Ведьма и Некромант - Анна Минаева

— Доброе утро! — хором поздоровались они.

— Мне нужно вам кое-что сказать. — Я присела перед ними на корточки, ноги мгновенно затекли. — Мне надо уехать ненадолго.

Тель шагнула назад, Анзель поморщился и отвел взгляд.

— Что такое? — удивленно спросила я, никак не ожидав такой реакции.

— Ничего, — сухо отозвался мальчик. — Нас все бросают. Мы уже привыкли.

— И мама с папой бросили, и опекуны… — протянула Тель.

И в этот момент у меня болезненно сжалось… сердце?! Да что со мной такое?! Ведьмы не могут переживать по таким пустякам, им вообще чуждо расстраиваться из-за простых смертных.

— Значит, так, — строго говорю я. — Я вернусь. Вернусь сюда жить или за вами — это неважно. Важно, чтобы вы знали, что вернусь.

Трижды повторив это слово, я и сама уверилась, что вернусь. Разве могу я теперь оставить Анзель и Тель на попечение кащеевских жителей?

— Все так говорят, — мальчишка повел плечами, — но никто не возвращался.

— Я держу свое слово, — произнесла я. — И за время моего отсутствия назначаю вас ответственными за порядок в деревне. Поняли?

Анзель наклонил голову набок и смерил меня задумчивым взглядом. Словно он не знал, стоит ли мне вообще верить, но потом явно принял решение и важно кивнул.

Назначить ответственными за порядок самых больших разгильдяев… Пожалуй, это очень по-ведьмински.

Обняв брата с сестрой напоследок, я направилась к Избецу.

Агата Вольская

Моя единственная мечта — чтобы этот путь закончился. Я уже не возмущалась из-за того, что Избец, оказывается, умеет проходить через подпространства небольшие расстояния. Не удивлялась, что Винсент смог с ним каким-то неведомым для меня образом договориться — не иначе, использовал драконий кинжал, чтобы пощекотать ему пятки. Я просто лежала на кровати и пыталась побороть тошноту.

Дом сотрясался так, что уже разбилось несколько незафиксированных кувшинов и тарелок.

Тыдык. Тыдык. Тыдык — тремя этими словами я могла описать весь наш путь.

— У-у-у-у, — в очередной раз застонала я и направилась к двери, через которую Избец пускал в отхожее место. Сперва мне подумалось, что он это сделал из-за заботы, но после до меня дошло, что ему просто себя жалко.

Но самым возмутительным и раздражающим фактором для меня стал Винсент. Мало того, что он откровенно надо мной подтрунивал, так еще и не испытывал никаких неудобств, связанных с подобной транспортировкой. Казалось, он даже не шелохнулся ни от одного лишнего тыгыдыка по кочкам.

— Милая, может, ты беременна, — наигранно растягивая гласные, спросил Винсент.

— Вообще-то, я знаю, откуда берутся дети, — огрызнулась я и хлопнула дверью. Склонилась над отверстием и уже через дверь услышала ответ:

— Конечно же, от большой любви берутся дети. Разве у нас не так?

Зараза! Вот натуральная некромантская зараза! Если бы на мне не была эта идиотская приворотная булавка, я бы точно его бы чем-нибудь огрела. Чем-нибудь очень увесистым вроде Сковородени!

— Я так больше не могу, — сообщила я, выходя из небольшой комнатки и придерживаясь за дверной косяк.

— Ты наконец хочешь перейти на новый уровень наших отношений? — приподняв брови, поинтересовался Винсент.

Он спокойненько так сидел на закрепленном табурете с какой-то книгой в руках. Лучше него себя чувствовал только развалившийся на печке Скелетон.

— Я хочу остановиться и переночевать! Так, чтобы ни дом, ни я не тряслись, как на петушиных бегах.

— Боях? — переспросил Винсент.

— Нет, бегах. — Уровень моего раздражения подскочил к голове, перед глазами аж красные мушки запрыгали. Интересно, а существуют ли эти петушиные бега в природе или я сдуру ляпнула?

— Хорошо, — внезапно произнес Винсент, встал со стула и, придерживаясь за стол, проговорил: — Избушка-Избушка, тормозни у Целта.

Избец не подал никаких опознавательных знаков, но что-то мне подсказывало, что он услышал и принял к сведению. Целт, значит. Небольшой город на востоке королевства, столица таверн, в которых медовуха льется рекой. Теперь я хотя бы отдаленно понимала, где мы находились.

— Как это вообще работает? — в пустоту спросила я.

Но вместо пустоты ответил Винсент:

— Избушка ныряет в подпространство, за один шаг проходит несколько километров и выныривает. После все повторяется. Потому тебя так и трясет.

— Вообще-то, Избушка зовут Избец.

— Не уверен, что это мальчик. Никаких опознавательных знаков между ног не видел.

— Зато поведение ну очень мужское. Не удивлюсь, если у этого несостоявшегося дракона в роду затесались некроманты, — ответила я и прикрыла глаза. О боги, когда-нибудь нас перестанет так трясти?

И очень хотелось бы, чтобы поскорее, но пришлось трястись еще пару часов. Далеко Кащеево закинуло, ничего не скажешь.

Зато когда все прекратилось и мы вышли из Избеца в вечернюю прохладу, я была готова рухнуть на землю и целовать каждую попавшуюся кочку. Я бы, может, так и сделала, если бы эти кочки не походили на весомые такие кучки. Дерьма.

— Счастье есть, — флегматично заметила я, поймав себя на мысли, что меня все еще шатает.

— Конечно, любовь моя, и оно в тебе, — приторно пропел Винсент, выходя следом за мной.

Я на него опасливо покосилась. Новый виток приворота? Эко нас шарахает друг к другу. Интересно, он испытывает те же муки, что и я, когда понимаю, что хочу его поцеловать?..

Так, Агата, остановись. Вдох. Выдох. Вдох…

— Пополним запасы воды и перекусим, ночевать все равно рекомендую в Избушке.

— В Избеце, — поправила я из вредности.

В Целте было множество узких улочек, одноэтажных домов и пьяных людей — три кита, на которых стоял этот городок. Таверну «Пьяный Вилли» мы нашли довольно быстро. Некромант сказал, что иногда сюда захаживал проездом. Я ожидала увидеть длинные заляпанные медовухой столы, огромное количество пьяниц и подавальщиц с декольте до пупа, но на поверку «Пьяный Вилли» оказался вполне мирным и чистым заведением. Правда, медовухой все равно пахло.

— Ты просто обязана попробовать их фирменную настойку, — сказал Винсент, когда мы уселись за довольно уединенным столиком в углу.

Нет, ну если обязана, то почему бы и не попробовать. Особенно когда на тебя так проникновенно смотрят.

Винсент подал какой-то только ему понятный знак, и уже через пару минут подавальщица принесла нам большую тарелку с запеченной уткой, две кружки медовухи и четыре стопки с чем-то зеленым. Доверия это «что-то» не внушало никакого, но Винсент буквально впихнул стопку мне в руки.