Эхо великой песни - Дэвид Геммел

— Да, господин, потому что вы извели уйму денег на орошение. Без него они и месяца бы не протянули.

— Для чего же еще они нужны, деньги? — засмеялся садовник. — Сад — это место, где живет красота, он угоден Истоку.

— Кстати о деньгах, господин: болотные ноготки прибудут завтра. Кажется, они неплохо перенесли дорогу.

— Превосходно. Дальний пруд как раз в них нуждается — его надо немного позолотить. Помни только, что они должны расти у самой воды, где всегда влажно.

— Я болотных ноготков никогда в глаза не видал. Не знаю, как за ними ухаживать.

Садовник с улыбкой хлопнул Кейля по плечу:

— Ничего, научишься. А если погибнут, я еще куплю. Со временем они у нас будут расти как надо.

На садовой дороже показался аватар, и Кейль с поклоном попятился.

— Твой сад не перестает меня восхищать, Вирук, — сказал подвижник-маршал. — Столько красок, столько ароматов.

Вирук-воин, сменивший добряка-садовника, отряхнул руки от земли и проводил гостя к беседке, где под навесом из дикого винограда стояли удобные стулья.

— Чему обязан удовольствием видеть вас, кузен? — спросил Вирук, бросив наземь соломенную шляпу.

— Аммон набирает регулярную армию. Мои шпионы докладывают, что солдаты у него бравые и дисциплинированные.

— Сколько у него людей?

— Пять тысяч, которые он разбил на пятьдесят сотен. У каждого солдата бронзовый панцирь, шлем и деревянный, укрепленный бронзой щит. Вооружены они в основном короткими мечами, у фланговых двенадцатифутовые копья.

— Любопытное новшество. Хотите, чтобы я убил Аммона?

— Нет. Это войско может нам пригодиться.

— Думаете, грязевики будут сражаться на нашей стороне? — засмеялся Вирук.

— В противном случае пришельцы либо завоюют их, либо уничтожат.

— По-вашему, они достаточно сильны для этого?

Раэль потер красные от усталости глаза.

— Мы правим этой страной, хотя нас всего пятьсот человек. Пришельцы, а с ними их главные города, пережили катастрофу без потерь. Их тысячи, Вирук, и один Исток знает, какое у них оружие.

— Что вы хотите мне поручить?

— Поезжай к Аммону. Расскажи ему обо всем. Заверь его, что если на эрек-йип-згонадов нападут, мы поддержим их всеми доступными нам средствами. У него помощи не проси — мы не должны проявлять слабость, но если он сам предложит, любезно соглашайся.

— Не лучше ли поручить эту миссию кому-нибудь из подвижников, кузен? Я ведь не дипломат. Мне проще перерезать этому дикарю глотку, чем сесть с ним за стол.

— Именно поэтому ты лучше всех подходишь для этой роли. Аммон знает, что ты за человек. Он будет вести себя настороженно, однако прислушается к твоим словам. Я пристально слежу за ним с тех пор, как он стал царем. Он сильнее своего отца и умнее всех тех вождей, с которыми мы до сих пор имели дело. Из него получится надежный союзник.

— Или смертельный враг.

— Верно. Ты останешься в его столице как мой посол. Я уже известил его о твоем приезде.

— Я предпочел бы находиться здесь, когда прибудут новые аватары.

— Знаю, что предпочел бы.

— Итак, вы отказываете мне в просьбе направить меня к Талабану?

— Боюсь, что в сражениях у нас не будет недостатка. Я хочу, чтобы ты был при Аммоне, когда это начнется.

Вирук налил себе воды из кувшина.

— Пять городов вскоре могут подвергнуться атаке, кузен, а таких бойцов, как я, у вас больше нет. Это безумие — отсылать меня прочь в такое время.

— Возможно, ты и прав, Вирук. Но что, если их корабли пройдут мимо нас и двинутся вверх по Луану? Что, если свой первый удар они нанесут по землям грязевиков? В этом случае они зажмут нас в клещи. Если бы это побережье атаковал я, то именно так и поступил бы. Грязевики менее сильны, чем пять городов. Нам будет трудно сражаться на два фронта, Вирук. Я посылаю своего первейшего воина в то место, которое внушает мне наибольшие опасения. Возьми с собой десять аватаров — самых лучших.

— Вы хотите завоевать меня лестью, — усмехнулся Вирук, — и будь я проклят, если вам это не удалось! Хорошо, кузен, я сделаю это ради вас.

Раэль кивнул и поднялся с места.

— Если они явятся туда, Вирук, защищай Аммона как своего кровного родича. Они первым делом попытаются убить царя, но этого нельзя допускать. Если они возьмут его столицу, пробивайся с ним сюда, захватив как можно больше его людей, — Каких-нибудь несколько дней назад я посулил выпустить ему кишки, — засмеялся Вирук. — А теперь должен его защищать? Право же, Раэль, с вами не соскучишься. А сейчас прошу извинить — меня ждет работа в саду.

— У твоего садовника цветущий вид, — улыбнулся Раэль. — Могу поклясться, что в мой прошлый визит он выглядел старше.

— Видимо, работа рядом со мной идет ему на пользу.

— Ты нарушаешь чересчур много правил, кузен. Будь осторожнее.

— Кейль имеет для меня большую ценность. Он спас мои пульсатиллы, улучшив дренаж и подрезав соседние растения, чтобы дать им больше света. Без него они погибли бы, а что за сад без пульсатилл?

— Хочу уточнить кое-что. — Раэль расплылся в улыбке. — Заботься об Аммоне не как о своем родиче, а как о своем цветке.

— Да, я охотно посадил бы его в землю — головой вниз.

Подвижник Ро отправлял обязанности судьи уже два часа, и это успело ему наскучить. Дела разбирались в основном мелкие, и он пока приговорил к вытяжке только двоих — всего к пяти годам в обоих случаях. Перед ним лежали два списка. В одном перечислялись судебные дела. В другом — нужды Кристальной Палаты. Получалось, что сегодня он должен вынести двадцать два смертных приговора, чтобы удовлетворить ее требования. Ро понимал, как важно пополнять запасы энергии, и не слишком дорожил вагарами, которых судил. Но закон есть закон, и ничто не заставило бы его отступить от закона.

Если человек украл хлеб, чтобы накормить семью, и не применил при этом насилия, ему полагается самое большее пять лет.

Ро резко оборвал обвинителя, который пытался усугубить вину подсудимого тем, что пострадавший, пустившись в погоню за вором, упал и растянул себе лодыжку.

Ро пребывал не в лучшем настроении. Он не любил Третью судебную палату в восточном квартале. Зал здесь был маленький и тесный, судейский помост возвышался над полом всего на два фута, и судье приходилось выходить из боковой комнаты под местами для публики. Это давало вагарам возможность смотреть на него сверху вниз. Судье следует выходить из двери позади помоста, как во всех остальных залах.

Теребя раздвоенную синюю бородку, Ро взглянул на галерею для зрителей. Ни одного аватара, заполнена только половина мест. Он оправил синюю мантию, попил воды из хрустального кубка и сделал страже знак ввести следующего обвиняемого.