Единственный шанс - Шарон Сэйл

Маркус обернулся и посмотрел в направлении, которое указывал старый ковбой. Нет! Боже милосердный!

Только не это!

Конь стоял, опустив голову, поводья валялись на траве. Он был один! Генри подбежал к нему раньше и первым делом опытной рукой провел по спине, потом приподнял ногу и узловатым пальцем поковырял копыто. В трещины набились мелкие камешки, травинки, земля. Из этого он заключил, что конь побывал где-то далеко, на неосвоенных землях. Взяв Чейни за уздечку, он приподнял ему голову и заглянул в большие выпуклые глаза.

— Господи, как жаль, что ты не умеешь говорить! Выглядишь так, словно побывал в преисподней и вернулся обратно. И где же ты потерял мою Дженни? — Генри обернулся и увидел на лице Маркуса нескрываемое выражение паники.

— Отведи его в стойло, — проговорил Маркус, — а потом собери всех людей и пришли ко мне. Надо наметить план действий. Нельзя терять время. Мы не можем все двигаться в одном направлении. До темноты необходимо ее разыскать.

Генри кивнул. Подхватив поводья, он двинулся вместе с Чейни к конюшне, но в тот же момент обратил внимание на приоткрытую дверь домика Ченса. Сердце на мгновение екнуло. Он бросил поводья и ринулся туда.

Если догадка подтвердится, он обязательно сходит в церковь на воскресную службу. Последние несколько часов он усердно молился, и, кажется, на этот раз его мольбы не пропали даром.

— Что там? — Маркус тоже заметил открытую дверь и бросился вдогонку за Генри.

— Слава Богу! — выдохнул старый ковбой, остановившись на пороге. — Она здесь!

Маркус влетел вслед за ним. Дженни лежала на кровати. Уж не привиделось ли ему? Он осторожно прикоснулся ладонью к ее плечу. Девушка негромко застонала во сне. Глазами, полными слез, он взглянул на Генри, застывшего в дверном проеме. Тот передернул плечами. Старому ковбою очень хотелось остаться, но он понимал, что сейчас ему здесь не место. В конце концов, она дочь Маркуса. И самое время ему начать вести себя как подобает отцу.

— Пойду позабочусь о коне, — хмуро бросил ковбой и вышел из домика.

Маркус опустился на колени рядом с Дженни и нежным движением провел ладонью по плечу и руке. Она опять что-то пробормотала во сне. Он наклонился ниже, пытаясь разобрать слова, и только теперь заметил царапины на лице и мелкие веточки, застрявшие в волосах.

— Господи Боже мой, Дженни! — выдохнул он. — Что же с тобой произошло? — Маркус бережно отвел в сторону прилипший ко лбу локон. Только сейчас ему бросилось в глаза, как похожа она на свою покойную мать. Тугой комок подкатил к горлу. Маркус понял, что это его второй и последний шанс. Видит Бог, на этот раз он не упустит его.

— Дженни! — тихонько позвал он.

Она пошевелилась, услышав сквозь сон, что ее снова кто-то окликает по имени, как в прерии. И потянулась на звук, уверенная, что он вернулся домой…

Вернулся к ней.

— Ченс! — выдохнула она со стоном. Но, открыв глаза, поняла, что это не он. На Дженни смотрели такие же синие, как у нее, глаза, полные слез.

— Мне показалось, что это Ченс, — прошептала она.

В груди опять закипели рыдания. — А его нет.

Маркус приподнял ее, притянул к груди и неловко погладил по спине. Больше он никак не мог выразить своих чувств. Слов не было. А когда в ответ она обхватила его обеими руками и разрыдалась, сердце его едва не разорвалось от нахлынувших ощущений. Он не видел ее плачущей. Она никогда не позволяла себе такой слабости.

— Все будет хорошо, милая моя, — прошептал Маркус, неловко поглаживая ее по плечу. — Ты снова со мной, и все будет хорошо. Обещаю. Все будет хорошо, и даже раньше, чем ты думаешь. Но скажи мне… прошу тебя, скажи, ты не собиралась… ты не хотела…

— Сама не знаю, чего я хотела, — прервала его Дженни, продолжая с силой сжимать его в объятиях. — Но я помню, что там со мной произошло. Я все поняла. Это меня и спасло. Маркус! Ченс в беде. Не могу сказать, каким образом я это чувствую, но это так.

Я нужна ему. Я должна его отыскать, но понятия не имею, откуда начинать поиски.

Этой фразы было достаточно. Маркус немного отстранился и вытащил из кармана носовой платок.

— На, утри слезы. Я раздобыл кое-какую информацию, которая тебе может помочь.

Дженни с надеждой взглянула в лицо Маркуса. Он рассказал, что частный сыщик вышел на след Ченса и теперь ему известны и город, и мотель, где парень остановился. Это было то, что она хотела услышать.

— Ты понимаешь, что я должна ехать. — Дженни не спрашивала разрешения; она утверждала.

— Да, Дженни, конечно, — кивнул он и глубоко вздохнул. — Но прежде чем ты уедешь, я должен кое-что сказать. Я очень сожалею, что не занимался твоим воспитанием, и глубоко раскаиваюсь, что меня не оказывалось рядом в трудную для тебя минуту. Но этого больше не случится. Понимаю, прошлого не вернуть.

Ничего не поправить. Но если ты мне позволишь, я обещаю в будущем быть для тебя гораздо лучшим отцом.

Маркус затаил дыхание. От ее ответа зависела вся его дальнейшая жизнь. И он услышал его.

— Ох, Маркус, сколько лет я ждала от тебя этих слов!

А сейчас ты сказал мне значительно больше — ты сказал мне самое главное. То, что мне нужно больше жизни. Ты даешь мне возможность вернуть Ченса.

— Однако, Дженни, — жестко откликнулся Маркус, — советую тебе не забывать об одном. Не воображай, что, даже если ты найдешь его, все проблемы моментально исчезнут. Не забывай: они, видимо, очень серьезные, иначе он вряд ли бы покинул то место, где жил раньше.

Она решительно поднялась с постели.

— Я ничего не воображаю, Маркус. Я просто хочу его найти. А потом будет видно.

— Хорошо. Но прежде чем я скажу тебе адрес, ты должна выполнить одно условие.

Она выжидательно молчала.

— Прежде чем отправиться на поиски, ты должна как следует выспаться. Он никуда не исчезнет, а тебе следует добраться до него в нормальном состоянии, верно?

— Договорились, — робко улыбнулась она. — Ты проводишь меня до дома?

Дженни подала ему руку. Маркус крепко сжал ее в своей ладони. Он был готов идти с ней куда угодно.

Улыбка не покидала его лица до окончания ужина. С огромным сожалением он отправился спать, бросив последний взгляд на уснувшую дочь, которая в этот день вернулась к нему.

Ченс бросил использованное лезвие бритвы в корзину для мусора, посмотрел на порез на подбородке и вышел из ванной. Сегодня надо либо заняться необходимыми покупками, либо начать отпускать бороду. Все бритвенные лезвия уже пришли в негодность.

На самом деле можно поступить и так: собрать вещички и сегодня же уехать в Тайлер, размышлял Ченс, подходя к смятой постели. И послать к чертям все призраки, все воспоминания, если они хотят оставаться во мраке прошлого. Возможно, там им и место.