С негодяем интересней - Ellen Fallen

***

Изменилось ли в моей жизни что-то после того, как я вышла из кабинета психолога? Да. Я научилась улыбаться и смеяться не только над нелепыми выходками своей дочери. Каждый день придавал мне больше сил, уверенности в себе, особенно радовало осознание того, что каждый последующий день будет в разы лучше предыдущего. Главное иметь уверенность. Однажды проходя мимо бабушки, что продавала цветы со своей дачи — я купила себе букетик, просто потому что хотела порадовать себя. Я хотела сделать это только для себя.

Как, оказалось, радовать себя — это так же важно, как и делать других счастливыми. А потом я купила себе торт, который хотела я. И знаете что? Придя домой, я налила себе чай, взяла ложку и начала есть прям так, отламывая большой ложкой куски. Это был пик моего наслаждения. Думаю, что моя мама, когда пришла домой и, увидев меня в таком виде — была в явном шоке. А потом разразилась таким смехом, бросила сумки, и так же взяв ложку — принялась смаковать этот торт. Так мы и сидели, чаевничали и осознавали, что вот оно — именно этот момент и есть начало нашей новой жизни. Как бы смешно не звучало, но ровно с этого момента начали происходить изменения.

Чтобы начать новую жизнь, нужно окончательно сбросить все оковы старой жизни. И такая удача мне подвернулась, идя домой после работы, я столкнулась с Яной — ровно на той скамеечке, на которой мы проводили все время нашего детства. Заглянув в ее глаза, я поняла, что в моем пазле жизни не хватает одного кусочка — разговора с ней. Меня всегда интересовало, почему Влад боялся ее как огня. За ее острый язык? Сомнительно, крайне сомнительно. Рассказывая свою историю, Яна расплакалась, говоря, что это всегда пожирало ее изнутри. В какой-то из тех раз, когда Влад уезжал «на соревнования» — они переспали, а у подруги не хватило духу мне признаться в этом, и его оттолкнуть, уж больно красив он был. Жалко, что оно оказалось так, расскажи она — не было бы брака, боли, но возможно и дружба была загублена еще хуже, чем сейчас. Я не испытываю к ней ненависти, лишь легкую обиду и горечь, но все мы люди и живем один раз. Так что я простила ее, но общаться отказалась. Прошлое надо удалять из своей памяти, не жалея никого.

Вот тогда-то у мира и появились краски.

Думаете, мне сейчас страшно? Нет, теперь мне не бывает страшно. У меня есть маленькая защитница, которая обожает свою мамочку. А много ли нам для счастья надо?

Несколько лет спустя

Я собиралась на работу в прекрасном настроении. Она конечно не сказочная, но мне хватало на содержание своего ребенка и меня. София полулежа на диване переключала каналы, подперев своей маленькой ладонью лицо. Я заканчивала с макияжем и, если быть честной с самой собой, не особо слышала, что она там смотрела. Главное чтобы это был детский канал, иначе ее ждет выговор.

— Тебе пришло сообщения, — она подскакивает к моему мобильному и начинает нажимать на разные кнопки.

— Так это мне они пришли, а не вам девушка, — она надувает свои маленькие розовые губы, но цепко держится за телефон.

— Я хочу посмотреть, — для пятилетнего ребенка, она излишне смышленая. — Это «маил», — она прищуривает глазки и сосредотачивается на буквах. — Знаком…

— Стоять! Иди уже надевай свою обувь и пальто, мы идем к логопеду, — она успевает зацепиться за написанное и складывает интересующую информацию.

— Знакомства? Это что такое? — утро казалось добрым, пока мелкая не заглянула в этот идиотский мобильник.

— Ты еще маленькая, чтобы лезть не в свое дело, — наматываю на ее шею шарфик и протягиваю перчатки. — Разговор закончен?

— Нет еще! Как мусор выносить так «ТЫ у меня такая взрослая» или «носки самой надеть» — тоже взрослая, а если знакомства, значит я маленькая? — я едва не закатываю глаза, она самая несносная малышка в мире.

— Хорошо, давай сделаем так. Ты сходишь на занятия. Тебя заберет бабушка, и вы подождете меня в «Диснее». И вот если у тебя будут хорошие результаты, и никто мне не скажет, что ты бездельничала у логопеда, тогда я расскажу тебе секрет, — София закидывает на свои плечи розовый рюкзак и выходит за двери.

Если бы это было нормальное утро, каждый из моих соседей молился бы, чтобы маленькая смутьянка уже «ради всех святых» оказалась на улице. Она у меня из тех орущих песни и громко говорящих детей, которые на слово «тише» — говорят жутким басом, еще больше наводя шороху. Именно поэтому я даже не пытаюсь уже ее остановить, она же еще может перепрыгнуть через несколько лестниц, как говорит одна из моих соседок «по головам скачет».

А вот в это замечательное утро, она, молча, стоит в подъезде, покачиваясь из стороны в сторону, потом берет меня за руку и очень медленно спускается четыре пролета. Кто-то сегодня явно выспится. Когда мы выходим на улицу я моментально закрываю ребенка собой, и натягиваю крепче шарф на ее рот, абсолютно блокируя надвигающиеся, как эти черные тучи, вопросы. Снимаю машину с сигнализации и первым делом усаживаю в машину дочь. Пока я устраиваюсь сама, она уже стащила со своей головы шапку и нещадно теребит шарф.

Тополь рядом с дорогой жутко накреняется из стороны в сторону, я наблюдаю за его острыми ветками, как они хлещут по стеклам лоджий. Раньше я дико боялась ветров и бурь, теперь я жутко боюсь ошибиться и снова попасть в ту же ситуацию. Выезжая с парковки, я включаю любимую песню дочери, чтобы переварить слова человека из прошлого. Можно тысячу раз надеяться, но то, что будет с нами, никому неизвестно. Иногда из отношений подобно нашим, рождается очень красивая девочка. Она переросла, и если раньше была похожа на меня…Теперь безумно похожа на него, васильковые глаза и длинные темные, ресницы, копна густых, светлых волос и чудный голос. Я улыбаюсь, глядя в зеркало дальнего вида, когда она размахивает руками из стороны в сторону, изображая дирижера. Моя поистине прекрасная девчонка.

С некоторой тревогой я останавливаюсь возле центра, и меня буквально чуть не сносит шквалистым ветром. Двери с рывком открываются, и я хватаю Софию на руки. Он будто хочет украсть ее у меня, унести так далеко, чтобы я не нашла. Двери центра открываются и автоматически закрываются, просторное офисное здание наполнено моментами детской жизни в этих стенах. Тут и там висят разноцветные поделки, игрушки расставлены в ряд, игровая зона с мини горкой. Я виню себя в том, что у меня не было раньше возможности приводить ее сюда поиграть. Но в то же самое время, у нее был частный сад, который обязан был компенсировать отсутствие подобных мест для игр.

— Так, кто у нас пришел? — наш логопед, женщина азиатской внешности, с прекрасными раскосыми глазами приятно улыбается малявке, — что ты сегодня мне расскажешь?

— Мама идет на знакомства, — совершенно растерянным голосом произносит София и, не оглядываясь на меня, проходит внутрь.

— Софья, — окликаю ее, пока она не дай бог не надумала себе ерунды, — ты у меня самая любимая малышка! Самая дорогая и бесценная.

Она оглядывается, и в голубых глазах стоят слезы. Она, так же как и я боится, что останется без меня, как я переживала потерять ее.