Строитель империи - Василий Сахаров

Такие вот дела. И в связи с тем, что полностью враг не уничтожен, а всего лишь разбит и рассеян, я считал, что окончательной победы нет, и с раздачей медалей и орденов своим господам-товарищам офицерам, командирам бригад, полков, отдельных батальонов и эскадрилий пока не торопился. Пусть доведут дело до логического завершения, предъявят мне убедительные доказательства своего полнейшего успеха, и только тогда они получат все, что им причитается. А то знаю я, как высокопоставленные чины в погонах любят очковтирательством заниматься, не раз этому был свидетелем. Поэтому расслабляться не стоит, и на сегодняшнем совещании, на которое я лечу, необходимо в обязательном порядке выбрать одного из комбригов и показательно немного его потрепать. Думаю, что на роль жертвы неплохо подойдет генерал-майор Каплин, его бригада понесла самые большие потери, двенадцать человек убитыми и полсотни ранеными, так что он и огребет. Ну, а если этого будет мало, то за Рюмина возьмусь, у него два танка в хлам и три бронетраспортера бутылками с горючей смесью сожжены, непорядок.

Тем временем вертушка прошлась над столицей Вольты и приземлилась на окраине, рядом с шикарным шестиэтажным особняком, где обосновался начальник штаба отряда «Акинак» и командующий Заренайского экспедиционного корпуса Назаров. Ми-8 коснулся колесами травяного покрова и застыл на месте. Сопровождаемый своим адъютантом и охраной, я покинул вертолет и спустился на землю. Здесь меня уже встречали дежурный офицер штаба корпуса и пара бойцов. Все как положено, и сама встреча проходит без лишнего официоза. Нечего комбригам и Назарову с его офицерами, у которых дел невпроворот, перед начальством рисоваться. Сказано в семнадцать ноль-ноль явиться на совещание, значит, все появятся вовремя, и никак не раньше. Так должно быть, потому что, на мой взгляд, это правильно, и не стоит изображать кипучую деятельность там, где этого делать не требуется.

Через пять минут, отправив Крюкова подготовить помещение под совещание и пройдя в особняк, я оказался в просторном зале, Командном пункте Экспедиционного корпуса отряда в мире Заренай. Вокруг меня рабочая обстановка. Вдоль стен, за компьютерами, расположились операторы, которые, через один из десяти спутников, постоянно висящих на орбите планеты, поддерживают связь со всеми нашими подразделениями и корректируют их продвижение по территории Вольты. В центре огромный стол с несколькими тактическими экранами, а рядом с ним Назаров и пара его штабных офицеров, бывшие генштабисты, один югослав, второй украинец. Мой заместитель поприветствовал меня и доложился по всей форме, все же мы в армии, почти что на фронте, и можно немного поиграть в чинопочитание. Я принял его рапорт и, кивнув на стол, сказал:

– Докладывай об успехах.

– Есть! – Начштаба ответил бодро и, включив один из центральных экранов, высветил подробную карту Вольты, с обозначением расположения наших и вражеских частей, и начал говорить: – Все основные города Конфедерации под нами, и передовые батальоны вышли на границу Вольты. Противник рассеян и сдается в плен, и только гвардейские части местных правителей и наемники продолжают оказывать нам сопротивление. Но мы за ними присматриваем и никого не упустим, здесь сомнений нет никаких. Настроение в подразделениях боевое. Боеприпасов истрачено в среднем по одному боекомплекту. Потери относительно небольшие: двадцать семь убитых, двести семьдесят пять раненых, четыре танка, два орудия, пять минометов, три автомашины и пять бронетранспортеров. Трофеи огромны и предварительно только за то, что мы уже взяли, отряд получит около ста сорока миллионов арзо.

– На вчерашний день было сто десять миллионов. Откуда у местных такие богатства?

Назаров ухмыльнулся:

– В основном то, что мы захватили, это казна вольтийских олигархов. За сотни лет они столько накопили, что у них есть что взять. Будет желание, можешь пройтись по этому загородному домику и сосчитать, сколько здесь золотых ванн.

– Некогда мне считать. Сам скажи, сколько их здесь.

– Пять штук, и каждая весит не менее ста пятидесяти килограммов.

– Неплохо олигархи жили.

– Зато народ порой с голода подыхал.

– Ну, это и понятно.

Прерывая нас, на экране с картой сменил цвет с желтого на красный тактический значок 2-го мотострелкового батальона 3-й мотострелковой бригады. Это значило, что данное подразделение вступило в соприкосновение с противником, и Назаров, обернувшись к одному из операторов, спросил:

– Что в Третьей бригаде?

Оператор включил громкую связь, и мы услышали спокойный и несколько флегматичный голос комбата-2 Ефимова:

– Обнаружен противник, до четырехсот активных штыков, преимущественно наемники, предгорный регион Карайра. Передовая группа батальона попала в засаду и потеряла бронетранспортер. Веду бой, помощь не требуется.

– Сопротивляются воины удачи, – заметил я.

– Да, – согласился Назаров. – Другие на их месте при нашем техническом и качественном превосходстве давно бы лапки к верху задрали, а эти дерутся, черт бы их побрал. Уважаю.

– Есть за что, однако разведка работает плохо. Разберись, почему засаду прошляпили.

– А-а-а, – взмахнул ладонью начштаба и поморщился, – и так все понятно. Мы ведь учили наемников, и они понимают, что нас просто так не взять. Поэтом частенько зарываются в землю и не высовываются, ждут прохождения бронеколонны и подрывают пороховые фугасы с начинкой. Естественно, всех их уничтожаем, но именно из-за подобной тактики почти все наши потери. Ладно раненые, их подлечить можно, а мертвых уже не вернешь. Авиации больше нужно, еще хотя бы с полсотни бортов.

– На самолеты и вертолеты не хватает хороших летчиков, так что десяток получишь, и пока все. Обходитесь своими силами, не лезьте на рожон и работайте спокойно и без надрыва. Осторожней все необходимо делать и беспилотники активней использовать.

– Ясно, но некоторые не понимают, что они на войне, расслабились от улыбок местного народонаселения и, как на параде, от города до города путешествуют.

– Ничего, сейчас с комбригами поговорю. Глядишь, дойдет до них, что нам не показуха нужна, а результат.

– Они и так все понимают, и постоянно своих комбатов одергивают.

– Ничего, еще раз втык дать лишним не будет.

На КП вошел Паша Крюков, который доложился:

– Прибыли командиры бригад, помещение готово, можно начинать совещание.

Переглянувшись с Назаровым, я кивнул на выход:

– Пойдем, соратник, послушаем наших генералов и сами выскажемся.

Планета Ту-Рон. Район «Матлахар-3». 16.05.2018

Темный гулкий тоннель с высокими сводами в своей каменной кишке не видел людей уже месяца три. Но вот гулкое эхо человеческих шагов всколыхнуло все его пространство, и, отражаясь от железобетона, оно покатилось по проходам. Затхлый плотный воздух подземелья задвигался, рванулся навстречу неожиданным гостям и, как будто обволакивая человеческие тела, стал воздвигать на их пути препятствие, мешающее им продвигаться вперед. Но сильные духом, уверенные в себе люди, посетившие это сооружение матлахарских инженеров, привычные к подобной обстановке, двигаясь с разных концов туннеля навстречу друг другу, шли вдоль линии одиночного монорельса уверенно и спокойно. В одной группе было три человека в легких темно-зеленых армейских скафандрах анаирского образца, незадолго до войны на поверхности выпускаемых для частей спецназа, которым предстояло работать в опасной биологической атмосфере. Оружия у них не было. Вторая группа людей также состояла из трех невооруженных людей, одетых иначе, в плотные черные комбинезоны и каски с респираторами и ПНВ. На левом рукаве каждого выпуклой нашлепкой выделялся небольшой шеврон, чуть изогнутый клинок и подпись русскими буквами: «Акинак».