Швейцарец - Роман Злотников

Отдышавшись, Алекс еще несколько минут подождал – не появится ли его преследователь, а затем осторожно двинулся обратно к развалинам. Как бы там ни было, двигаться дальше, оставив вопрос с гестаповцем без прояснения, было нельзя. Несмотря на весьма значительную вероятность того, что тот сейчас просто засел в развалинах и внимательно наблюдает за осторожно приближающимся объектом своего интереса.

Засады не было. Гестаповец просто лежал на боку, там, куда Алекс его отбросил, не подавая никаких признаков жизни. Парень некоторое время подождал, спрятавшись за тот самый полуобрушившийся угол и выглядывая из-за него, но Обервеер просто лежал, не шевелясь и в весьма безжизненной позе. Так что минут через пять Алекс нервно сглотнул и осторожно двинулся в сторону лежащего тела.

Попытки реанимации, предпринятые скорее для того, чтобы убедиться в окончательной смерти, чем для чего-то еще, и последовавший за ними обыск заняли около пятнадцати минут, спустя которые парень разогнулся и уставил озадаченный взгляд на относительно ровную скальную поверхность, в которой и был скрыт портал. Что же он такое? Почему сам Алекс проходит через него без всяких проблем, а прыгнувший сразу же вслед за ним гестаповец откинул коньки? Потому что других причин его смерти парень отыскать не мог. Никаких внешних признаков или там следов внутренних повреждений на теле не было – ни ран, ни ушибов, ни какой-нибудь подозрительной синюшности.

– И что мне теперь с этим делать? – вздохнув, произнес путешественник во времени спустя минут десять, занятых напряженными, но бесплодными размышлениями, и уставился на тело гестаповца раздраженным взглядом. Ибо ответа на мучивший его вопрос он так и не нашел, а вот факт наличия совсем незапланированного трупа являлся проблемой. Причем нешуточной. Ну посудите сами: есть труп, причем одетый в одежду из материалов, которые еще не существуют, вооруженный пистолетом, который также не существует, и даже если передать его на завод той фирмы, клеймо которой он носит, та просто не сможет его повторить на имеющейся у нее в данный момент технологической базе. Но и этого мало. Потому что кроме пистолета у трупа еще полный карман артефактов – от документов и денег до сожженного мобильного теле… тут Алекс вздрогнул и торопливо полез в свой саквояж.

– Вот блин! – взвыл он спустя полминуты. Его собственный clefon [69], который он купил еще в то короткое время, пока был вроде как богатым, также сгорел напрочь. То-то ему показалось, что во время прошлого попадания его смартфон не только разбился, но еще и горел… Алекс нервно порылся в саквояже. Похоже, ничего особенно не пострадало. Так, слегка подгорела бумажная упаковка кашемировых носков, которые он прикупил в Peek&Cloppenburg в качестве подарка родственникам… Но телефон было жалко. Очень. Для перехода в прошлое он всю собранную информацию распечатал. Ну не с телефона же ее в прошлом читать? А планшетов в массовой продаже в Райхе еще не было. Да и вообще, парень решил, что давать кому-нибудь в руки столь продвинутые технические устройства будет очень глупым поступком. Распечатывать же информацию с гаджетов будущего в двадцать третьем году двадцатого века было просто не на чем. Ибо самым продвинутым печатным устройством для вывода текстовой информации тут пока являлась механическая пишущая машинка. Так что багаж для путешествия в прошлое у Алекса получился весьма объемным. Но восемьдесят процентов распечатанного, упакованного в пару армейских сумок, которые он собирался сразу после перехода спрятать в лесу неподалеку от шале Хуберов, во время преследования пришлось бросить. Особой беды Алекс в этом не видел, так как самые важные распечатки, а также сведения, с помощью которых он собирался выйти на связь со Сталиным и убедить его встретиться, парень упаковал вместе с документами и подарками родственникам в саквояж и не собирался бросать ни в коем случае. А большую часть остального он сохранил именно в телефоне. Не все – возможности аппарата были где-то на уровне самых первых коммуникаторов BlackBerry и «нокиевских» раскладушек, так что там была в основном текстовая информация, но все же большую часть… Нет, теоретически потерянное вполне можно было восстановить. Конечно, электрическая сеть здесь пока была – смерть аккуму, но сварганить там для телефона простенький блок питания с сетевым фильтром… Ну неужели он не сможет сделать столь простое устройство на местной технологической базе? Или не найдет того, кто сможет это сделать? А потом просто тупо перепечатать с экрана. Или, шут с ним, переписать от руки. Не все, конечно, объем уж больно большой, но самое существенное… И вот на тебе! Ну и что теперь делать? Нет, кое-что он может вспомнить, даже многое – все доклады он перечитал по много раз и почти выучил наизусть. Да и из другой информации тоже много помнил. Но не все же! И что, если этих остатков распечатанных материалов, а также того, что он может вспомнить, окажется недостаточно для того, чтобы вернуть историю в ее прежнее русло? Бли-и-ин, ну как достало, когда все регулярно идет через задницу… И ведь вроде он все продумывает, готовится – а все равно один хрен!

Ладно, об этом можно будет подумать позже. Сейчас главный вопрос: что делать с трупом? Лопаты-то у него нет. Осталась в одной из брошенных сумок. А просто как-то схоронить, листьями там забросать или ветками – не решение вопроса. Это в, слава богу, удачно покинутом им будущем люди в Швейцарии в лес почти не ходят. А если и ходят, то передвигаются по нему исключительно по обустроенным и оттрассиро́ванным дорожкам, устраивая пикники только лишь на отведенных для этого местах и тщательно убирая за собой мусор. Здесь же и сейчас лес – источник жизненно необходимых ресурсов. В настоящем в него регулярно ходят и ездят буквально толпы народа – и собрать хворост, и нарубить дров, и поохотиться, и насобирать грибов и ягод… И если насчет грибов и ягод до осени можно не переживать, то вот все остальное весьма актуально и сейчас. В марте. Так что труп здесь обнаружат очень быстро.

Алекс тяжело вздохнул… и как раз в этот момент снизу, из долины, донесся протяжный волчий вой. Парень замер. Хм-м… а что – вполне себе вариант! Вроде как волки чуют кровь на расстоянии до полутора километров. Алекс быстро подбежал к гребню и заглянул вниз. Тут явно намного дальше, но если скинуть тело, да при удаче… Только сначала труп стоит раздеть. Вещи спрятать куда легче, а недоумение у полиции от одежды из синтетики после того, как все равно отыщут недоеденные волками останки, нам совсем не нужно.

Спустя час парень осторожно спустился со скалы и, тяжело дыша, рухнул на камень, рядом со стоящим саквояжем и аккуратно сложенным пальто. Карабкаться на скалы в цивильном костюме было не очень-то удобно, но зато теперь можно было надеяться, что большая часть улик надежно сокрыта. Труп уже валялся далеко внизу, скатившись по склону почти до самого подножия, а снятые с него вещи вместе с документами и другим содержимым карманов Алекс заныкал в скальной расщелине, на высоте около четырех метров. Насколько парень помнил, эти развалины не пользовались особенной популярностью среди местных. Здесь лазали только мальчишки. Но до того, как настанет их время, было еще не менее месяца. Вряд ли их сюда потянет, пока не станет достаточно тепло. До деревни-то вон сколько топать… Так что можно было надеяться, что как минимум неделю на все спрятанное никто не наткнется. А до того момента либо Алекс придумает, что с ними делать дальше, либо ему уже станет все равно… Из компрометирующего при нем остался только весьма брутально выглядящий пистолет Обервеера марки Walther с двумя запасными магазинами. Тоже, по идее, иновременной артефакт, но Алекс не собирался давать его кому-нибудь в руки. Да и вообще как-то светить. Слава богу, сам факт наличия оружия сейчас в Европе не являлся преступлением практически нигде. И уж тем более в Швейцарии. Парень вздохнул. Да уж, работка выдалась… Если для сокрытия следов приходится прилагать столько усилий – то ну его на фиг становиться преступником. Впрочем, его это благое пожелание уже никаким боком не касается. Потому как он уже вляпался по полной…