Лотерея для неудачников - Ирина Градова

– Тряпку! – крикнула она Владу, который уставился на кран с таким ужасом, словно тот брызгался кислотой. – Несите тряпку!

– Где она?!

– В туалете, блин! – не выдержала Валечка. – Быстрее!

Подступиться к обезумевшему крану было не так-то просто. Он плевался в разные стороны, и Валечкина футболка уже вымокла насквозь. Влад наконец-то отыскал тряпку, а Валечка, закрыв кран, схватила кухонное полотенце.

– Что с ней делать? – потряс тряпкой Влад.

– Воду вытирать!

К счастью, развалившийся смеситель не причинил кухне особого вреда. Последствия потопа были ликвидированы, под кран поставлено ведро, а раковиной постановили не пользоваться до визита сантехника, которого раньше следующего утра вызывать не имело смысла.

– Ну вот и все… – вздохнула промокшая Валечка, выжимая полотенце. – Кажется, справились. Главное, чтоб завтра ваши соседушки к нам не завалились и не потребовали ремонт им оплатить…

Влад, сидящий рядом с ней на корточках, смотрел на нее с каким-то смущением и благодарностью одновременно, в общем, совершенно не характерным для него взглядом.

– Что? – покосилась на него Валечка.

– Знаете, Валечка, а я вам наврал… – признался он. – Конечно, эти книги – мои детища, но пишу я их не один.

– А с кем? – спросила Валечка, для которой его признание не стало такой уж неожиданностью. Лопнувший смеситель сразу навел ее на эту мысль, правда, она не думала, что Влад так сразу откроет все свои карты.

– Со своими студентами… Они пишут работы: зачетные, курсовые, дипломные. И я… скажем так… отбираю некоторые экземпляры для своих книг…

– А студенты-то ваши – в курсе?

– Они получают свои зачеты, свои честно заработанные пятерки за экзамены и прочие приятные поблажки. По-вашему, этого недостаточно?

– Ну… И какой процент от книги составляют… эти работы?

– Примерно половину.

– Половину?!

– Ну, началось, – мрачно констатировал Влад и пересел на стул. – Теперь вы будете читать мне мораль, осуждать меня и говорить, что я – плагиатор. Так?

Валечка теребила в руках мокрую тряпку, не зная, что ему ответить. Было бы не слишком правильно судить его – ведь он все-таки признался, а с другой стороны, врать тоже не хотелось. Даже во благо…

– Полкниги чужих мыслей… – задумчиво покачала она головой. – Получается, вы пишете в соавторстве. Вам за это платят. У вас имя. А эти ребята получают только оценку за свои знания. Которую и без вас бы получили… Мне кажется, это не очень правильно… А точнее, совершенно неправильно. Вы же не ссылаетесь на их работы…

– Совершенно! – передразнил ее Влад. – А что вы, хотелось бы знать, мне предлагаете? Это десяток работ, десяток студентов… Платить им деньги? Ну и что они получат, если я разобью эту сумму на десять человек? Собачьи слезы…

– Хотя бы упомяните их имена, раз такие коврижки…

– Милая моя, вы просто гениальны… Как это я сам до этого не додумался? Десяток фамилий после имени автора, уже известного и раскрученного, прошу заметить… Знаете, издательство готово раскручивать меня, но не готово тратить свои деньги на еще десяток никому не известных людей, к тому же студентов… Представьте себе, как это будет выглядеть: Владимир Болотников в соавторстве с Дашей Сашиной, Пашей Машиным, Сашей Дашиным… Дальше продолжать?

– Но это же нечестно… – покачала головой Валечка. – Вы тешите свои амбиции за чужой счет…

– Это еще как посмотреть. Я, между прочим, не тупо переписываю их работы, а классифицирую информацию и связываю это с тем, что сам пишу, со своими идеями…

– Ага, подгоняете их исследования под свои идеи… – укоризненно покосилась на него Валечка. – Ладно, в конце концов, вы правы.

– Совестливые все… – недовольно пробормотал Влад. – Вот и пашете вы на меня, Валечка, со своей совестливостью и правильностью. А были бы амбиции – кто-то на вас бы пахал…

– У меня нет ваших амбиций, Владимир Болотников, – спокойно возразила Валечка, бросила тряпку под раковину и скрылась за дверью.

Утром Валечку разбудил звук полученного сообщения. Зевая, она потянулась к телефону и улыбнулась, прочитав, от кого пришла эсэмэска. Ей снова писал Neznakomec, которому то ли не спалось в такую рань, то ли очень хотелось поделиться с ней чем-то важным.

Neznakomec. «С добрым утром, Neudachnica. Извини, если разбудил. Очень хотел поделиться радостью. Нашел работу. Не без твоей, кстати, подсказки. А как твои поиски?»

Neudachnica. «И тебе привет! Разбудил, но это мелочи, я очень рада за тебя, дела успешно, конечно, не все так гладко, но в общем я довольна».

Neznakomec. «Тоже рад. А жизнь-то налаживается, как в том анекдоте. Слушай, у меня вопрос. Немного личный, ничего?»

Neudachnica. «Немного? Ну, если только немного, шучу, задавай, конечно».

Neznakomec. «Ты помирилась с тем, с кем встречалась?»

Neudachnica. «Шутишь? Я с ним больше не виделась, да и не хочется».

Neznakomec. «Тогда, может, встретимся?»

Neudachnica. «Ты к этому готов?»

Neznakomec. «А ты?»

Neudachnica. «Давай попробуем».

Neznakomec. «Свободна сегодня вечером? Как насчет пяти на ВДНХ? Под аркой».

Надо же какое совпадение… Там же, где и со Славиком. А как же неприятные воспоминания?

Да черт с ними, подумала Валечка и ответила: «Договорились, постараюсь освободиться пораньше, если что, позвоню».

Neznakomec. «До встречи!»

Neudachnica. «До вечера».

Валечка отложила в сторону телефон, посмотрела на часы. Было всего-то около семи – Влад поднимался раньше одиннадцати, только когда уезжал в университет, так что за работу Валечка садилась обычно в час дня. О том, чтобы уснуть, можно было даже не думать. Взбудораженная предстоящей встречей, Валечка мысленно переворачивала свой скромный гардероб и выбирала, что наденет на свидание. Если, конечно, Neznakomec звал ее на свидание…

А куда еще, если перед этим спросил, помирилась ли она со Славиком? Конечно, это свидание. Свидание с человеком, которого она увидит первый раз в жизни. И кажется, с неплохим человеком…

Так что же все-таки надеть? Валечка подошла к шкафу, дверцы которого представляли собой два зеркала, раздвигающиеся в разные стороны. Старая ночнушка, немного отекшие глаза, волосы торчат в разные стороны. Да уж, видок удручающий. Будет хорошо, если этот парень не окажется поклонником девяносто – шестьдесят – девяносто с волосами цвета соломы…