Долг наемника - Евгений Шалашов

Я не сразу нашелся, что и ответить. Можно подумать, что я сам когда-нибудь собирался преподавать?! Нет уж, нет уж! Если случится чудо, и я освою в совершенстве классическую латынь, стану знатоком какой-нибудь научной дисциплины, то предложи мне на выбор пост профессора или должность инструктора-мечника, я выбрал бы армию. И платят там больше, и с подопечными иметь дело проще — дал в зубы, ткнул рукояткой меча под ребра, определил в караул и, все! А профессорам приходится сталкиваться с нахальной молодежью, не признающей авторитетов, да ее и пальцем нельзя тронуть! Мало того, сами способны тебе по шее дать!

Но я все-таки попытался объяснить.

— Для начала, надо стать обычным преподавателем. Потом написать докторскую диссертацию, защитить ее. Если коллеги решат, что ваша работа заслуживает присуждения ученой степени — вы станет доктором. Ну, доктор может выдвинуть свою кандидатуры в профессора.

— Сложно все это, — вздохнул маг.

— Хм, а не хотите ли вы, господин маг, сами стать профессором? — пошутил я и, как ни странно, попал в точку.

— Вы знаете, ваши пожилые фрау с таким трепетом произносили это слово, что мне и на самом-то деле захотелось им стать. Профессор! Как хорошо звучит!

— Дело за малым, господин Габриэль, — пожал я плечами. — Следует основать университет в Силингии, и вам присвоят ученую степень доктора безо всякой защиты, и звание почетного профессора. Правда, чтобы основать университет, требуется разрешение Корпорации ученых.

— А что это такое?

Тут я задумался. Действительно, а что такое Корпорация ученых? Давным-давно, едва ли не после падения Старой империи, когда на ее обломках росли и множились королевства и княжества, несколько молодых и талантливых ученых Лютеции решили объединиться, чтобы совместными усилиями бороться с нищетой, голодом и войнами. Кроме того, вместе было гораздо легче решать задачи, совершать открытия, ну и все такое прочее. Памятуя горячие диспуты между нашими профессорами, иной раз заканчивающиеся рукопашными между оппонентами (и их сторонниками-противниками), удивительно, что ученые сумели о чем-то договориться! Ну, наверное, в старые времена люди науки были более дружелюбны!

Потом отцы-основатели решили, что знаниями нужно делиться, создали первую школу, выросшую в университет. Вначале высшие учебные заведения появились в империи Лотов (ну, тогда еще в королевстве), а потом и в других странах.

Поначалу короли и герцоги противились, но скоро поняли, что им нужны грамотные люди — сборщики податей, нужны толкователи законов, позарез требуются инженеры, умеющие строить крепости, нужны аптекари и медики, чтобы лечить народ (кто иначе станет платить налоги?), нужны историки (а как потомки узнают о славных деяниях правителей?). Позже спохватилась и церковь. Поначалу, Великий Понтифик пытался открывать свои учебные заведения, но ему это не позволили сделать. Зато теология стала частью учебной программы.

Чтобы самому основать университет, королю или герцогу приходится обращаться в Корпорацию и ждать решения. Ректора университета избирает Совет университета, но утверждает Корпорация. И, если ученые степени бакалавров и магистров можно защитить в своем университете, то докторскую — только в корпорации.

Внимательно выслушав мой рассказ, маг пожал плечами:

— А что мешает, скажем, вашему отцу основать свой собственный университет, который не станет подчиняться Корпорации?

— Ну, есть определенная традиция, — пожал я плечами. — Все университеты должны быть членами Корпорации, и не иначе. Скажем, ваш внучатый племянник отчего-то не объявляет себя королем. Почему, скажите?

— Ну, я ему неоднократно предлагал это сделать. Но Дометрий чем-то похож на вас — готов довольствоваться тем, что у него есть. Считает отчего-то, что герцогство, или королевство — это всего лишь слова.

— Даже если предположить, что мой отец создаст университет, то будут другие проблемы. Где ему взять преподавателей, профессоров? Да и родители, узнав о том, что университет не утвержден Лютецией, просто не отдадут в него своих детей. Не будет студентов, никто не станет вносить плату за обучение, или жертвовать университетам земли. Корпорация ученых — это реальная сила. Даже в самой империи Лотов Корпорация не подчиняется императору.

— Но в Силингии-то Корпорации нет, — усмехнулся маг.

— А кто-то совсем недавно говорил, что вам не нужны университеты, — усмехнулся я.

— Ну, вы же мне не сказали, что профессор — очень уважаемая фигура! — парировал Габриэль. — Ну и потом, в королевстве Ботэн университета нет, а у нас будет. Вот только, где нам взять профессоров и студентов? Если в Швабсонии это проблема, скорее, из области традиций, то у нас это реальная сложность.

— Начните со школы, — посоветовал я. — Возьмите с десяток толковых ученых — лучше всего, молодых, они станут учителями, наберите сотню учеников. Ученые станут учить детишек, учиться сами. Не зря же говорят — хочешь как следует чему-то научиться, учи этому других! Потом учителя станут профессорами, ученики дорастут до учителей. Понятное дело, что отбирать следует лучших. Так вот, потихонечку, не спеша, у вас и появится свой университет. В Швабсонии выбор всегда делают в пользу уже имеющихся университетов, там где трудятся лучшие преподаватели. У вас же не из чего будет выбирать. А вас, как основателя, произведут в профессора! Да что там, профессором. Не сомневаюсь, что вы станете ректором.

— А я вижу в роли ректора вас, господин Артакс, — серьезно сказал маг.

От подобного заявления, я едва не упал с коня. Гневко, не особо прислушивающийся к нашему разговору (он о чем-то беззвучно беседовал со своей пассией), мгновенно напрягся, и даже слегка повернул ко мне голову — мол, что случилось?

— Да нет, все в порядке, — успокоил я гнедого. — Просто, наш спутник предложил нечто э-э … невероятное!

— До сих пор не могу привыкнуть, что вы разговариваете с конем. Ну, разговаривают с животными многие люди, ничего страшного в этом нет. Мой племянник, герцог, постоянно беседует со своими котами — их у него три, но я никогда не замечал, чтобы они понимали друг друга.

Я хотел сказать, что господин придворный маг просто не хочет замечать очевидные вещи, но смолчал. Если начну рассказывать, как когда-то Гневко вместе с Китцем отыскали меня за сотни миль, а Шоршик появился в Шварцвальде, то он сочтет это нелепицей. Для меня его магические способности тоже кажутся чем-то странным и невероятным, но я помалкиваю.

— А я говорю совершенно серьезно, предлагая вам пост ректора. Я, разумеется, знаю об университетах только с ваших слов. Но уже понял, что там потребуется умелый организатор, способный держать в руках и преподавателей, и обучающихся. К тому же, у вас есть ученая степень.

— Мне кажется, у нас с вами будет лучшая кандидатура на пост ректора.

— Вы говорите о Вилфриде? — мгновенно понял меня мэтр Габриэль.

— Ну, если мое предположение верное, если ваш правнучатый племянник действительно воспылал страстью к просветительству — видите, мэтр, сколько у меня этих «если» — то лучший способ вернуть его на историческую родину — это дать возможность создать свою собственную игрушку.