Три желания Мэйв - Джулия Берри

с совенком и приятелем.

Я кивнула.

Мистер Пойндекстер протянул мне руку.

– Что ж, Мэйв, – надеюсь, я правильно расслышал ваше имя? – с вами приятно иметь дело.

Глава 24

Той ночью, когда мы уже улеглись на пуховые перины в детской Алисы, я напомнила подруге о письме Синтии, фурункулах Терезы и о том, как пробормотала ей вслед проклятье. Поделилась своей теорией и провалившимися попытками ее проверить.

Алиса уселась в постели и принялась размышлять.

– Мэйв, – сказала она, – когда ты пожелала, чтобы Тереза покрылась прыщами, разве у тебя на пальце не было перстня чародея?

Я похолодела, по коже побежали мурашки. Очень похоже на то странное ощущение, что овладело нами в пустыне Персии. Я выбралась из постели и нырнула в чулан, где хранились мои вещи. В дорожной сумке лежала жестяная коробка из-под имбирных пряников, а в ней – реликвии царя. В темноте они казались такими скучными и тусклыми.

Словно пыльные музейные экспонаты, а вовсе не мощные артефакты. Я надела перстень на палец. Ободок вращался свободно, ведь пальцы чародея были куда толще моих.

– А вдруг это правда… – прошептала я. – Кому нужен джинн с его тремя желаниями? С таким кольцом мы горы своротим. Может, я и не стану ничего продавать мистеру Пойндекстеру.

– Кто знает, правда ли это, – недоверчиво сказала Алиса. – Наверняка нам не известно.

– Тогда нужно провести еще один эксперимент!

– Хватит, – простонала Алиса. – Не хочу ни мерзких прыщей, ни зеленых волос!

– Бояться нечего, – пообещала я. – Подумаем о чем-нибудь простом и безвредном.

– Мне никак тебя не остановить, верно? – вздохнула Алиса.

– Нет, – засмеялась я. – Но я не хочу, чтобы ты пострадала.

Алиса зажгла лампу, и я тщательно сосредоточилась на самом простом. Возле эркера с видом на парк возвышался небольшой круглый столик.

– Пусть на том столе появится яблоко! – загадала я.

Ничего не случилось.

– Пусть лампа загорится ярче!

Никаких изменений.

– Пусть паук из угла проползет по потолку!

– Паук? – пискнула Алиса. – Какой паук?!

– Да он совсем крошечный, – успокоила я подругу. – Просто я подумала: а что, если чары влияют только на живых существ? Но, может быть, это не так.

– Паук точно живой?

Я подошла к стене, чтобы взглянуть на него поближе.

– Абсолютно, – заключила я. – Паутину плетет.

– На живых существ, – задумчиво повторила Алиса, – влияют только на живых существ…

Я села в мягкое кресло у камина.

– А вдруг они действуют исключительно на людей?

– Ты собираешься попробовать заколдовать меня? – скривилась Алиса.

– Только с твоего разрешения. Все-таки капелька совести у меня осталась.

– Вот именно: капелька… – пробормотала Алиса.

– Тогда ты меня заколдуй, – заявила я, протягивая перстень ей.

Подруга покачала головой.

– Я такая невезучая, что боюсь, случайно заморожу тебе кровь или переломаю все кости.

– Какие у тебя жуткие фантазии! Тогда так: давай я загадаю, чтобы твои волосы отросли на дюйм длиннее?

Алиса крайне недоверчиво воззрилась на меня.

– А вдруг чары сработают неправильно? Я же превращусь в Рапунцель!

– Отлично. Когда вернемся в пансион, улизнуть из нашей комнаты будет куда проще.

Алиса содрогнулась.

– Всегда удивлялась, почему в сказке ни слова о том, как больно при этом было Рапунцель…

– Это доказывает, что писатели ничегошеньки не знают. Держу пари, братьев Гримм никто не удосужился подергать за косички. Так ты согласна?

Алиса принялась расплетать косы.

– Ладно, – проворчала она. – Доверюсь тебе, Мэйв.

Моя милая, верная Алиса!

– Постой, – призадумалась подруга. – Братья Гримм никогда не носили косички.

– Они же родом из Германии. Мало ли какие у них там, на материке, обычаи.

Алиса распустила косы, взяла линейку, встала перед зеркалом и приставила ее к руке ровно там, куда доходили волосы.

Время пришло. Как же я раньше загадывала?.. Я стиснула перстень.

– Пусть волосы Алисы Бромли станут на дюйм длиннее!

Ничего не случилось. Опять не вышло: волосы Алисы остались прежними.

На миг я почти обрадовалась.

Мы уселись в эркере на мягкие подушки. Из окна открывался вид на улицу и парк. Перстень я снова бросила в жестянку, куда тот с грохотом опустился.

– Мэйв, – негромко позвала Алиса. – Хозяин перстня ведь чародей. Похоже, он был совсем недобрым человеком.

– И сын пошел в отца, – кивнула я. – Просто копия. Яблочко от яблони…

– Нет, я не о том. А вдруг его магия может лишь причинять вред? Пожелать Терезе прыщей – поступок не очень-то добродетельный.

Сила, несущая единственное предназначение – причинять вред? Кто способен на подобную подлость? Возможно, царь, который обрек своих сыновей – всех трех – на целую вечность в неволе. У меня засосало под ложечкой. Кажется, Алиса права. Даже если доказательств пока нет.

– Пожелай мне плохого! – прошептала Алиса, передавая мне кольцо.

– Нет!

– Какую-нибудь ерунду вроде зубной боли, – не отставала она.

Я покачала головой.

– Не стану желать зубной боли даже Терезе Трезелтон.

Я далеко не ангел, но зубная боль – это муки смертные, а вовсе не ерунда.

– Когда я пожелала ей покрыться прыщами, я на нее злилась. Если твоя догадка о злых чарах верна, возможно, сила колдовства основана на этом. Настоящая злость или ненависть – часть заклинания. – Я шутливо ткнула Алису локтем в бок. – Я ни за что не сумею тебя возненавидеть.

Мы уставились в окно. В столь поздний час на улице и в парке царила тишина. Гросвенор-сквер – фешенебельный район.

Однако в свете уличных фонарей мы заметили медленно бредущего по парковой дорожке человека, явно пожилого, с согбенной спиной.

Вдруг рядом появился еще кто-то – более молодой и быстроногий. Стоило старику покинуть безопасный круг света, очерченный фонарем, как молодой решил напасть. В темноте и с такого расстояния мы не разглядели их схватку, но сомнений не было: старика ограбили.

Вор помчался прочь со скоростью пушечного ядра, оставив свою жертву без пальто и, скорее всего, без бумажника.

Меня охватил гнев.

– Да чтоб ты споткнулся! – в сердцах воскликнула я. – Подвернул ногу и попался констеблям!

Злодей рухнул как подкошенный, будто его сбила с ног огромная дубина. Откуда-то из темноты прибежали два полисмена и схватили негодяя, крикнув дрожащему старику что-то ободряющее. Зажатый с обеих сторон крепкими блюстителями порядка, вор похромал прочь, но перед тем как удалиться, вернул пострадавшему пальто и бумажник.

А я снова с грохотом бросила перстень в жестянку.

– Получилось! – удивленно воскликнула Алиса.

Я дрожала с головы до пят.

– Никогда больше не хочу этого делать!

– Это ведь не просто совпадение, правда? – спросила Алиса.

Я покачала головой.

– Нет, это я. Я почувствовала.

По доброму лицу Алисы было ясно видно: она за меня тревожилась.

– Он заслужил это, Мэйв.