Забытый грех - Диана Бош

– Да уж почти два года назад. А запомнила, потому что именно после этого Виталька-алкоголик – он в квартире ниже живет – машину-то и получил. Он прибежал ко мне радостный и говорит: дай, Васильевна, до вечера мне взаймы. А я говорю: да как же я тебе денег дам, если ты мне еще прошлые не отдал? А он голос понизил и говорит: я теперь, Васильевна, богатым буду. И с долгами расплачусь, и на машине по Москве покатаюсь.

– Хм, интересно…

– Так вот и меня за живое взяло. За что ж это, думаю, нашему Аристократу такая честь?

– Почему – аристократу? Это прозвище?

– У него манера такая – в бархатном халате ходить. Как ни зайдешь к нему, он выходит бледный, с голодными глазами, но зато в шикарном халате. А дома – шаром покати. Разве что корка черствого хлеба на тарелке лежит. Ну точь-в-точь картина «Завтрак аристократа». Да еще он порой хвастался, что предки его из дворян. Вот так он прозвище свое-то и получил.

– Понятно. – Лямзин хотел встать, но Васильевна остановила его:

– Погоди, это еще не все. Я ж денег-то ему тогда дала, а вечером не выдержала и побежала что да как разузнать. Он, конечно, уже был пьян, но говорить ничего не хотел. Но я же не зря всю жизнь в школе проработала – было бы странно, если б я ничего разузнать не смогла. Так вот, и деньги, и машину он получил за то, чтобы в случае чего сказал, что целые сутки три дня назад пил вместе с Азуром. И что тот никуда от него не выходил.

Первым делом Лямзин, простившись с Васильевной и пообещав подумать над предложением познакомиться с ее внучкой, постучался в соседнюю квартиру к Аристократу. Звонка на двери не оказалось, и тарабанить пришлось долго – Аристократ спал. Вышел он помятый, в шлепанцах на босу ногу и действительно в халате. Лямзин едва не рассмеялся: Виталька-алкоголик и в самом деле сильно смахивал на персонаж картины Федотова «Завтрак аристократа». В общем, прозвище свое оправдывал полностью.

Но на этом хорошие новости заканчивались. Аристократ наотрез отказался что-либо рассказать об Азуре и полученной когда-то в дар машине, а о Васильевне отозвался как о человеке с напрочь проеденными молью мозгами.

– Вы слушайте ее больше, – брезгливо скривился он. – Машину я два года назад на свои деньги купил, у меня и документ есть. А все, что она говорит, – бред больного воображения. Маразм. Недавно она на полном серьезе рассказывала, что встретила оборотня на Лосином Острове. Так что, прикажете ей верить?

Лямзин, выйдя от Аристократа, первым делом нашел Дамира.

– Мне хотелось бы подробнее узнать о некоторых восточных обычаях, проникнуть глубже в пласты древней цивилизации, – сказал он. – Чувствую я, что в этом направлении искать надо, а элементарных знаний не хватает. Можешь мне лекцию прочитать?

Дамир засмеялся:

– Да я плохой докладчик, Эдуард Петрович. Еще дед мой уехал из Душанбе, а я так и вовсе всего раз на родине предков побывал. Могу, конечно, кое-что рассказать, но мне кажется, лучше вам с моим дедом потолковать.

– А что, это хорошая идея, – оживился Лямзин. – Поехали прямо сейчас, нечего откладывать.

К счастью, дед Дамира был дома и охотно согласился их принять.

По дороге Лямзин успел вздремнуть и увидеть обрывки какого-то странного сновидения. Мелькали пестрые восточные наряды, в горных озерах отражались облака, из темных кустов вылезали чудовищные рожи-маски и взлетали диковинные птицы.

Проснувшись, он потер лоб и ошалело встряхнул головой, пытаясь прогнать бредовый сон. Навстречу неслись автомобили с зажженными фарами, торопились куда-то по вечерним улицам прохожие – в общем, обычная городская суета.

– Мы подъезжаем или еще можно поспать? – повернулся он к Дамиру.

– Не спите, мы уже рядом, – мягко улыбнулся парень.

Они подъехали к обычному московскому дому, поднялись на третий этаж, и тут Дамир у самой двери повернулся к Лямзину.

– Мой дед – своеобразный человек, если вы понравитесь ему – может много чего интересного рассказать. Нет – слова из него не вытянешь.

– Чего ж ты сразу не предупредил? Может, я бы вообще не поехал, – кисло скривился подполковник и, наткнувшись на укоризненный взгляд Дамира, пояснил: – Спать что-то хочется, а еще обратно тащиться. Может, сразу поедем?

– Эдуард Петрович, – укоризненно покачал головой Дамир.

– Да ладно, пошутил я, – зевнул Лямзин. – Нажимай уже на звонок. Кстати, как к нему обращаться?

– Говорите – Василий Иванович. Дед давно свое имя переделал, чтоб люди язык не ломали.

Звонок замысловато звякнул, послышались степенные шаги, и дверь медленно отворилась.

– Бобо, чего не спрашиваешь, кто пришел? – покачал головой Дамир.

– Так я знаю, кто за дверью. Я худого человека за версту чую.

Дед улыбнулся, и морщинки лучиками разбежались от глаз к вискам.

У Лямзина стало легче на душе: похоже, разговор состоится. Он улыбнулся в ответ, протянул ладонь для рукопожатия и, когда церемония знакомства осталась позади, восхищенно оглядел большое фото, висевшее напротив двери на стене. На нем было озеро, окруженное величественными горами. Вода в том озере была чистая-чистая, совершенно прозрачная, и в ней отражались диковинными птицами облака.

– Какой великолепный кадр, – не смог сдержать восторг Лямзин. – Запечатлеть такой момент – большая удача. Поверьте, уж я-то знаю: сам люблю фотографировать. Это вы снимали, Василий Иванович?

– Нет, внук подарил.

Лямзин обернулся к Дамиру, но тот отрицательно качнул головой:

– Не я. Это мой брат Ильяз увлекается фото.

– А что на нем изображено?

– Большое Алаудинское озеро в Фанских горах. По одному из поверий, именно там обитают Чильтаны – сорок могущественных святых, управляющих миром. Они могут быть невидимы, а могут принимать человеческий облик и жить среди людей. Иногда принимают образ странника или бедняка, презираемого всеми.

– Очень интересно. А это кто? – Эдуард указал на вырезанную из черного дерева маску.

– Это Буркут-баба, – охотно пояснил старик, – шаманское божество. Его еще называют «Хозяин дождя». Он знает будущее и не боится вступать в спор с самим Аллахом.

Лямзин помолчал, внимательно разглядывая искусную работу мастера, сотворившего маску, потом повернулся к деду Дамира и спросил:

– А вы кто по вероисповеданию – мусульманин?

Старик усмехнулся.

– Я язычник. Пойдемте-ка на кухню, будем сейчас чай из пиал пить, я крепкий заварил. Зеленый. И сладости у меня есть. Вку-у-усные! – Он хитро прищурился. – Знаю я местечко в Москве одно, где можно купить самые настоящие рахат-лукум, нугу и пахлаву. Не подделки какие-нибудь, которые только по недоразумению так называются, а с любовью по старинным рецептам приготовленные. Был помоложе, мог и сам пахлаву испечь, но сейчас уже трудно долго за столом стоять.