Свадебное платье жениха - Пьер Леметр

Теперь у меня свободный доступ в квартиру Жерве.

2 апреля

На самом деле ничего не меняется. И двух недель не понадобилось Софи, чтобы документы ее куда-то запропастились, будильник стал барахлить (она опоздала в первые же дни)… Я усиливаю давление и жду подходящего случая. До сих пор я проявлял терпение, но теперь мне хотелось бы перейти к плану Б.

3 мая

Вот уже два месяца, как Софи сталкивается с теми же психологическими проблемами, что и год назад, — и это несмотря на то, что она любит свою работу. Проблемы абсолютно те же. Но появилось и кое-что новое: приступы гнева. Иногда я сам перестаю ее понимать. Раньше такого не случалось. Софи покорилась безумию. Что-то послужило последней каплей, не знаю уж, что именно. Я вижу, как она нервозна, с каким трудом держит себя в руках; огрызается, такое ощущение, что она постоянно на всех дуется и никого не любит. Но ведь никто не виноват, что она такая! Мне она кажется агрессивной. Очень быстро она заработала себе в квартале дурную репутацию… Она очень нетерпелива. Для няни это никуда не годится. И ее личные трудности (а их на данный момент немало, должен признать…) выплескиваются на окружающих. Складывается впечатление, что иногда ее охватывает жажда убийства. Будь я отцом, никогда бы не доверил шестилетнего ребенка особе вроде Софи.

28 мая

Чему быть, того не миновать… Я видел Софи с ребенком в сквере Дантремон, все было тихо и мирно. Софи, казалось, грезила, сидя на скамейке. Не знаю, что там приключилось: несколько минут спустя она с разъяренным лицом размашисто шагала по тротуару. Далеко позади с надутым видом стоял мальчик. Когда Софи обернулась и бросилась к нему, я понял, что дело совсем плохо. Пощечина! Пощечина, полная ненависти, из тех, которые призваны наказывать, причинять боль. Малыш замер. Она тоже. Как будто очнулась от кошмара. Мгновение они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. На светофоре зажегся зеленый свет, я спокойно тронулся с места. Софи огляделась по сторонам, как будто боялась, что ее заметили и сейчас придется держать ответ. Думаю, она терпеть не может этого ребенка.

В эту ночь она осталась у Жерве. Редкий случай. Обычно она предпочитает возвращаться к себе независимо от времени суток. Я изучил квартиру Жерве. Когда Софи остается ночевать, она занимает одну из двух гостевых комнат. Я следил за окнами, в которых горел свет. Софи рассказала малышу сказку, затем я увидел, как она курит последнюю сигарету у окна, зажигает свет в ванной, потом все окна погасли. Комната. Чтобы попасть в детскую, надо пройти через комнату, где спит Софи. Я уверен, что из опасения разбудить Софи родители в такие вечера не заходят проведать сына.

Приблизительно в час двадцать вернулись и родители. Вечерний заход в ванную, и около двух часов окна их спальни погасли. Я поднялся к ним около четырех. Прошел другим коридором, отыскал уличные ботинки, вынул из них шнурки и вернулся обратно. Долго прислушивался к сну Софи, прежде чем тихо и очень медленно пересечь ее комнату. Малыш крепко спал, дыша с легким присвистом. Думаю, мучился он недолго. Я накинул шнурок ему на шею, прижал его голову подушкой к своему плечу, и дальше все произошло очень быстро. Но это было ужасно. Он яростно забился. Я почувствовал, что меня сейчас вырвет, к глазам подступили слезы. Меня вдруг наполнила уверенность, что за эти секунды я превратился в кого-то другого. Это было страшнее всего, что мне пришлось делать раньше. Я сумел довести дело до конца, но никогда от этого не оправлюсь. Что-то во мне умерло вместе с ребенком. То, что оставалось во мне самом от ребенка, — и я даже не подозревал, что оно еще живо.

Утром я забеспокоился, не увидев, как Софи выходит из дома. Это было на нее не похоже. Узнать, что происходит в квартире, я не мог. Я дважды звонил по телефону. И через несколько минут, через несколько нескончаемых минут я наконец увидел, как она выскакивает из подъезда совершенно обезумевшая. Она кинулась в метро. Влетела к себе домой, собрала вещи, заехала в банк, как раз когда он закрывался на обед.

Софи пустилась в бега.

На следующее утро «Ле Матэн» написала: «Шестилетний ребенок был задушен во сне. Полиция разыскивает его няню».

Январь 2004 года

В прошлом году в феврале «Ле Матэн» вышла с заголовком: «Куда подевалась Софи Дюге?»

В тот момент только-только выяснилось, что после Лео Жерве Софи убила некую Веронику Фабр, чьи документы помогли ей скрыться. А тогда никто и предположить не мог, что в июне наступит черед управляющего забегаловки, который нанял ее «по-черному».

В этой девушке таится внутренняя сила, которой никто не мог бы в ней заподозрить. Даже я сам, хотя знаю ее лучше всех. «Инстинкт выживания» — не пустые слова. Чтобы Софи выпуталась, мне пришлось ей немного помочь, но теперь я склоняюсь к мысли, что она обошлась бы и без меня. Во всяком случае, факт налицо: Софи по-прежнему на свободе. Она много раз меняла города, прическу, внешний облик, привычки, занятия, знакомых.

Несмотря на все сложности, связанные с ее бегством и необходимостью жить на нелегальном положении, никогда не задерживаясь на одном месте, мне удалось не ослаблять давления на нее, потому что мои методы эффективны. На протяжении этих месяцев мы с ней были как два слепых актера, разыгрывающие одну трагедию: мы были созданы, чтобы встретиться, и этот момент настал.

Говорят, что залогом успеха наполеоновских войн была смена стратегии. Именно благодаря этому преуспела и Софи. Она сотню раз меняла направление. И только что опять изменила свои планы. Она собирается снова сменить имя… Это произошло совсем недавно. Благодаря проститутке, с которой она случайно познакомилась, ей удалось добыть настоящие поддельные документы. Документы совершенно поддельные, но имя в них значится настоящее, его почти можно проверить, во всяком случае оно безупречно и не связано ни с чем предосудительным. После этого она сразу же сменила город. Должен признать, что до меня не сразу дошло, с какой стати она купила по такой непомерной цене выписку из свидетельства о рождении, которая действительна не более трех месяцев. Я все понял, когда увидел, как она заходит в брачное агентство.

Очень ловкий ход. Пусть Софи продолжает мучиться безликими кошмарами, дрожать как осиновый лист с утра до вечера, следить с маниакальной тщательностью за каждым своим поступком и движением, должен признать, что реакции у нее на редкость быстрые и нестандартные. Что и меня заставляет постоянно держаться начеку и мгновенно приспосабливаться.

Я солгал бы, если б сказал, что это было трудно. Я ведь так хорошо ее знаю… Мне было досконально известно и как она отреагирует, и что ее интересует. Раз уж я точно знал, что именно она ищет, то, полагаю, был единственным, кто сумел бы это идеально воплотить. Но чтобы все получилось абсолютно достоверно, нельзя было становиться идеальным кандидатом, тут требовался тонкий расчет. Сначала Софи меня отвергла. Потом за меня все сделало время. Она колебалась, но вернулась. Я сумел показаться достаточно неуклюжим, чтобы вызвать доверие, и достаточно хитроумным, чтобы не оттолкнуть ее. Старший сержант из службы связи, я кажусь приемлемым кретином. А поскольку в ее распоряжении было всего три месяца, и то несколько недель назад, Софи решила ускорить события. Мы провели вместе несколько ночей. И тут я, как мне кажется, также исполнил свою партитуру с должной тонкостью.