Единственный шанс - Шарон Сэйл

Сдвинув в сторону штору, он поглядел на улицу. День опять обещал быть солнечным и жарким. Единственное, что менялось в Одессе, — скорость и направление ветра. Черт побери, как же он соскучился по ранчо… И по Дженни.

Этой ночью ему опять приснился сон. На этот раз — о Дженни. С ней что-то произошло, он чувствовал это.

Внутренний голос настоятельно требовал возвращения домой. Ему не следовало уезжать, не поговорив с ней.

Теперь он это понял. Если бы у него была хотя бы крупица разума, то догадался бы взять ее с собой.

И еще этой ночью раздался телефонный звонок. Телефон зазвонил примерно в два часа ночи. Спросонок он вскочил так резко, что едва не скинул его со стола, а схватив трубку, некоторое время не мог вымолвить ни слова. Потом несколько раз произнес «алло», но в трубке была тишина. Не было гудков, означающих, что связь прервалась. Он был уверен, что слышит чье-то дыхание.

В конце концов он положил ее обратно на рычаг и долго лежал, уставившись в потолок и теряясь в догадках, кто мог позвонить сюда в такое время и почему не заговорил, когда он ответил.

Ченс пытался убедить себя, что просто ошиблись номером или кто-то дурачится. Но нутром чувствовал, что это не так.

Отойдя от окна, Ченс похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли ключи от номера и бумажник.

Давно проснувшись, он уже проголодался. Выйдя на улицу, Ченс тщательно поправил свой стетсон, чтобы шляпу не сдуло порывом ветра, и прошел мимо автостоянки, направляясь к закусочной через дорогу.

Черные ботинки размеренно ступали по мягкому от жары асфальту. Ченс ускорил шаг. Синие джинсы облегали его длинные мускулистые ноги. Дующий в лицо ветер плотно прижимал мягкую ткань рубашки в бело-голубую полоску к широким плечам и мощной груди человека, последние двенадцать лет жизни которого прошли на ранчо в трудах, постоянно требовавших не только умственных, но и физических усилий.

О мой Бог! Это он!

Вчера вечером она в течение нескольких часов обзванивала все мотели города, стараясь получить нужную информацию. Когда в середине дня зазвонил телефон и она услышала сказанное, то ни секунды не сомневалась, что говорят о нем. Но чтобы окончательно убедиться, следовало услышать его голос. Голос она узнала мгновенно, но затаила дыхание и прижала пальцы к губам, чтобы не закричать от радости.

И вот теперь Ченс двигался ей навстречу. Пришлось несколько раз моргнуть, потому что солнце слепило глаза. Когда он прошел мимо и скрылся в дверях закусочной, она завела мотор и начала разворачивать машину посреди улицы. Тут же раздался резкий гудок. Она вздрогнула, испугавшись неожиданного звука. Сообразив, что двинулась поперек движения, даже не поглядев по сторонам, извиняющимся жестом подняла руку. От одного взгляда на него она стала сама не своя. Прошло столько времени! Двенадцать лет! Он изменился. Это очевидно. Но видит Бог, изменился в лучшую сторону и выглядел великолепно!

Она открыла дверцу машины. Пальцы дрожали. Как только она оказалась на улице, ветер тут же взметнул юбку. Придерживая одной рукой подол, другой — прическу, сделала шаг и поняла, что ноги отказываются повиноваться. Несколько раз сглотнув подступивший к горлу комок, невольно опустила голову, погружаясь в прошлое. Нахлынувшие воспоминания отринули напрочь все остальные чувства.

Ему было около восемнадцати. Голый по пояс. Джинсы болтаются на худеньких бедрах. Темные, почти черные, волосы, давно нуждающиеся в стрижке, перехвачены красной ленточкой. Она взглянула через ветровое стекло в эти глаза, такие же темные, как волосы, и забыла о том, что надо дышать.

Март 1980 года

Одесса, штат Техас

На бензоколонке «У Чарли все для вас и вашей машины» зазвенел колокольчик. Он сообщил Ченсу о том, чего тот предпочел бы не слышать. Подъехал еще один желающий заправить машину бензином, а у него осталось меньше тридцати минут, чтобы отремонтировать спущенную шину до возвращения хозяина. Клаксон выдал настойчивую трель. Ченс нахмурился, вытер тыльной стороной ладони пот со лба, чертыхнулся и поднял голову. В автомобиле сидели явно не местные девчонки, но весьма симпатичные. Как говорится, «не нашего поля ягодки». Что понадобилось такой шикарной машине в этой части города?

— Одну минутку! — крикнул он, откладывая колесо в сторону. Шина может подождать.

Чарли высунул голову в окно офиса, намереваясь поторопить Ченса, но тут же вернулся к своим делам, обнаружив, что тот уже направился к машине. Он не представлял, как обходился без этого парня раньше.

Телефонная трубка лежала на столе. Чарли поднял ее и продолжил беседу с поставщиком бензина. Если все будет идти и дальше так, как в этом месяце, к концу года он сможет окончательно расплатиться за банковский кредит.

— Полный бак? — спросил Ченс, с завистью оглядывая новенький красный «мустанг». Этим девчонкам не надо думать о том, кто станет оплачивать их счета за свет, или о том, хватит ли денег, чтобы поесть сегодня три раза вместо двух.

— Да, пожалуйста, — откликнулась девица, сидящая за рулем. Ее подружки захихикали и начали локтями толкать друг друга. Они во все глаза уставились на этого молодого парня с обнаженным торсом, мокрым от пота, который резко рванул на себя почему-то застрявший наконечник шланга. Его загорелое мускулистое тело, не говоря уж о выразительном красивом лице и гриве темных волос, мгновенно очаровало их.

Девицы находились в игривом настроении. Именно это настроение и погнало их из Мидленда в Одессу.

Именно поэтому они решили зарулить в эту часть города. Их матери перепугались бы до смерти, узнав о таком маршруте. Именно они уговорили Викторию подъехать к бензоколонке, хотя бак был почти полон.

Ченс усмехнулся и подмигнул девчонке, приподнявшейся на заднем сиденье. Та взвизгнула от щипка подружки и плюхнулась обратно. «Господи, сколько же им лет!» — подумал Ченс. Его знакомые девицы давно уже бросили все смешки и ужимки. Они знали, чего хотят, знали, как этого добиться, и не испытывали по этому поводу ни малейших угрызений совести.

Он сунул наконечник шланга в открытую горловину и облокотился одной рукой о багажник, дожидаясь, пока бак наполнится. Поплавок всплыл, прекращая подачу бензина. Счетчик показал, что залить пришлось меньше чем на доллар. Он отправил шланг на место, завинтил пробку и захлопнул крышку.

— Разрешите, я протру вам стекло, — проговорил он, беря в руки резиновую щетку и тряпку.

Виктория покрылась красными пятнами. На лбу возникли четыре тоненькие морщинки. Она это чувствовала. Но ничего не могла поделать с взметнувшейся в душе бурей при виде парня, наклонившегося над капотом ее машины и водящего мокрой тряпкой по лобовому стеклу. Он был потрясающе хорош! А самое главное, судя по тому, как он небрежно флиртовал с ее подружками, сам сознавал это.

Ченс обошел машину с другой стороны и оказался с ней рядом. Виктория судорожно сжала пальцами баранку руля. Он наклонился, стирая излишки влаги, и в этот момент она подняла голову. Его темные, загадочные глаза встретились с ее зеленоватыми, в которых светилась сама невинность. Он улыбнулся.