Шушана, Жужуна и другие родственники - Маша Трауб

– Тетя Римма, вот это вам. – Нина плюхнула упаковку на стол. Соседка ошалело смотрела на эту роскошь в современном стиле.

– Нино, дочка, ты заболела? Манана опять тебя из дома выгнала? Ты скажи, что тебе надо, я и так дам!

– Манана идет на похороны к Гиге. И ей нечего надеть. – Нина говорила все как есть. На вежливую ложь у нее не хватило бы фантазии.

– Да, я слышала, как она с утра дверцей шкафа хлопала. А что те платья, которые принесли Маечка с Лялей?

– Она в них выглядит как гамбузия, – честно ответила Нина.

Такой реакции она не ожидала – Римма так начала хохотать, что чуть со стула не упала.

– И зачем ты пришла? – отсмеявшись, спросила соседка.

– Манана хочет ваше покрывало, – призналась Нина.

– Мое что? Покрывало? Она с ума сошла? Или своих таблеток перепила?

– Нет, она хочет платье из вашего покрывала. Я ей обещала сшить. Я никогда не видела бельмерочку такой, понимаете? Для нее это очень важно, – тараторила Нина, надеясь уговорить соседку. – А вдруг она там с кем-нибудь познакомится и у нее будет личная жизнь? Мне и врач сказал, что Манане очень нужна личная жизнь. Тетя Римма, умоляю, помогите. Вы же знаете Манану. Она впадет в депрессию, и тогда мне будет совсем плохо.

Нина ожидала, что соседка ответит отказом, скажет, что они сошли с ума, но Римма опять начала хохотать так, что у нее слезы из глаз полились.

– Нино, девочка, ты мне прямо праздник устроила! Да я за такое тебе все, что хочешь, сделаю. Нино, ты счастье принесла в мой дом! Еще и подарок принесла. Да это я тебе должна спальню на свадьбу дарить. Зачем же ты меня так пугаешь? Если бы сразу сказала, что хочешь!

– Тетя Римма, я не понимаю… – призналась Нина.

– Что тут не понимать? Да если я буду знать, что Манана на похороны Гиги пошла в моем покрывале, да я до конца жизни буду смеяться!

– Тетя Римма, только никому не говорите! Если Манана узнает, что я вам сказала, и если узнает Кэти, что Манана в покрывале, то вы же знаете, что будет… Манана уже на вдовца согласилась, лишь бы обойти Кэти, которая тоже будет искать себе на похоронах нового мужа. А Кэти точно будет в отрезе. Поэтому Манана не может в отрезе.

– Нино! Клянусь! Я никому не скажу! Я сама буду смеяться! Мне больше смеха достанется. Забирай! Я тебе и машинку дам. Вот, садись, строчи. Что, Манана думает, я не знаю цены своему покрывалу? Знаю я прекрасно. Но вот это, что ты принесла, мне нравится больше. Я люблю, чтобы было свежее и новое. Я бы все выбросила и новое повесила и постелила. Да я просто умру за такое событие! Манана на похоронах Гиги в моем покрывале! Умирать буду, смеяться начну! Пусть на мои похороны в шторах приходит. У меня шторы тоже красивые! Нино, тебя нам Бог послал. Я уж и не думала, что так смеяться буду. Что? Манана хочет замуж? За князя? Жужуна там еще от икоты не умерла? Ее-то на похороны Гиги не позвали! Один раз ее Гига приглашал на бокал вина, вот Кэти ей этого простить и не может, хотя Жужуна не пошла. Ох, сколько Жужуна клиентов упустит! Да за такое я Манане ковер отдам. Ей не нужно платье из ковра? Нет?

Нина помогла тете Римме распаковать и постелить новое покрывало. Новое, надо признать, смотрелось лучше. Соседка была очень довольна, любовалась, поправляла ткань, разглаживала складки. Нина вставила нитку, раскроила и села шить платье.

– Ну как? – показала она соседке то, что получилось.

– Хорошо, но чего-то не хватает. Блеска, как Манана любит. Чтобы Кэти ослепла от зависти.

Римма подскочила к окну и сняла со штор подхваты – подвески из бижутерии.

– Вот, пришей, будет блестеть.

Может, дедушка Риммы и торговал зеленью, но вкуса соседке было не занимать. Нина пришила камни к подолу, и платье сразу же преобразилось. Стало изысканным.

– Дизайн! – восхитилась Римма. – Слушай, а я и не знала, что ты шить умеешь. Никто не знал! Почему ты сразу не сказала?

– Да как-то неудобно было…

Нина взяла наряд и понесла свекрови. Та ушла примерять и долго не выходила из комнаты.

– Манана, ты там умерла, что ли? Ты решила мертвая к Гиге ехать? – прокричала Маечка. – Выходи уже!

– Нино, дочка, выходи замуж за моего Мераби, умоляю тебя. Я делаю тебе предложение. – Манана вышла из комнаты вся в слезах. – Ты волшебница! Ты так меня любишь, как никто не любит!

Надо признать, Манана в новом платье была великолепна. Глаз не оторвать. Балахон струился, сверкал, переливался золотой нитью, и даже дешевые камни издалека казались настоящими бриллиантами. Манана шла на похороны, как королева. Наряд дополняла новая чалма, которую тоже сшила Нина. Манана прикрепила к ней свою самую любимую рубиновую брошь. По ее рассказам, у Кэти, которая была в том самом отрезе, язык отвалился и глаза ослепли от зависти. И Кахе было бы за Манану не стыдно.

Жениха Манана на похоронах не нашла, но это было совершенно не важно. Важно то, что она стала самой роскошной женщиной в самом роскошном платье, о чем говорил весь город. Надо отдать должное Римме, она свято хранила тайну – из чего был сделан наряд, произведший такой фурор. Жужуну же на похороны не позвали, чем нанесли ей смертельную обиду. И она тоже постаралась – всем рассказала, какая у Мананы невестка, которую она нашла. И поклялась, что, если Кэти к ней на коленях приползет и попросит найти невесту для сына, Жужуна ей откажет. Потому что лучшую невесту за годы своей многолетней практики она нашла Манане.

После этих похорон Манана признала, что Нина может творить чудеса. И когда случилась очередная неприятность, Манана тут же все рассказала Нине.

– Лоретта меня не записывает! – объявила свекровь.

– Какая Лоретта? – не поняла Нина. – Куда не записывает?

– Как куда? На маникюр! Опять зачем-то обиделась! Надо Маечке позвонить, может, она знает, почему Лоретта мне отказывает?

Как уже давно поняла Нина – свекровь была привязана к людям и местам. И для нее становилось настоящей трагедией, если неожиданно закрывался магазинчик, в котором она покупала кофе. Или если в старом доме, который много лет стоял с заколоченной дверью, вдруг открывался ресторан. На улицу Манана выходила с опаской – она не узнавала город и противилась переменам. Переименование улиц она воспринимала как личную трагедию, а новые дороги – оскорблением.

– Давайте вас запишем в салон, – предложила Нина, не понимая, в чем проблема. Уж маникюршу в городе найти можно было легко.

– Нет, я там не могу. А если Лоретта узнает, что я пошла в салон, и обидится?

– Ну и пусть обидится. Она же сама отказалась вас обслуживать.

Но дело оказалось куда сложнее. Лоретта была не просто маникюршей, но одноклассницей Мананы. Они даже дружили в школе, считались лучшими подругами. И все было хорошо до того момента, пока Манана не вышла замуж за Каху, а Лоретта так и осталась маникюршей.