Дитё. Посредник - Владимир Поселягин

– Понятно, – грустно вздохнул я. – Мы можем поговорить где-нибудь в стороне? Я успел заглянуть в кузов… – договорить я не успел. Живчик, стрельнув глазами туда-сюда, ухватил меня за рукав и потащил в проулок, из которого они вышли.

Мы находились уже в частном районе. Высокие заборы и узкие улицы, неподалеку колонка, рядом с ней десяток беженцев с ёмкостями для воды. А затащили меня в полупустой проулок, ведущий на соседнюю улицу. Куда они ходили, не знаю, но явно не хотели афишировать, что у них есть машина.

Что-то успокаивающе бормоча, живчик завёл меня в проулок, и мы встали в тени вишни, свисавшей над забором. Я не понял, что за ахинею тот несёт, бессвязный набор слов, но тот, видимо, понимал, что делает. Как только пожилая женщина с двумя детьми, видимо внуками, покинула проулок и там никого не осталось, шофёр внезапно обрушил мне на затылок сцепленные в замок руки. А живчик – пырнул выкидным ножом. Ни то, ни другое у них не получилось. Нож я перенаправил в грудь шофёру, а удар пришёлся по голове живчика. Даже добивать не пришлось, у того шея хрустнула. А шоферюга, или кто он там был, не знаю, силён! Его тоже добивать не пришлось, рана оказалась смертельной.

Быстро обыскав тела, я нашёл документы и путевые листы для машины. Это или воры, или агенты немцев. Я торопливо покинул проулок и подошёл к машине. Осмотрелся. Всё было тихо, и я по-хозяйски открыл дверь и подготовил управление. То есть проверил, на нейтральной ли стоит машина, включил зажигание. Дважды крутнув кривой стартер, чуть не взвыл от боли в плече, но завёл грузовичок. Заняв место водителя, я понял, что искали в городе эти двое. Похоже, в баке было всего литров двадцать бензина. Фигня, найдём.

Убрав руку в косынку – всё, больше не буду её тревожить, ну нафиг, – левой рукой я включил скорость, предварительно дважды нажав педаль сцепления и дав газу, и стронул грузовик с места. Тот был хорошо загружен, шла полуторка тяжело. Свернув на первом же повороте, я поехал в сторону рынка, который приметил ранее, нужно распродать всё это барахло из кузова. Кроме моих вещей, естественно. Конечно, это риск, но у меня больше риска окончательно повредить связки, самому кантуя вещи в кузове, а так продам по минимальной цене, так ещё сами и разгрузят, да и возможно, с топливом помогут. Люди разные бывают. Главное, на ментов или их агентов не нарваться. Стрельбу устраивать с ними не хотелось. Тут только один минус – мой возраст. Никто не поверит что я водитель этой машины, так что придётся что-то придумывать, импровизировать, так сказать. Где бы накладные усы купить?

Я благополучно доехал до рынка. Ох, и узкие тут улицы, на велосипеде-то трудно проехать было, а на грузовике вообще атас! Развернул машину и сдавая задом, встал у входа. Не успел заглушить мотор и покинуть кабину, как ко мне подскочил парень лет двадцати:

– Продаёшь что?

Наткнувшись на изучающий взгляд, я приподнял верхнюю губу, показывая острые зубы, и ответил:

– Мебель да барахло всякое. Продаю или меняю на бензин.

– Я схожу за покупателем, не уезжай.

– Валяй, – кивнул я и, пройдя к заднему борту, одной рукой развязал тесёмки и залез в кузов. Нужно изучить товар перед продажей.

Внутри было душно, но с оценкой я не ошибся, довольно приличная мебель и всякое барахло. Проверяя тюки, я убедился, что в них ничего ценного не спрятано, вес как у обычной одежды или белья, да и прощупал на всякий случай. Хотел ещё мебель на тайники проверить, однако меня отвлёк стук о левый борт. Покинув кузов, я мельком глянул на уже знакомого парня и внимательно рассмотрел пожилого мужчину, который сразу мне кого-то напомнил. Мысленно пририсовав ему пейсы и шляпу, я понял, что вижу настоящего еврея.

– Полная бочка бензина, пара полных канистр – и забирайте всё, что имеется в кузове, кроме велосипеда с поклажей, – предложил я и откинул тент, показывая товар.

Парень снял велосипед – я не мог, и так с трудом его туда поднял, – и помог старичку подняться в кузов. Минут десять тот осматривал всё, что я выставил на продажу, попытался торговаться, но посмотрел на моё лицо и понял, что бесполезно. Знаю я их, покупаешь за одну цену, а платишь другую. Меня один такой на яхте развёл.

– Хорошо, молодой человек, я согласен, – наконец сказал он. – Проедем ко мне домой, там всё есть. Миша, лезь в кузов.

– Миша тоже поедет в кабине, – непримиримым тоном сказал я. – Уместимся.

– Я лучше на двуколке, – улыбнулся старик и направился в сторону местных «таксистов».

Парень по моей просьбе крутнул ручку кривого стартера, вытащил и передал мне его, после чего мы покатили к выезду из города. Старик жил на окраине. Скоро мы были на месте, заехали во двор и подогнали машину задом к открытым воротам амбара.

Паренёк со старшим братом под нашим со стариком присмотром разгрузили машину.

– Знаешь, а ведь машина и вещи краденые. Думаю, хватит с тебя и одной канистры бензина, – задумчиво сказал старик, когда с разгрузкой было закончено.

– Мы договорились, – напомнил я, нахмурившись. При этом мельком глянул, как старший парень грозно тискает вилы.

– Теперь договоримся о другом, – ответил старик и замер, когда я направил на него ствол пистолета. Как и откуда я его извлёк, похоже, все трое так и не поняли. Левая рука у меня всегда была быстрой.

– Вы первыми начали. Если бы выполнили уговор, остались бы живы.

– Но… – побледнел старик.

– Я не оставляю свидетелей, – покачал я головой. – Показывай свои закрома. Вы, двое, двигаетесь перед своим папашей и без глупостей. Я целые подразделения немцев вырезал, что мне ваша семейка.

В амбаре, куда из машины переносили мебель и всякое барахло, имелось всё, что мне требовалось. Даже два ящика тушёнки. Я указывал стволом на то, что забираю, а парни таскали это в кузов машины. Две бочки с бензином, две канистры с машинным маслом, ещё четыре с бензином и две пустых, для воды. Два ящика с тушёнкой, мешок с горохом, мешок с картошкой, полмешка гречки. Я так понял, старик был перекупщиком на рынке. Под причитания старика выбранное погрузили в машину. Туда же подняли и велосипед с моими вещами, который до этого стоял у правого борта. Потом парни убрали доски, по которым закатывали бочки, закрыли борт, завязали тент – я проверил, чтобы без халтуры – и отошли в сторону, угрюмо глядя на меня.

– Ладно, я сегодня добрый, живите, – подумав, объявил я, заметив в окне дома бледное женское лицо.

– У тебя оружие не заряжено, – сказал парень постарше.

Он частенько поглядывал на меня, мысленно прикидывая, как напасть и обезоружить. Всё это читалось на его лице, да и сейчас он явно не хотел, чтобы я вывез их припасы. Понятно, что не все, но тем не менее.

Засмеявшись, я отошёл от заднего борта, подошёл к софе, которую недавно выгрузили из моей машины, осторожно вытащил из косынки правую руку и, взяв одну из подушек, прижал к ней ствол пистолета и нажал на спуск. Старик, похоже, понял, что я собираюсь сделать, дёрнулся, но не успел. Раздался приглушённый выстрел, со стороны похожий на выхлоп глушителя автомобиля, и этот идиот упал на землю, вереща и держась за ногу. Тяжёлая пистолетная пуля попала ему в колено.