Палач. Книга 1 - Александр Ачлей

— Ну, проходи, не бойся, — голос вожатого был не таким громким, как на митингах, и как показалось Виталику, доброжелательным. Он сделал несколько шагов вперед.

— Смотрите, какой несмелый! Как же ты в пионеры собрался? — спросил Замир Максимович. Раздосадованный на самого себя за нерешительность, школьник подошел вплотную к письменному столу, за которым сидел молодежный вожак в огромных, круглых, похожих на окуляры, очках.

— Ну, молодец! Подойди ко мне! — Виталик впервые оказался так близко к чужому человеку. Тот же, заглядывая ему в глаза, как-то странно заулыбался, потом взял его за брючный ремень и притянул к себе. Говоря какие-то малопонятные слова, он расстегнул ему брюки, спустил их до колен и начал теребить его маленький член. Виталик не знал, что делать. Он стоял как вкопанный, не смея пошевельнуться. Вдруг Замир Максимович резко встал, подошел к двери, закрыл ее на ключ, поднял Виталика за плечи, посадил на письменный стол, опустился перед ним на колени и взял его член в рот. Он все больше заводился, говорил что-то о его миленьких маленьких яичках и нежной коже, а потом, к ужасу Виталика, достал из штанов свою штуковину, несколько раз вздернул ее рукой и со стоном, направив брызги в сторону, упал на стол. После этого он поцеловал его в живот, велел одеться, никому ничего не говорить и готовиться к торжественной линейке, где его примут в пионеры.

Торжество состоялось, как и планировалось 22 апреля, но мама никак не прореагировала ни на его пионерский галстук, ни на его полные мольбы глаза. Она был поглощена собой, не замечая того, что происходит с ребенком. А происходило действительно нечто важное. Ему понравилось бывать в кабинете пионервожатого. В минуты, когда тот был близок к финалу, Виталик ощущал свою власть над этим взрослым человеком. Со временем он научился им манипулировать, добиваясь исполнения своих желаний и устранения врагов.

Шли годы, и однажды с ним случилось то, что случается со всеми подростками: он влюбился в свою одноклассницу, хорошенькую, умненькую и очень воспитанную девочку, Вику Мореву. Но к его величайшему огорчению, она этого не замечала — все ее внимание было направлено на неформального лидера класса, заводилу и драчуна, Юрку Володина, которого Виталик и раньше терпеть не мог, а теперь просто возненавидел. Незадолго до выпуска они всем классом отправились в горы. Поход — мероприятие интересное, но крайне утомительное, Виталий уже тогда предпочитал комфорт и уют всему остальному. И вот как-то ночью, после долгих посиделок у костра (чего тут интересного?) Виталик отошел в лес по малой нужде. Не успел он расстегнуть джинсы, как услышал неподалеку шепот, который привлек его внимание. Осторожно, стараясь не наступить на сухую ветку и хрустом не выдать себя, он подошел к кустарнику, за которым открывалась небольшая поляна, и увидел Юрку с Викой. Они жарко клялись друг другу в вечной любви и беспорядочно целовались. Это не просто повергло его в шок, а вызвало такую волну гнева, которая, казалось, разорвет его на части: мать отвергает, Замир Максимович достал, и эта туда же. Ну, почему его не любят? Почему он не такой, как все? Он же искренне старался быть хорошим и послушным, как учили. А что в результате?

— Я вам всем покажу! — сжимая кулаки, самому себе твердил Курзанов, хотя тогда еще не понимал, что и кому он покажет.

Через какое-то время девчонки стали громко звать Вику, и она, поцеловав на прощанье любимого, убежала к палаткам. Юрка остался один. Он подошел к краю обрыва, внизу которого шумела река, сложил руки на груди и о чем-то задумался.

— Прямо Пушкин! Евгений Онегин, хренов, — со злобой подумал Виталик, а потом, сам не понимая, что делает, подбежал к Юрке и столкнул его с обрыва. Крик падающего соперника заглушил шум несущегося внизу потока. Виталик вернулся в палатку и спокойно заснул. Тело Володина выловили из реки только на пятый день. Милиция сочла это происшествие несчастным случаем. Все девчонки плакали, больше всех, конечно, Вика, но Виталика это не особенно беспокоило. Нет, он был самым активным во время поисков, что отметили все учителя, первым взялся нести гроб с телом товарища, был рядом с Викой, когда та буквально задыхалась от горя. Но при этом в душе гордился собой, своим умением переступать через «жалких людишек» и их чувства.

Окончив школу с золотой медалью, он без труда поступил в университет на факультет иностранных языков, где с легкой руки того же Замира Максимовича, который к тому времени стал ответственным работником ЦК ВЛКСМ, возглавил комсомольскую организацию. Это послужило хорошим стартом для его дальнейшей карьеры. Но наступали новые времена, слова «перестройка» и «гласность» были у всех на слуху, начался передел собственности, которой у комсомола было немерено. И вот как-то раз, вечером, после очередной корпоративной оргии, Замир Максимович посетовал на то, что не удается прибрать к рукам какой-то старый особняк, так как на него нацелился первый секретарь райкома. Курзанов тогда ничего не ответил, но через неделю этого секретаря нашли с проломленной головой в подъезде собственного дома, Замир Максимович стал счастливым обладателем дворца спорта, а Курзанов открыл в центре города небольшую консалтинговую фирму, у которой очень быстро появились весьма серьезные и авторитетные клиенты.

Со временем он стал богат, очень богат, но дела своего бросить не мог, да и не хотел. Оно давало ему возможность выплескивать наружу не иссякающие с годами злобу и презрение к людям, которые так и не смогли полюбить хорошего мальчика Виталика. Ради собственного удовольствия он организовал устранение Замира Максимовича, который с годами превратился в надоедливого, сладострастного вонючего старика, с неугомонной похотью гонявшегося за молодыми мальчиками. Его убийство, совершенное в ночном гей-клубе, власти замяли. Выставлять напоказ грязное белье одного из ярчайших своих представителей было не в их интересах. Еще раньше он отомстил этому гадкому дяде Косте, которого сбил неустановленный автомобиль недалеко от дома, где тот счастливо жил с матерью Курзанова. После этой истории она совсем опустилась, устраивала истерики, просила Виталия Николаевича взять ее к себе, но он на просьбы не реагировал, держал ее на скудном пайке и всячески демонстрировал свою неприязнь.

С Викой же Моревой он вообще разобрался красиво! Виталик так долго сочувствовал ее горю, что со временем превратился в ее лучшего друга. Они выросли и даже поженились. Но она ему очень скоро наскучила, и он мучил ее длительным отсутствием, загулами и изменами. Она несколько раз пыталась уйти, но не смогла, так как со временем поняла, что за личиной «хорошего мальчика Виталика» скрывается самое настоящее чудовище, циничное и безжалостное, которое не остановится ни перед чем. А после того, как он ей рассказал, как и зачем убил Юрку Володина, она тронулась рассудком. Теперь никто бы не узнал в опустившейся грязной старухе, живущей у него на даче, ту прежнюю хорошенькую девочку, которая искренне мечтала о любви, семейном уюте и счастье.

Но что удивительно: вроде он оказался победителем, со всеми недругами расправился, всем отомстил, но по-прежнему был несчастлив и мучился от того, что его так никто и не полюбил. Ему уже под шестьдесят. Пора подводить итоги, но подводить нечего. Ни детей, ни привязанностей. Одна злость и ненависть, которые только и поддерживают этого грузного, страдающего одышкой человека, для которого единственная «радость» в жизни — его работа.