Последний наследник Триады. Том 2 - Григорий Магарыч

прислушаться к словам Константина Шагайна сейчас, дорогие мои, и принимать каждое его слово за чистую монету, ведь этот учебный семестр обещает быть интересным!

После слов Оболенского лучше не стало. Студенты хмурились, выражая своё негодование, но терпеливо ожидали момента, пока церемония подойдёт к концу. Через пару часов так и вышло. Старшие дали команду «разойтись», и новобранцы рассыпались в стороны. Мы с преподавательским составом пожелали друг другу удачи и попрощались.

— Вот ты и преподаватель, — улыбнулся Аристарх Оболенский, когда шагал со мной в сторону выхода из территории академии. — Думаю, это дело стоит хорошенько отпраздновать.

— Дела, господин Оболенский, — отказался я от предложения. — Сами понимаете, завтра тяжёлый день, нужно быть готовым ко всему. Достаточно было наблюдать за реакцией студентов во время моего выступления.

— О, я видел эти кислые мины, — усмехнулся столп. — Хорошо. Готовься. Уверен, рано или поздно студенты поймут, для чего ты был призван в состав преподавателей.

Рано или поздно… эта фраза крутилась в голове и когда мы прощались со столпом, пожимая руки друг другу, и когда я прибыл домой, где меня ожидала Диана Романова. Тревога накатывала волнами даже в момент, когда я ложился спать. Невольно я возвращался мыслями к церемонии открытия семестра и пытался найти ответ.

Так рано или поздно?

На следующий день, когда началась «учёба», вопрос стал куда более актуальным.

Студенты не видели меня в роли старшего по положению, хоть и делали систематически задания, которые я давал. Мой предмет назывался «Тактика Дозора», а первые мои пары были лишь вводными. Однако, уже в тот момент стало видно отчётливо, каким образом ко мне относятся студенты.

— Господин Шагайн, — меня перебил один из студентов в момент, когда я рассказывал о базовых понятиях тумана. — Разрешите спросить.

Я, ощущая дискомфорт от незаконченной мысли, поглядел на парнишку.

— Разрешаю.

— Чему меня сможет обучить человек, который сам провёл в академии не больше двух месяцев?

Это был третий вопрос за весь рабочий день. И каждый раз, когда он звучал, мне приходилось уходить от ответа.

— Я не принуждаю вас посещать мои занятия, господин Буров, — нашлось что ответить. — Если вы считаете меня некомпетентным, это ваше право. Моя задача состоит в том, чтобы сохранить ваши жизни. Позволить узнать о тварях тумана то, что поможет вам одолеть их в случае нападения.

— Ходят слухи, что вы одолели точку выброса тумана при помощи секретного отряда контрабандистов, — подняла руку девушка, она была одарённой. — После чего присвоили все награды себе и были приглашены на приём к Императору. Это правда?

Этот вопрос я слышал во второй раз за сегодня.

— Вы можете верить всему, что вам говорят, но это не будет иметь никакого значения в критичной ситуации, — подавил я раздражение в голосе. — Контрабандистам удалось сделать так, чтобы точка выброса была уничтожена навсегда? Отлично, в таком случае вам лучше послушать такого человека.

— Разрешите спросить, господин Шагайн! — на этот раз поднял руку студент, который сидел за первой партой.

Я отложил указку, присел за рабочий стол и кивнул.

— Разрешаю.

— Вы более двух лет считаетесь изгнанным из княжеского рода наркоманом. Судя по всему, вам удалось побороть наркотическую зависимость за короткие сроки. Но ни для кого не секрет, что бывших наркоманов не бывает. У вас случаются вспышки агрессии? И, если да, то как часто это происходит?

Я усмехнулся, качая головой.

— Несмотря на то, что вопрос ваш носит провокационный характер, я отвечу, — подал я голос. — Тело человека способно обновить все свои клетки за год. С «линиями души» обновление ускоряется в десятки, а порой и в сотни раз, сокращая время обновления всех клеток вплоть до двух-трёх недель. Словом, больного раком я поставлю на ноги за месяц.

— Тем не менее, господин Шагайн, нас обучает бывший наркоман, — заявила она.

— Это факт, — усмехнулся я. — Что ж, никто не вынуждает вас ходить на мои пары.

В общем и целом, у нас не задалось с самых первых дней. В каждой группе студентов находился тот, кто задавал неудобные вопросы и прикладывал все усилия, чтобы вывести меня из равновесия. Дисциплина позволяла мне оставаться спокойным, однако… уже на третий день преподавательства в академии до меня дошло, что такое отношение ко мне не принесёт никаких результатов в будущем.

А вкупе с моей неопытностью в данном ремесле отношение студентов наносило куда больше урона по моим будущим планам.

Один неудачный день заменялся другим. И чем больше попыток заслужить признание студентов я делал, тем отчётливее понимал, насколько мои попытки тщетны. Моя история с уничтожением точки выброса тумана не впечатляла, статус «старшего ветерана» казался блеклым на фоне других преподавателей. И ко всему прочему масла в огонь подливал мой статус неодарённого.

Так, на конец месяца, проводя очередную перекличку, я выяснил, что на мои пары перестали ходить одарённые. Все, до единого. В этот день я преподавал у трёх групп, две из которых были группами новобранцев, но ни в одной из них не было одарённых — людей, которых я был обязан индексировать и изучить вдоль и поперёк.

Когда пара закончилась, я проводил оптимистичным взглядом последнего новобранца, вышел из-за рабочего стола и начал собирать вещи. Пиджак накинул на плечи, журнал сунул в сумку. И все свои действия сопровождал лишь одной мыслью — так рано или поздно?

По планам, к этому времени я должен был собрать как минимум пять человек для своего нового отряда, чтобы отправиться в Дозор. Сейчас же… мне лишь приглянулся один парнишка, но он был неодарённый.

Что касаемо дочери Императора…

Диана Романова была со мной на протяжении всего месяца и наблюдала собственными глазами за тем, как сложно мне даётся данное Императором задание. Девушка каждый день помогала войти в «режим», старательно готовила меня к парам и поясняла всё, что касается педагогических навыков. Мы мало говорили о чём-то кроме работы в академии. Я же в свою очередь принимал её помощь с благодарностью. Знал, что в этой теме она действительно может быть полезна.

— Четыре отряда Дозорных было отправлено вчера с пятой очередью. Никто из солдат не выжил, — осведомила Диана Романова, кладя папку с документами на стол. — Кость, меня начинает тревожить вся эта история.

Я взял документы в руки и начал вчитываться. С момента, как произошло нападение на Северный Контрольный Пункт, было отправлено пять очередей Дозора. В каждой очереди по шесть-семь отрядов, а в каждом отряде в среднем по десять человек.

И ни одного выжившего. Более того, с каждой последующей очередью Дозорные погибали всё быстрее. Такая статистика показывала, что сила аномалий набирает обороты, а твари во главе с Сущностью вскоре достигнут критически близкого расстояния от Архангельска.

К тому же, это подтверждали голуби убитых Дозорных. Сущность и впрямь была рядом, не собиралась покидать эти территории.

— Если так продолжится, нам придётся свернуть проект, — добавила она. — Отец созванивается со мной каждый день, спрашивает об изменениях на фронте и просит информации о твоих успехах. В ответ он лишь слышит только про очередные смерти Дозорных.

Я отложил документы, поднялся на ноги и подошёл к окну. В голове за это время возникало множество разных мыслей, зачастую не самых обнадёживающих. Как завоевать внимание одарённого солдата, если тот считает тебя слабым? Этим вопросом я задавался снова и снова.

— Учитывая то, что Сущность практически впритык стоит к воротам академии, она атакует. Рано или поздно, — подал я голос. — Единственное, что мы можем, продолжать делать попытки, пока студенты сами не поймут, что я им нужен.

— И что это изменит? — Диана развела руки в стороны. — Как они поймут, что твоя ценность не раздута?

— Как бы это странно ни звучало, сидеть в кресле преподавателя и надеяться на то, что кто-то станет воспринимать меня всерьёз, глупо. Это не сработает. Даже если мне удастся стать лучшим педагогом, смотреть на меня будут так же… как на пацана, который много возомнил о себе.

— И что ты предлагаешь, Кость?

— Я прошу продлить сроки нашей операции, — заключил я. — Мне нужно больше времени. Попроси отца, чтобы тот переговорил с руководством академии и начал выдвигать санкции новобранцам, которые пропускают мои занятия.

— Хорошо, можешь считать, что отныне