Московские гастроли - Skif300

продолжение вечера. Главное, мелких уложить пораньше, а уж опосля… Поэтому, погружённый в сладкие мечты, он не заметил, как из-за угла на него посмотрела ехидная кошачья физиономия, на которой аршинными буквами было написано: «Думаешь легко отделался?»

**************************************************

Москва. Хитровский рынок. Ноябрь 1908 года.

Почти мгновенно очнувшись, Молчанов ощутил горячее желание, пойти и настучать по хлебальнику, этому слепому водиле, потому как мало просто купить права, надо ещё и ездить уметь. Но, этому благородному порыву, так и не суждено было осуществиться.

Красный автомобиль, ржавый контейнер с мусором, девятиэтажка, ставшая на время его домом – всего этого не было. Он стоял у стены обшарпанного двухэтажного здания, судя по антуражу ещё дореволюционной постройки.

Прямо впереди посреди широкой площади виднелось большое строение, представляющее собой навес, покрытый крышей из листового железа. Толпа народа в старомодной одежде практически до отказа заполнила собой всё свободное пространство вокруг этого странного сооружения. Тут и там виднелись подобия торговых рядов, какие-то кособокие столы и ящики, на которых лежал неприхотливый скарб, вокруг которого толпились непритязательные покупатели в потрёпанных одеждах.

Где это я? Быстро оглядевшись, Анатолий выбрал единственно правильное решение: пристроившись в уголке возле красного кирпичного здания, он стал наблюдать за окружающей действительностью. Включились профессиональные навыки. Полученная подготовка, весь его опыт говорили о том, что впадать в панику, метаться и качать права – не самый лучший способ поведения в незнакомой, а может даже и враждебной среде. Поэтому, в поисках ответа на два исконных русских вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?», последнему стоит уделить гораздо больше внимания.

Понаблюдав за толпой, побродив по рынку, Молчанову не составило труда, определиться со временем и местом своего попадания. То, что он именно «попал», причём в прямом и переносном смысле, он понял достаточно быстро. Москва – ноябрь 1908 года. Знаменитый Хитровский рынок. Ну, хоть не 22 июня сорок первого. Зачем попал и каким образом, эти вопросы он отложил на потом. Сначала нужно как-то устроиться, легализоваться. Особых рефлексий он не испытывал, решив отнестись к произошедшему как к боевой задаче. Пусть цели пока не ясны, ничего, командование предоставит их позже.

Внешним видом, полковник, конечно, отличался от окружающих, но не сказать, что критично. Потрёпанная куртка, мешковатые чёрные штаны, пролетарская кепка – всё это вполне вписывалось в местные реалии. Инородным телом выделялись только топовые берцы из верблюжьей кожи. Но, если замазать грязью, чтобы не цепляли чужие глаза, будет нормально. Вон китайцы вообще в своём национальном трутся – и нечего.

Про Хитровку, Молчанов, конечно, слышал. Читал у дяди Гиляя в его московских записках. Побродив по рынку особого криминала, он не заметил. Да, и откровенных оборванцев тоже не наблюдалось. Возможно, настоящие хитровцы появятся ближе к ночи. Как он понял, из разговоров окружающих, с утра рынок наводнили желающие заработать, наняться на какую-нибудь подённую работу или временно вступить в ряды строительной артели. В основном, вокруг, с этими целями, тусовались крестьяне из окрестных сёл.

Торговки, усевшиеся на больших чугунах, торговали разнообразной снедью. Рубец, потроха, вареная картошка, мутный самогон из под полы, протухшие колбасные обрезки… Подобные предложения, у Анатолия могли вызвать только рвотный рефлекс. Чего стоили одни только запахи! Забредя в эту часть рынка, он поспешил ретироваться оттуда, как можно быстрее.

Почувствовав, чью-то руку в кармане, полковник резко перехватил её, на автомате вывернув кисть. Раздался жалобный писк. Обернувшись, он увидел щупленького парнишку лет семи в грязном подобии пальто и в большом, надвинутом на самые уши картузе. Он тщётно пытался выдернуть свою ручонку из железной хватки военного. Немного помедлив, Молчанов отпустил пацана:

- Беги отсюда! И больше не попадайся.

Мальчонка, даже не пытаясь дать дёру, часто оглядываясь, медленно побрёл прочь. На глазах его набухли слёзы.

Анатолий зло сплюнул. Встреча с этим нетипичным воришкой выбила его из колеи.

Побродив ещё час по рыночной площади, Молчанов почувствовал, что ему необходимо справить маленькую физиологическую потребность. Нужного сооружения в прямой видимости не наблюдалось. Немного озадачившись, он решил провести небольшую рекогносцировку по прилегающим дворам и переулкам.

Зайдя за здание с трактиром на первом этаже, он неожиданно застал сразу не понравившуюся ему картину. Трое подростков лет пятнадцати окружили его знакомого неудачливого малолетнего воришку, и что-то втирали ему, переходя на всё более возвышенные тона. Тот пытался отвечать, но его жалкие оправдания были никому не интересны. Внезапно, один из них сбил мальчонку с ног и стал вяло пинать в живот носком своего грязного сапога.

- Эй, парень! Зачем маленьких обижаешь?- подошедший к этой гоп-компании полковник, грозно посмотрел на агрессора.

- А те ну не всё равно? Вали куда шёл, дядя!- вежливость у представителей хитровского воровского рынка была явно не в чести.

Не вступая в ненужные дискуссии, Молчанов парой пинков заставил наглых подростков поспешно ретироваться с места происшествия. Пока он раздумывал, что делать с лежащим на земле хныкающим парнишкой, во дворе появились новые действующие лица.

Пара коренастых крепкого телосложения мужчин, одетых в довольно приличный для этого места прикид, пожёвывая самокрутки, медленно приближались к нашему герою. Однако, никакая новая одежда, не могла скрыть ту печать порока на их лицах, которую налагали хитровские трущобы на своих коренных уроженцев.

Остановившись в паре метров от полковника, один из них небрежно сверкнув золотой фиксой, тихо сказал:

- Ты хто? Зачем без спросу воду мутишь? В чужие дела лезешь?

Вступать в словесный базар с местными урками полковнику не хотелось. Всё равно договориться не получится.

- Может по-тихому разойдёмся?- сделал он последнюю попытку решить дело миром.

- Внятно по-тихому! Сюды кладёшь шмотьё, сюды цацки. И пиз-уй отсюда, пока целый. В чём мама родила, - глумливо процедил фиксатый.

Показательно вздохнув, Молчанов резко сблизился с наглецами. От толчкового удара правой ноги в туловище, товарищ фиксатого, чуть подлетев над землёй, тяжело рухнул вниз, раскинув руки и ноги в позиции морской звезды. Тычок основанием ладони в лоб – и уже сам владелец золотого зуба, не устояв на ногах, позорно плюхается на задницу. Обиженно взвыв, он, выхватив из кармана небольшой нож, яростно кидается на полковника, полный решимости отомстить за нанесённую обиду. Контроль вооружённой руки, удар костяшками пальцев в адамово яблоко – аут, как противник он уже не представляет опасности. Брезгливо освободив нож из грязных пальцев поверженного врага, мельком глянув