18+, или Последний аргумент - Эдуард Тополь

Когда катер приблизился к берегу, Валенсия ахнула от красоты его прибрежных вилл. Нет, они не были огромными, отнюдь! Просто эти двухэтажные в основном особняки, построенные в совершенно разных стилях, от старинных ранчо до ультрамодерновых и насквозь прозрачных бунгало, буквально утопали в цветущих алыми цветами кактусах, пальмах, апельсиновых и лимонных деревьях и в зарослях белых и красно-пунцовых роз. У каждой виллы был свой причал с яхтой или даже с двумя (на их сваях сидели пеликаны, которые высматривали в воде добычу и периодически сигали за ней в воду) и свои, прямо у берега, плавательные бассейны, украшенные копиями античных скульптур (или подлинниками?).

«Н-да, – подумала Валенсия, – вот где нужно жить! И вот для чего нужно поскорей заработать миллионы…»

Когда Хуан сбавил скорость так, что двигателя не стало слышно («Здесь нельзя шуметь и превышать скорость пять узлов», – объяснил он Валенсии), и направил катер к одной из этих вилл, на ее причале появился молодой кубинец и принял у Хуана причальный канат.

Хотя снаружи дом выглядел старым особняком из желтого кирпича, внутри все было современным – круглый, как ротонда, двухэтажный холл был залит солнечным светом из прозрачной крыши, на вогнутых стенах четыре больших плазменных телеэкрана беззвучно показывали новости CNN, Fox-news, Havana-TV и CNBC, а слева от выхода на задний двор (с плавательным бассейном, розарием и теннисным кортом) был удивительно простым образом вписан полукруглый письменный стол с включенным компьютером. Рядом находился островок с мебелью для гостей – диван, кресла и журнальный столик, заваленный свежими «New York Times», «Washington Post», «Miami Gerald», «Financial Times», «El Herald» и журналами «Time», «Economist» и «New Republic». Но самой большой достопримечательностью этой ротонды были большие черно-белые фотографии, висевшие в простенках между телеэкранами. На этих фотографиях юная смеющаяся кубинка сногсшибательной красоты была снята в обнимку с молодыми Фиделем Кастро, Джоном Кеннеди, Робертом Кеннеди, Фрэнком Синатрой, пожилым Эрнестом Хемингуэем и даже с Никитой Хрущевым.

Валенсия вопросительно посмотрела на Хуана, но он, явно нервничая, лишь усиленно курил, сидя в уголке дивана.

Тут, на веранде, ведущей во двор, возникла – откуда? из плавательного бассейна? – мокрая, загорелая, в белом купальнике седая женщина с фигурой юной Одри Хепберн. Набросив махровый халат и протирая полотенцем мокрые волосы, она пришла в ротонду. Хуан при ее появлении встал, но она жестом вернула его в кресло, сказала по-испански:

– Sie2ntese… – и повернулась к Валенсии. – Hola. Sente2monos a hablar. Un cafe2?[28]

– Si, por favor[29].

– Роберто, кофе, – приказала она все тому же молодому кубинскому слуге.

Только теперь Валенсия сообразила, что юная кубинка на фотографиях и эта седая леди с тонкой фигурой и босыми шоколадными ногами – одно лицо.

Когда Роберто, умеющий бесшумно появляться в любой нужный хозяйке момент, поставил перед ними чашечки черного кофе и вазу с орехами и сухофруктами, она сказала Валенсии:

– Хорошо. Я вижу у тебя на руке замечательный браслет, а в ушах изысканные серьги. Кто их делает? Где?

– В Бостоне. Отец моего бойфренда, у него ювелирная фабрика «Бронштейн и Сын».

– Ясно, спасибо, – цепко запомнила хозяйка виллы. – Итак, я Алондра Бенито Баргас. А ты Марита Кортес, дочь Урсулы Кортес Арастиа и Эстебана Херара. Когда тебе было пять или шесть, тебя увезли с Кубы в Россию, там ты закончила школу разведки и работала в Париже под крышей модельного агентства «Камилла». Затем тебя забросили к нам в Майами, Хуан помог тебе легализоваться, ты поступила в Принстонский университет и… Когда провалилась русская шпионка Анна Чапман, ты исчезла. По правде сказать, я тебя понимаю: русские совершенно разучились работать, присылают сюда шпионов целыми футбольными командами! ФБР арестовало две группы, но я уверена, они ведут еще десяток, просто не трогают их, потому что Обама не хочет скандалов с Путиным, чтобы иметь его союзником против Сирии. Но мы нашли тебя не для Москвы, а для себя. Конечно, наша просьба помочь братьям Кастро восстановить отношения с Америкой может показаться странной. В Америке почти два миллиона кубинцев, и все они, на сто процентов, категорически против этого. Меня растерзают, когда узнают, что я помогаю спасти режим Фиделя. Но я тебе объясню. Мы уже пятьдесят лет ждем, когда он сдохнет и освободит Кубу от коммунизма. Не смотри на эти фото, мало ли кто меня обнимал, когда я была в твоем возрасте и умела то, что умеешь ты. Но Фидель все не умирает, диктаторы умеют жить долго, он может прожить еще двадцать лет! Конечно, мы можем его убить, сейчас это недорого стоит. Но все будут знать, что это сделали мы, американские кубинцы, и это испортит нам жизнь в Америке. А с другой стороны, больше ждать нельзя, но не потому, что американское эмбарго не работает. Оно работает, Куба уже давно банкрот. Просто Фидель оказался умнее и Джона Кеннеди, который думал, что кубинцы, став нищими, сбросят Фиделя, и Сталина, который всех своих противников расстреливал или сажал в тюрьму. А Фидель всех выпустил. Вам не нравится коммунизм – уезжайте, пожалуйста! И каждый подумал: зачем я полезу под пули, когда можно просто уехать. В результате два миллиона самых энергичных кубинцев здесь, а остальные там, они не станут свергать Фиделя, даже если будут зарабатывать в месяц не двенадцать долларов, а пять или три. Это понятно? Ну, вот. А теперь сама посчитай: если продолжать душить Кубу экономической блокадой, сколько еще детей там умрет от голода и болезней, пока Рауль и Фидель сдохнут? А русские? Для чего они пачками посылают сюда шпионов? Ведь Путин друг Обамы, он в восьмерке мировых лидеров. И почему Медведев прилетал на Кубу? Простить Фиделю советские долги? Если ты кому-то одолжишь миллиард долларов, ты полетишь к нему, чтобы простить этот долг? А Медведев прилетел и пообещал простить тридцать миллиардов! Почему? Потому что русские хотят снова иметь у нас свои базы, вот почему! Но мы должны опередить их и открыть нам, кубинцам, нашу Кубу раньше, чем русские туда вернутся. Лучше пусть на Кубу хлынут американские туристы, чем русские ракеты. Хуан и Мария сказали мне, что у тебя есть идеи, как этого добиться. Я слушаю.

Валенсия удивилась ясности формулировок этой восьмидесятилетней, если не старше, женщины. И подумала, что должна изложить свой план так же ясно и кратко. Допив кофе, она посмотрела в глаза Алондре Бенито Баргас и уже собралась ответить, но тут из джунглей по белой, из мелкого ракушечника, дорожке к заднему крыльцу виллы подкатил маленький красный «Фиат», из него с деловым портфелем в руках вышла Мария, дочка Хуана, и поднялась в ротонду.

– Добрый вечер, – поздоровалась она.

– Садись, слушай, – сказала ей Алондра Бенито Баргас и объяснила Валенсии: – Она моя помощница. Говори. Я слушаю.

– Да, донна Алондра, спасибо, – сказала Валенсия. – Вот мой план. На работу в Белый дом, Госдеп, Пентагон и АНБ берут только самых лучших, то есть с дипломами университетов «Лиги плюща». Но есть такая международная пост-университетская программа MBA – магистр предпринимательства и управления, и если вы дадите мне десять-двенадцать молодых кубинок – выпускниц флоридских университетов, я устрою их по этой программе в Принстонский университет на факультет, где я училась. Через полгода они получат диплом магистра делового администрирования – это даже выше, чем был у Моники Левински, когда ее взяли стажеркой в Белый дом. А поскольку некоторые мои ученицы уже работают в Госдепе и Конгрессе, я с их помощью устрою туда и наших кубинок. Они будут полгода учиться не только в Принстоне, но и в моей «Школе интима». Остальное вы уже понимаете…