автомобиль вместе со мной. Остальные разместились во второй машине. И по дороге этот темнокожий пояснил нам, что груз мы получим завтра утром в порту и должны будем сразу перегрузить его на нашу яхту. Он неплохо говорил по-русски; наверное, поэтому его и прислали к нам. Оказывается, он пять лет учился в Москве, а потом вернулся в Марокко, где так и не нашел достойной работы.