Мода на чужих мужей - Галина Владимировна Романова

– Штат увеличивать стали, вот и теснимся. А так процветаем, да… Так вот, соседка твоя, как прощупала моего Степку на предмет финансового благополучия, так давай перед ним хвостом крутить. А он что?! Он мужик всего лишь. Потек быстро. И ведь главное, все так ловко обстряпывать могла, так деликатно, что я догадалась в самый последний момент. Чуть не упустила! Вовремя за жопу его схватила и на место усадила.

А она вот не догадалась, курица сопливая! И упустила. Только…

Только если бы догадалась, вряд ли она стала хватать Стаса за что-то и усаживать куда-то. Она бы молча страдала, наверное, и все ждала бы, когда он опомнится.

– А твой знакомый ничего, симпатичный, – Таисия оглянулась на Ивана, тянувшего кофе в баре. – Смотрит на тебя так…

– Как? – Оля проследила за ее взглядом.

– Будто съесть хочет! – Таисия колыхнула в коротком смешке грузным телом, но тут же продолжила: – Степка мой так же вот на соседку твою смотрел. Будто сожрать хотел! Вовремя я их разоблачила и…

– И что? – Ольга тронула ее за рукав, потому что Таисия вдруг замолчала, погрустнев.

– И под зад коленом ее из страховой компании поперла. Он хоть и числится начальником, руковожу-то я. – И она вдруг сделалась до ужаса официальной, уложив мощные локти на стол. – Итак, какие документы вам необходимы для страхования вашей жизни, вы поняли. Сумму страхового взноса я вам тоже озвучила, так что думайте, взвешивайте и приходите к нам. Не пожалеете!..

Она уже не пожалела. Кто бы мог подумать, кто бы мог знать!

Таисия с грохотом двинула стулом, выбираясь из-за стола. Схватила в охапку дорогую шубу с вешалки, вдела мощные руки в рукава, обстоятельно застегнулась, отряхнулась и, кивнув Ольге, еще раз напомнила:

– Береги своего малого от этой суки. Она хоть и замужем, не устоит перед соблазном…

– Поговорили? – осторожно поинтересовался Иван, подсаживаясь с кофе за столик, из-за которого только что выбралась страховщица.

– Поговорили, – обронила Ольга, задумавшись.

– И что? Что был за скандал, из-за которого Светлана лишилась рабочего места?

Так вот прямо и сказал. Не выперли, не выгнали, не турнули, а лишилась рабочего места! Не из-за этого ли ее так от него коробит, а?

– Точно не знаю. – Она вдруг решила с ним не откровенничать. – Какая-то путаница со страховкой. Мы все больше о страховании моей жизни говорили. А о Светлане очень размыто.

– Ты что-то не договариваешь, Оля, – надул губы Иван. – По-прежнему не доверяешь?

– Ладно тебе, едем в магазин, где она работала.

– А тут что же, не нашлось мотивов? – разочарованно протянул он, не успевая за ее стремительностью.

– Мотивов для чего? – не сразу поняла она, выбираясь из теплого кафе на морозную улицу.

– Для убийства! – сделал он неестественно страшные глаза.

– Нет, не нашлось, – покачала она головой, внимательно наблюдая за его разочарованием. – Если они и были, то время свело их на нет, и мне об этом совершенно ничего не сказали.

Конечно, Таисия не стала бы нападать на Светку столько лет спустя. В свое время у нее не нашлось на это сил, а что теперь? Вообразить, что Светка вдруг с какой-то блажи решила изменить Стасу, снова закрутив роман с мужем этой самой Таисии, своим бывшим работодателем? Полный бред. Он в подметки не годился Стасу! Да и Таисия принадлежала к категории женщин, которые скорее публичный скандал закатят и глаза расцарапают, чем станут нападать с ножом в темной подворотне.

– И что же, вычеркиваем? – Иван разложил на коленках тетрадный листок с записями.

– Вычеркивай, – кивнула она и вывернула руль в направлении к ювелирному магазину.

Ростов хмуро рассматривал свою небритую физиономию в зеркале.

Бриться или нет? Сегодня у него был заслуженный выходной. Первый за последние пятнадцать дней, между прочим! И выспаться планировал, и вечером в баре посидеть с пацанами, и виды на одну девчонку у него имелись на день сегодняшний, плавно переходящий в ночь.

Так и этот день изгадили!

Началось все вчера с обеда. Вызвали на ковер, потребовали отчета по текучке и вдруг так некстати, как ему показалось, напомнили о почти забытом всеми деле с нападением на жену настырного Станислава Супрунюка. Не то чтобы Ростов крест на нем поставил, нет. Он помнил и о нападении, и о том, что человечек у него находится под подпиской, и о том, что пострадавшая странно молчит. И догадывался, почему молчит. Кого-то покрывала эта милая симпатичная женщина. Со следствием сотрудничать не собиралась, а значит, и заинтересованности в поимке преступника у нее не было никакой.

Поэтому Ростов как-то так успел спустить это дело на тормозах и…

А ему вот вчера взяли и напомнили. Не стесняясь в выражениях. Поставив под сомнение его профессионализм.

– Товарищ полковник, так дело гнилое, – начал оправдываться Ростов. – Там либо любовник напал, либо…

– Ты еще, мать его, на кофейной гуще погадай! – Полкан на него рявкнул так, что Ростов голову в плечи вжал, а тот сразу начал тыкать пальцем в стол и орал, орал. – Неделя сроку, Ростов! Неделя! Попробуй мне о результатах не доложить! Факты он, понимаешь, скрывать от меня будет…

Все понятно, тут же догадался Дмитрий Ростов. Валечка стуканула. По неосторожности либо бдительность оттачивала, но не просто так она на днях к нему на кофе зашла и все вопросы задавала про тот самый фоторобот, который они совместно с Супрунюком сотворили.

А он, если честно, про него и позабыть успел, сунув его куда-то в бумаги. И серьезно к нему не отнесся.

Нет, поначалу покорябало, помучило, а потом отпустило и забылось.

Почему? Да потому что не могла Ольга Николаевна Лаврентьева встречаться в ресторане с уголовником, имеющим такой послужной список, что с ним на одном гектаре стоять страшно. А тут вдруг обедать ей с ним приспичило! Врал этот самый ее бывший, врал и оговаривал, решил тогда Ростов, поразмыслив. И портретик убрал подальше, хотя запрос на всякий случай в места не столь отдаленные послал. Это чтобы узнать, там еще парень с портрета обретается или вышел по УДО.

И закрутился потом, завертелся. То одно дело, то другое. То прокуратура дергает, то… мать нервы треплет.

Мать в последнее время вовсе распустилась. Взяла моду навещать его вечерами! Только он ботинки скинет, на кухню пройдет и успеет воду для пельменей на газ поставить в старой алюминиевой кастрюльке, как звонок в дверь.

Мать! Да не одна, а с подругой! Маршрут вечерних прогулок у них, видите ли, в последний месяц стал пролегать через его микрорайон, скажите, пожалуйста! Входили, располагались в его комнате, требовали угощать их чаем. Все вроде бы в рамках приличия, с шутками и прибаутками, а его с души воротило от цепкого взгляда маминой подруги, которым она его мебель ощупывала. И от того, с каким милым перемигиванием они пытались как бы невзначай говорить о какой-то Леночке.